Вознесение Габриеля - Сильвейн Рейнард

— И я люблю тебя, моя милая, нежная девочка.

Габриель снова нагнулся, чтобы ее поцеловать. На мгновение они забыли, где находятся. Джулия обняла его за шею и притянула к себе.

Их губы встретились. Их дыхание соединилось, и все звуки зала исчезли. Габриель обнял Джулию, прижал к себе и страстно поцеловал. Когда их поцелуй закончился, оба тяжело дышали.

— Я и не знал, что свадьбы так действуют на людей, иначе я бы раньше пригласил тебя на брачную церемонию, — усмехнулся Габриель.

Протанцевав несколько медленных танцев с Габриелем, Джулия ответила на приглашение Скотта, а затем и Эрона. Потом ее пригласил собственный отец. Чувствовалось, Тому и Джулии нужно многое сказать друг другу, и выражение их лиц не всегда было улыбающимся и счастливым. Но к концу танца они достигли некоторого взаимопонимания, и Габриель хотя бы частично успокоился, когда Джулия вернулась к нему с улыбкой на лице.

Ближе к концу вечера Эрон попросил поставить песню Марка Кона «True Companion» и посвятил ее Рейчел. Пространство зала мгновенно заполнилось танцующими супружескими парами. Всех удивила Тэмми. Она попросила Джулию подержать маленького Куинна, а сама пошла танцевать со Скоттом.

Джулия опасалась, что Куинну не захочется сидеть у нее на руках.

— По-моему, ты ему понравилась, — прошептал Габриель.

Куинн уцепился ручонками за шею Джулии и тут же уснул.

— Я боялась, что он проснется.

— Не проснется. — Габриель наклонился и осторожно погладил шелковистые волосики малыша. Он улыбнулся и удовлетворенно вздохнул.

— А почему тебе вдруг захотелось жениться и завести детей? — не удержавшись, спросила Джулия.

Он смущенно пожал плечами:

— Пока мы были с тобой в разлуке, я пересмотрел свои взгляды на жизнь и понял, что для меня важно. Мне захотелось счастливой жизни, и я отправился в сиротский приют.

— Но почему в сиротский приют?

— Во Флоренции я был волонтером во францисканской миссии, а они часто приходили в этот приют с игрушками и сластями. И я тоже ходил.

Джулия удивленно раскрыла рот.

— Ты мне об этом не рассказывал.

— Я не делал из этого секрета. Я собирался остаться в Ассизи на неопределенный срок, но потом встретил американскую семью. Они собирались во Флоренцию, чтобы работать волонтерами в клинике для бедняков. Я решил ехать с ними.

— И тебе это понравилось?

— Не скажу чтобы я был особо полезным волонтером. Но потом я нашел свою нишу. Стал рассказывать детям о Данте. На итальянском, естественно.

Джулия улыбнулась:

— Хорошая работа для специалиста по Данте. Расскажи мне про приют.

— Уход за детьми хороший, но мне всегда там становилось грустно. В приюте есть и совсем малыши, и некоторые уже больны СПИДом или имеют синдром врожденного алкоголизма. Есть дети постарше, вполне здоровые, но без всяких надежд обрести приемных родителей. В основном люди предпочитают брать маленьких.

— Грустная история, — прошептала Джулия, касаясь его руки.

Габриель повернулся и нежно погладил головку спящего Куинна.

— Когда Грейс меня нашла, я считался переростком. Таких не усыновляли. И все же она не отказалась от меня. Для меня это было внезапным излиянием благодати.

По голосу Джулия вдруг поняла, насколько ранимым может быть Габриель. Он разительно изменился. Джулия и представить не могла, чтобы прежний профессор Эмерсон говорил об излиянии благодати или гладил малыша по голове. Особенно малыша, испортившего его новый костюм от Армани.

Перед тем как прозвучать мелодии последнего танца, Габриель подошел к диджею и что-то вполголоса ему сказал. Потом, широко улыбаясь, вернулся к Джулии и подал ей руку.

Они неторопливо вышли на паркет, и почти сразу же по залу поплыла мелодия песни «Return to Me».

— Удивительно, что ты не выбрал «Besame mucho», — сказала Джулия.

— Я подумал, что нам нужна новая песня, — пристально глядя на нее, ответил Габриель. — Новая песня для новой главы.

— Мне и та нравилась.

— Я же не говорю, что нужно забыть прошлое, — шепотом возразил он. — Но мы можем сделать будущее счастливее.

Джулия ответила ему полуулыбкой и сменила тему:

— Я помню, как мы танцевали в первый раз.

— В тот вечер я был редкостным придурком. Когда вспомню, как я себя вел… — В тоне Габриеля звучало раскаяние. — Я ощущал сильное влечение к тебе, но не знал, как держать себя с тобой.

— Зато теперь ты знаешь, как держать себя со мной. — Джулия коснулась руками его лица и поцеловала, осторожно проведя пальцами по его черному шелковому галстуку-бабочке. — Помню, еще в бытность аспиранткой меня восхищали твои галстуки. Ты всегда изысканно одевался.

Габриель схватил ее руку и губами коснулся ее ладони.

— Джулианна, ты никогда не была только аспиранткой. Ты была моей родственной душой. Моей башерт.

Габриель прижал ее к груди. Джулия что-то бормотала, уткнувшись в его смокинг. А когда Дин Мартин вдруг запел по-итальянски, это был голос Габриеля, тихо певшего ей прямо в ухо.

Глубокой ночью Габриель стоял возле двери номера Джулии и восхищенно смотрел на нее. На ее длинные вьющиеся волосы, прекрасную кожу, раскрасневшиеся щеки и глаза, искрящиеся от выпитого шампанского и от счастья. Габриелю нравилось ее темно-красное платье без бретелек. Его кареглазый ангел по-прежнему имел над ним колдовскую силу.

Габриель нежно погладил ее по щеке. Джулия смотрела в его чуть затуманенные синие глаза, скрытые стеклами очков. Он был чертовски обаятелен в своем смокинге. И таким неотразимо сексуальным.

Джулия храбро потянулась к его галстуку-бабочке, чувствуя, как развязывается шелк у нее под пальцами. Она намотала галстук себе на руку и прильнула к его губам.

Пока они целовались, Джулия вдруг поняла, как тяжело было Габриелю в начале их отношений удерживаться от ласк. Как бурлила в нем кровь, как огнем вспыхивало его тело. Ведь Габриель знал то, что лежало за пределами поцелуев. Для него все это было лишь прелюдией к наслаждению плоти. Наверное, он тогда едва сдерживался. Как она сейчас.

— Ну пожалуйста, — прошептала Джулия, вставая на цыпочки, чтобы покрыть поцелуями его шею.

Галстук ей мешал, и она была готова вообще его снять.

— Не искушай меня, — застонал Габриель.

— Обещаю тебе, я буду осторожна.

— Какая ошеломляющая перемена ролей, — хрипловато рассмеялся Габриель.

— Мы с тобой уже достаточно ждали. Я люблю тебя. И хочу тебя.

— А ты мне доверяешь?

— Да, — прошептала она.

— Тогда выходи за меня замуж.