Дюна - Фрэнк Герберт

— Чейни, — произнес Поль, — это Джерни Халлек. Ты знаешь, я рассказывал о нем.

Женщина посмотрела на Халлека, потом снова на Поля.

— Да, знаю.

— Куда направилась группа на твориле?

— Они просто отвели его в сторону, чтобы дать нам время спасти оборудование.

— Хорошо, тогда… — Поль внезапно замолчал и принюхался.

— Поднимается ветер, — сказала Чейни.

С вершины скалы, под которой они стояли, раздался голос:

— Эй, там, ветер идет!

Джерни поразился, с какой быстротой начали действовать вольнаибы — в каждом их движении чувствовалась торопливость и спешка. Появление червя не шло ни в какое сравнение с их страхом перед ветром. Фабрика проползла по ровному песку и въехала в отверстие, открывшееся перед ней в скале… скала закрылась за ней так плотно, что он уже не мог догадаться, где был вход.

— И много у вас таких тайников?

— Много, очень много, — ответил Поль. Он посмотрел на Чейни: — Найди Корбу. Скажи ему, что Джерни предупредил меня о том, что среди его людей есть такие, которым не следует доверять.

Она посмотрела сначала на Халлека, потом на Поля и бросилась вниз, прыгая по скалам с легкостью газели.

— Это ваша женщина, милорд?

— Мать моего первенца, — ответил Поль. — В роду Атрейдсов появился новый Лето.

Глаза Джерни слегка расширились.

Поль критически наблюдал за кипевшей вокруг деятельностью. Южная сторона неба приобрела красноватый оттенок, над их головами засвистели порывы ветра.

— Закупоривай костюм, — сказал Поль, поправил респиратор и накинул на лицо капюшон.

Джерни повиновался.

Поль снова заговорил, из-за повязки на рту голос его звучал глухо:

— Кому из своей команды ты не доверяешь, Джерни?

— Есть у меня несколько новобранцев. Чужаки… — он запнулся, удивившись легкости, с какой пришло ему на язык слово чужаки — так называли тех, кто прибыл на Аракис с других планет.

— Ну? — спросил Поль.

— Они не похожи на обычных искателей приключений, которые к нам попадают. Они покруче.

— Харконненские шпионы?

— Думается мне, милорд, что они доносят не Харконненам. Я подозреваю, что эти люди на императорской службе. Есть в них что-то от Сальюзы Секунды.

Поль бросил на него быстрый взгляд:

— Сардукары?

Джерни пожал плечами.

— Возможно. Но хорошо замаскированные.

Поль кивнул, думая как быстро Халлек вернулся к своей роли солдата Атрейдсов… правда, в нем что-то изменилось, почти неуловимо. Аракис меняет людей.

Из-под скалы снизу вынырнули два скрытых под капюшонами вольнаиба и начали карабкаться вверх. Один из них нес на плече большой черный сверток.

— Где сейчас мои люди? — спросил Халлек.

— Они в надежном месте — в скалах под нами. У нас там пещера, называется Птичья. После бури мы решим, что с ними делать.

Сверху раздался голос:

— Муад-Диб!

Поль обернулся на зов и увидел наблюдателя, который махал им, показывая в сторону пещеры. Поль подал знак, что понял.

И снова Халлек увидел его новыми глазами,

— Так Муад-Диб — это вы? Вы — Воля Песков?

— Это мое вольнаибское имя, — ответил Поль.

Джерни отвернулся, почувствовав, как на него навалилась усталость. Половина его людей лежали мертвыми на песке, остальные были в плену. Его не заботили подозрительные новобранцы, но среди прочих были славные ребята, его друзья, люди, за которых он нес ответственность. «После бури мы решим, что с ними делать», — так сказал Поль, сказал Муад-Диб. Джерни вспомнил рассказы, которые ходили про Муад-Диба — Лизан аль-Гаиба: как он содрал кожу с харконненского офицера, чтобы натянуть ее на свой барабан, как он бросается в бой, окруженный своими безжалостными убийцами федьакынами, которые дерутся, распевая песни о смерти.

Песни о Нем.

Вскарабкавшиеся по скалам вольнаибы легко спрыгнули на каменный выступ прямо перед Полем. Один из них, со смуглым лицом, сказал:

— Все в порядке, Муад-Диб. Сейчас нам лучше всего спуститься вниз.

— Хорошо.

Джерни отметил тон говорившего — наполовину просьба, наполовину приказ. Вот он, значит, какой — Стилгар, еще один персонаж вольнаибских легенд.

Поль посмотрел на узел на плече у второго вольнаиба и спросил:

— Корба, что у тебя там?

За него ответил Стилгар:

— Это было в вездеходе. Ящик с инициалами твоего друга, а внутри — бализет. Я не раз слышал твои рассказы о том, как искусно Халлек играет на бализете.

