Дюна - Фрэнк Герберт

Поль бросил взгляд на одного из своих штурмовиков:

— Корба, как они могли пронести сюда оружие?

— Они спрятали ножи в потайных карманах влагоджари, — ответил вольнаиб.

Поль окинул взглядом лежащих на полу мертвых и раненых и снова посмотрел на федьакына. Слова были ни к чему. Тот опустил глаза.

— Где Чейни? — спросил Поль и затаил дыхание в ожидании.

— Стилгар ее сразу спрятал, — вольнаиб кивнул на второй коридор и тоже посмотрел на тела убитых и раненых. — Я готов отвечать за свою ошибку, Муад-Диб.

— Сколько было сардукаров, Джерни?

— Десять.

Поль легко спрыгнул на каменный пол и подошел к сардукарам. Теперь он был в пределах их досягаемости.

Федьакыны насторожились. Такое пренебрежение опасностью им не понравилось. Их обязанностью было не допускать подобных случаев — вольнаибы оберегали мудрость Муад-Диба.

Не оборачиваясь, Поль снова обратился к старшему своего отряда:

— Какие у нас потери?

— Четверо раненых, двое погибших, Муад-Диб.

Поль заметил, что среди сардукаров произошло движение. Из второго хода появились Стилгар и Чейни. Он в упор посмотрел в чужеземные, без голубого оттенка глаза сардукара:

— Ну ты, как тебя зовут?

Тот словно окаменел, только глаза его скосились сначала вправо, потом влево.

— Не вздумай! — резко сказал Поль. — Для меня совершенно очевидно, что вам было приказано найти и уничтожить Муад-Диба. Нечего делать вид, будто вы забрались в такую даль за пряностями.

Халлек за его спиной хмыкнул, и по губам Поля тоже пробежала улыбка.

Кровь бросилась в лицо сардукару.

— То, что вы видите перед собой, больше, чем Муад-Диб. Семеро ваших погибли против наших двоих. Трое за одного. Не слабо против сардукаров, а?

Стоявший против Поля человек приподнялся было на цыпочки, но федьакыны тут же заставили его опуститься.

— Я спросил, как тебя зовут, — и Поль слегка включил интонации Голоса. — Как зовут, живо!

— Капитан Арамшам, императорский сардукар! — рявкнул человек.

Его нижняя челюсть задрожала. Он в замешательстве посмотрел на Поля. Его представления о том, что он попался в ловушку к обычным варварам, начали рушиться.

— Вот и хорошо, капитан Арамшам. Харконнены не пожалели бы денег, чтобы узнать то, что ты сейчас узнаешь. А Император — чего бы он только не отдал за столь ценную информацию: несмотря на его предательство, один из Атрейдсов все еще жив!

Сардукар бросил взгляд налево и направо на своих соратников. Поль почти видел, как мысли роятся у него в голове: сардукары не подчиняются никому, но Император должен узнать о новой угрозе!

Продолжая использовать Голос, Поль произнес:

— Подчиняйтесь, капитан.

Стоявший справа сардукар вдруг прыгнул на Поля, но налетел грудью на нож капитана. Нападавший бесформенной кучей растянулся на полу с ножом в груди.

Капитан повернулся к своему последнему спутнику:

— Здесь я решаю, какие действия пойдут на пользу Его Величеству. Ясно?

Второй сардукар сгорбился.

— Брось оружие.

Тот подчинился.

Капитан снова повернулся к Полю:

— Из-за вас я убил друга. Прошу вас, не забудьте об этом.

— Вы — мои пленники. Вы— в моем распоряжении. Живые или мертвые — решаю я.

Он дал знак охране взять обоих сардукаров и подозвал старшего группы, который начал обыскивать пленников.

Штурмовики охраны вошли в пещеру и увели сардукаров.

Поль наклонился к федьакыну.

— Муад-Диб, — сказал тот. — Я так виноват…

— Это моя вина, Корба, — оборвал его Поль. — Я должен был предупредить вас, что искать. В будущем, когда придется обыскивать сардукаров, помни об этом. Еще помни, что у каждого из них на большом пальце ноги фальшивый ноготь, который в сочетании еще с кое-чем образует мощный радиопередатчик. У них один или несколько фальшивых зубов. В волосах у них могут быть шайга-спирали — такие тонкие, что их почти невозможно заметить; но достаточно острые, чтобы начисто отрезать противнику голову. Когда имеешь дело с сардукарами, их нужно обыскивать, осматривать, проверять в рентгеновских лучах, состригать все волоски на теле — и даже тогда нельзя быть уверенным, что ты их полностью обезвредил.

Он взглянул на Джерни, который подошел ближе и прислушивался к его словам.

— Тогда нам лучше убить их, — сказал вольнаиб. Поль покачал головой, продолжая смотреть на Халлека.

— Нет. Я хочу дать им возможность бежать.

