Владимир Высоцкий: Я, конечно, вернусь… - Федор Раззаков

Через две с половиной недели съемочная группа отправилась в Юрмалу, чтобы снять натуру. Там на берегу моря были выстроены декорации судоверфи, где по сюжету царь Петр принимал от корабелов фрегаты. Декорации впечатляли своими масштабами и денежными затратами. Ходили слухи, что кое-кто даже сумел погреть на этом руки: умудрился распродать часть стройматериалов «налево», положив себе в карман кругленькую сумму. Митта об этом, конечно же, догадывался, но предпочел не ввязываться в разборки с расхитителями социалистической собственности. На первом месте у него всегда стояло творчество.

Высоцкий приехал в Юрмалу вместе с Влади. И в один из первых же дней с ней произошел забавный эпизод. Вспоминает один из его участников – Семен Морозов (он играл Мишку Говорова): «Погода в те дни была потрясающая. Помню, со мной в лифт вошла очень красивая девушка в темных очках. Я сказал ей: „Какие у вас прекрасные очки, но то, что „подпирает“ их, не поддается никакому с ними сравнению“. Она так звонко расхохоталась. Двери лифта раскрылись – и стоит Высоцкий. „Сеня, – сказал он, – мало того, что ты у меня в фильме невесту отбиваешь, ты и в жизни ту же линию гнешь“. Это оказалась Марина Влади…»

В промежутках между съемками Высоцкий съездил в Псков, где гастролировала Таганка, и дал там несколько концертов.

В начале сентября Таганка собралась на свои первые гастроли за границу. Поскольку на Запад таганковцев выпускать еще боялись, им досталась социалистическая Болгария. (Как говаривали в те годы: «Курица не птица, Болгария не заграница».) В Софию труппа прилетела 5 сентября на самолете «ТУ-154» на 15 минут раньше объявленного времени. У трапа их встречала большая толпа почитателей: журналистов, телевизионщиков, рядовых поклонников. Вечером того же дня артистам устроили пышный прием в Доме журналистов. Тогда же выяснилась парадоксальная вещь: все билеты на спектакли были распроданы не через кассу театра, а распределены по высоким инстанциям, хотя из тамошнего ЦК поступило указание в СМИ Таганку особо не хвалить (видимо, такой приказ болгарским коммунистам поступил из Москвы).

Утром 6 сентября состоялась первая репетиция. Прошла она нервно, поскольку Юрий Любимов требовал от актеров полной выкладки, а те берегли силы для спектакля. Режиссер негодовал: дескать, приличные люди на вас билетов не могут достать, а вы хотите кое-как тут сыграть? Ожирели, понимаете, зажрались. Вечером в «Сатиричном театре» (Театр сатиры) было столпотворение. К театру пришли толпы людей в надежде, что достанут лишний билетик. Но куда там. Милиция оцепила всю улицу, да так рьяно блюла порядок, что даже не хотела пропускать председателя Союза артистов Болгарии Любомира Кабакчиева. Пришлось актеру Таганки Вениамину Смехову замолвить слово за болгарина. Он же вспоминает: «А зори здесь тихие…» – премьера гастролей. Перед началом – речи Любимова и Кабакчиева. Прием – на ура. Корзины цветов, овации. В гримерных – виноград и кока-кола. Загранка! Заботятся, молодцы. Ночью – клуб Союза артистов. Тосты и песни с обеих сторон. Нет заграницы, есть интернационал актеров и – некоторая Грузия, судя по смуглости волос и страстным повадкам…»

7 сентября Таганка показала в Софии свой второй спектакль – «Десять дней, которые потрясли мир». Все присутствующие с нетерпением ждали появления Владимира Высоцкого, который вчера, в спектакле «А зори здесь тихие…», занят не был. Как пишет все тот же В. Смехов: «После сцены с Высоцким – Керенским – „Последнее заседание Временного правительства“ – спектакль встал как вкопанный. Овации не давали играть дальше. Народный Володя…»

На следующий день в пять вечера в Театре оперы состоялся правительственный концерт с участием артистов Театра на Таганке. На нем присутствовали высокие гости: глава Болгарской компартии Тодор Живков, 1-й секретарь ЦК КП Узбекистана Шараф Рашидов (он находился в Софии с официальным визитом). Концерт длился несколько часов, после чего таганковцы вернулись в театр и репетировали до глубокой ночи гастрольные спектакли.

9 сентября футбольный клуб «Динамо» (Киев) встречался в Мюнхене с тамошней «Баварией» в первом финальном матче за Суперкубок (этот турнир появился в 73-м году и главный приз в нем оспаривали победители Кубка обладателей кубков и Кубка чемпионов). За этой игрой с огромным интересом наблюдали не только в Советском Союзе, но и в других странах. В частности, актеры Театра на Таганке, будучи в Болгарии, тоже изо всех сил болели за киевлян (это помогло – те выиграли 1:0). Вот как об этом вспоминает Л. Георгиев: «Высоцкий интересовался футболом, особенно в тех случаях, когда проводилась какая-нибудь важная международная встреча. Согласно программе, 8 и9 сентября у артистов Таганки не было спектаклей. Только некоторые из них участвовали в торжественном концерте. Вечером я пригласил к себе некоторых из них, чтобы посмотреть в 21 ч. матч между «Баварией» (Мюнхен) и «Динамо» (Киев). Пришел и Владимир, он не мог не прийти, после того как мы с Леонидом Филатовым сказали, что только женщины не интересуются футболом.

А на следующий день шел спектакль «Десять дней, которые потрясли мир». После каждого своего выхода Высоцкий прибегал в репетиционный зал Театра сатиры, где мы установили большой цветной телевизор. Там с 18.30 мы с незанятыми в спектакле артистами смотрели международную встречу между Польшей и Голландией. Его особенно раздражало то, что голы забивали всегда в то время, когда он был на сцене…»

Из всех актеров Таганки восторженней всего болгары принимали Высоцкого. Люди приходят толпами к театру, чтобы взглянуть на него хотя бы краешком глаза, а некоторые даже приводят туда своих детей. Известен случай, когда после спектакля родители привели в гримерную Высоцкого своего 5-летнего сынишку, и этот смышленый мальчишка в течение десяти минут пел Высоцкому фрагменты из его же песен, причем на русском языке. Потом родители сами остановили мальца, при этом сообщив, что он бы мог петь и до утра, поскольку знает если не весь, то добрую половину репертуара певца.

Утром в субботу, 13 сентября, Таганка показала «Гамлета», которому был устроен чуть ли не самый неистовый прием. И все потому, что главную роль исполнял все тот же Высоцкий. Как пишет В. Смехов: «Просто грохот, а не аплодисменты… Улица запружена народом. Поздравляют, берут автографы. Прогулка в горы. Красиво ранней осенью при солнце и в горах. Вечер в Обществе болгаро-советской дружбы. Речь директора Н. Л. Дупака. Юрий Петрович Любимов прячется за моей спиной, хохочет, рыдает. Дупак, не слыша себя, с пафосом хвастается своими победами над болгарскими… фашистами. Ура. Снова песни, дружба и прием…»