Джерни оценивающе поглядел на него, отметил торчавшую из-под защитной повязки черную бороду, орлиный взор и острый крючковатый нос.

— Ваши друзья умеют думать, милорд! Спасибо, Стилгар.

Стилгар подал знак своему спутнику, чтобы тот передал узел Джерни, и ответил:

— Благодари своего герцога. Он соизволил разрешить тебе находиться тут.

Джерни взял сверток, удивляясь суровому тону. В нем слышался явный вызов, и Халлек подумал, что вольнаибам присуще чувство ревности. Надо же, появился невесть откуда какой-то Джерни Халлек, знавший Поля еще до Аракиса и связанный с ним такой крепкой дружбой, что Стилгару вход туда был заказан!

— Вы — те двое, кого я хотел бы видеть своими друзьями, — сказал Поль.

— Вольнаиб Стилгар — это славное имя, — обратился к Стилгару Халлек. — Я почту за честь считать своим другом любого, чей нож в крови Харконненов.

— Пожми руку моему другу Джерни Халлеку, Стилгар.

Стилгар медленно протянул руку и пожал мозолистую от меча ладонь Джерни.

— Мало найдется таких, кто не слыхал имени Джерни Халлека, — сказал он и разжал руку.

Потом напомнил Полю:

— Буря вот-вот разразится.

— Идем, — ответил тот.

Стилгар развернулся и повел их по узкой, петляющей тропинке вниз через скалы к скрытому в тени утесу, под которым оказался низкий вход в пещеру. Вольнаибы поспешно наглухо закупорили за ними дверь. Поплавковые лампы высветили просторное помещение с высоким сводом. У стены находилась приподнятая площадка, а оттуда ответвлялся ведущий вглубь ход.

Поль и шедший по правую руку от него Халлек вспрыгнули на площадку и вошли в каменный коридор. Остальные направились к другому ходу, напротив двери. Поль миновал небольшую прихожую и прошел в комнату, завешенную темно-зелеными портьерами.

— Здесь мы сможем спокойно поговорить, — сказал он. — Из уважения ко мне сюда никто…

В прихожей загудел сигнальный гонг, и вслед за ним послышались крики и звон оружия. Поль резко развернулся и бегом бросился вон из комнаты, через коридор наружу, Джерни бежал рядом с оружием наизготовку.

Выскочив на возвышение у стены, они увидели кишение тел на полу пещеры. Мгновение Поль стоял, всматриваясь в картину боя, стараясь различить, где бурнусы вольнаибов, а где защитные костюмы их противников. Его натренированное материнской выучкой восприятие сразу выхватило основное: вольнаибы сражались против людей, одетых как контрабандисты, но эти контрабандисты сражались по трое, стоя спиной к спине.

Такой способ ближнего боя сразу выдавал императорских сардукаров.

Один из федьакынов увидел Поля, и под сводом пещеры эхом отдался пронзительный клич: «Муад-Диб! Муад-Диб!»

Еще чей-то взгляд устремился на Поля из толпы. И сразу в него полетел черный нож. Поль пригнулся и услышал, как металл звякнул о камень. Краем глаза он увидел, что Джерни нагнулся и поднял оружие.

Сражающихся по трое людей начали теснить.

Халлек поднял нож так, чтобы Поль увидел желтую, не толще волоска спиральку — цвет Императора, золотую львиную гриву и глаза, вырезанные на огранке вставленного в рукоять камня.

Без сомнения, сардукары.

Поль шагнул к краю возвышения. В живых остались только трое сардукаров. На полу пещеры лежали залитые кровью тела.

— Прекратить! — заорал вдруг Поль. — Герцог Поль Атрейдс приказывает вам прекратить!

Сражающиеся замешкались.

— Эй, вы, сардукары! — крикнул Поль оставшейся тройке. — По чьему приказу вы угрожаете облеченному законной властью герцогу?

И тут же прикрикнул на своих людей, начавших теснить сардукаров в угол:

— Стоять, кому говорят!

Один из троих выпрямился:

— Кто сказал, что мы сардукары? — резко спросил он.

Поль взял у Халлека ножи поднял его над головой.

— Вот кто сказал.

— А кто сказал, что ты законно правящий герцог?

Поль показал на своих федьакынов.

— Вот эти люди. Ваш Император поставил Дом Атрейдсов управлять Аракисом. Дом Атрейдсов — это я.

Сардукар замолчал, напряженно соображая.

Поль тем временем рассматривал его — высокий, с невыразительным лицом, от подбородка до середины левой щеки шрам. Его черты выдавали смятение и гнев, но первое, что бросалось в глаза, — заносчивое выражение, которое сводило на нет всякую маскировку и по которому можно было безошибочно узнать сардукара, будь он даже совсем без одежды.