Джерни изумленно уставился на него.

— Мой господин… — выдохнул он.

— Да?

— Ваш человек совершенно прав. Убейте пленных на месте. Уничтожьте все следы их пребывания здесь. Вы посрамили императорских сардукаров! Когда Император узнает об этом, он не успокоится, пока не поджарит вас на медленном огне!

— Я сомневаюсь, чтобы Император имел такую власть надо мной, — ответил Поль.

Он говорил холодно и спокойно. Что-то произошло у него в душе, когда он стоял лицом к лицу с сардукаром. Сумма неопределенных мыслей наконец вылилась в конкретное решение.

— Джерни, — сказал он, — сколько человек из Гильдии внедрено в окружение Раббана?

Джерни вытянулся, его глаза сузились.

— На ваш вопрос невозможно…

— Но они есть? — грубо перебил Поль.

— Аракис кишит агентами Гильдии. Они скупают пряности в таких количествах, словно ничего ценнее во Вселенной не существует. Как вы думаете, почему бы еще мы рискнули отправиться в такие далекие…

— Пряности и есть самая ценная вещь во Вселенной, — снова перебил Поль. — Для них.

Он поглядел на Стилгара и Чейни, которые сейчас приближались к нему.

— И эти пряности, Джерни, принадлежат нам.

— Они принадлежат Харконненам! — запротестовал Халлек.

— Вещью владеет тот, кто может ее уничтожить.

Он махнул рукой, давая понять, что разговор закончен, и кивнул Стилгару, который вместе с Чейни остановился перед ним.

Поль взял в левую руку сардукарский нож и протянул его Стилгару.

— Ты живешь для блага народа, — сказал он. — Смог бы ты окунуть этот нож в кровь моей жизни?

— Для блага народа, — криво усмехнулся Стилгар.

— Тогда за дело!

— Ты бросаешь мне вызов? — громко спросил Стилгар.

— Если бы я сделал это, то я бы встал перед тобой без оружия и позволил тебе убить меня.

Стилгар быстро и коротко вздохнул.

— Узул! — воскликнула Чейни и посмотрела на Джерни, а потом на Поля.

Стилгар все еще взвешивал сказанные Полем слова, а тот продолжал говорить:

— Стилгар, ты — боец. Когда сардукары бросились в бой, тебя не было на переднем крае сражения. Ты думал о том, как защитить Чейни.

— Она моя племянница! Если бы существовало хоть малейшее сомнение в том, что федьакыны не справятся с этим отребьем…

— Почему твоя первая мысль была о Чейни?

— Вовсе не о ней!

— Ой ли?

— А о тебе…

— И ты думаешь, что смог бы поднять на меня руку? — продолжал давить Поль.

Стилгар задрожал.

— Таков обычай, — пробормотал он.

— Обычай говорит, что надо убивать чужеземцев, когда сталкиваешься с ними в пустыне, и отдавать их воду Шай-Хулуду, Тем не менее однажды ночью ты оставил двух чужеземцев в живых — мою мать и меня.

Стилгар молча смотрел на Поля, его трясло.

Поль продолжал:

— Обычаи изменились, дружище. Ты сам изменил их.

Стилгар опустил глаза на желтую эмблему на рукоятке ножа, который он держал в руке.

— Когда я стану герцогом Аракиса, и Чейни будет подле меня, ты думаешь, у меня хватит времени вникать во все подробности жизни сича Табр? Разве не ты знаешь все о жизни каждой семьи в сиче?

Стилгар не сводил глаз с ножа.

— Неужели ты думаешь, что я захотел бы, чтобы у меня отрезали мою правую руку?

Стилгар медленно поднял глаза на Поля.

— Ну, ты! Неужели ты думаешь, что я готов лишить себя и весь народ твоей силы и мудрости?!

Стилгар заговорил тихим голосом:

— Мальчишку из моего племени, имя которого известно всем нам, я бы убил в поединке чести во имя Шай-Хулуда. Но я не могу причинить вреда Лизан аль-Гаибу. Ты знал это, когда предлагал мне нож.

— Я знал это, — подтвердил Поль.

Стилгар раскрыл ладонь. Нож звякнул о каменный пол.

— Обычаи изменились, — произнес, он.

— Чейни, — сказал Поль, — ступай к моей матери и пришли ее сюда, чтобы совет мог полноправно…

— Но ведь ты говорил, что мы должны идти на юг! — запротестовала Чейни.

— Я был не прав. На юге нет Харконненов. На юге нет войны.

Она глубоко вздохнула, смиряясь с его словами, как женщины пустыни смиряются с тем, что в течение жизни всегда вплетена смерть.

— Ты отнесешь ей известие, предназначенное только для ее ушей. Скажи ей, что Стилгар признал меня герцогом Аракиса, но что нужно изыскать способ заставить молодежь смириться с этим, чтобы обошлось без кровопролития.