Рубеж - Генри Олди

- Так. Здесь, господа, останавливаемся, смотрим картинки и дожидаемся, - во дворце у нашего сопровождающего неуловимым образом изменилась манера речи.

Мы остановились - спина к спине, обзор на три стороны. По залу шатались несколько богато одетых мужчин, и я не мог определить, генералы это или лакеи. Варварская, тяжеловесная мода.

Шорох множества ног. Не стук, а именно шорох - как будто приближается стая летучих мышей. Нам пришлось отступить к стене; блестящая свита заполнила зал, как заполняет кадку подошедшее тесто. Будучи на службе у Ирины Загаржецкой, я несколько раз имел возможность наблюдать за этим восхитительным процессом. Хотя сама Ирина, конечно же, стряпни не касалась.

Я посмотрел на сотника. С неожиданным сочувствием. Не повезло тебе, старый воин - один Заклятый твою дочь похитил, второй Заклятый - не уберег.

Сотник, не обращая на меня внимания, поедал взглядом кого-то в центре зала. Я посмотрел туда же, куда и он; окруженный согнутыми в поклоне спинами, на нас глядел одноглазый, растрепанный, большой и толстый человек с печатью власти на лице.

- Все ли вы здесь, господа? - вопрос, по-видимому, предназначался нам.

Юдка шагнул вперед:

- Все, кто понадобился - все здесь, пане…

Взгляд кривого вперился в бывшего надворного сотника; секунда - и в надменном лице его что-то явственно изменилось. Как будто он не ожидал встретить здесь Юдку, и теперь несколько сбит с толку, но, в общем-то, даже рад.

Немая сцена была прервана появлением целого выводка дам в блестящих, с длинными шлейфами, платьях. Сопровождающие их мужчины, в париках с девчоночьими косичками, немногим отличались от спутниц. Хоть в зале сделалось совсем уж тесно, в центре неизменно оставался пятачок свободного паркета; на этот-то блестящий пятачок и вышла, манерно оттопырив мизинцы, маленькая плотная женщина.

Сотник Логин тяжело задышал у меня над ухом.

Взгляд неподвижных голубых глаз остановился сперва на моем лице, потом на лице Логина, потом удивленно вперился в Юдку:

- Чего же вы хотите? - голос был приятный, тягучий, произношение - странное. Будто женщина беспрестанно катала круглый камушек между языком и небом.

- Мы пришли за тем, за чем приходить не должно, но в чем есть великая надобность, - скороговоркой проговорил Юдка.

В зале произошла мгновенная, не сразу понятная перемена. Все многочисленные придворные как по команде перестали нас замечать, и каждый занялся своим делом. Одноглазый достал откуда-то щеточку и взялся чистить бриллианты на своих разнообразных перстнях; кто-то поправлял парик, кто-то беззастенчиво ковырял в носу, дамы разглядывали друг друга и время от времени протягивали руку, чтобы наощупь оценить ткань на платье соперницы.

- Хорошо ли вас тут содержат? - невпопад произнесла женщина, глядя теперь уже на Логина; тот грыз и без того поредевшие усы.

- Та спасибо, мамо, - ответил за сотника знакомый тонкий голос. Летающая тварь, снова уменьшившаяся до размера крысы, сидела у Логина на плече.

- Право, мне очень нравится это простодушие, - пробормотала женщина, коротко взглянула на меня - коротко, но пристально - и протянула для поцелуя руку. - Это не так трудно сделать…

Юдка шагнул вперед, склонился, на мгновение коснулся маленькой руки, отступил. Хвостатая тварь что-то зашептала на ухо Логину; сотник, двигаясь с грацией мельничного жернова, повторил Юдкино действие. Не дожидаясь подсказки, я потянулся тоже; полная женская ручка пахла духами и пудрой, но в момент, когда я коснулся ее губами, кожа потемнела и съежилась. Потянуло кислым запахом немытой старости; я отшатнулся. Голова кружилась, вокруг меня медленно проворачивался гудящий, как улей, набитый людьми зал. Женщина, по-прежнему белокожая и ароматная, смотрела на меня с укоризной.

- Теперь выноси нас! - распорядился Юдка, обращаясь не к Логину, не к женщине и не ко мне.

И уже в следующее мгновение я сидел в снегу, едва не уткнувшись носом в полосатый шлагбаум.

Приземлились в Валках на рассвете. Летающее существо очень спешило, но обернуться затемно все равно не удалось. Женщины, с утра пораньше выбравшиеся к колодцам, оборачивались нам вслед и одна за другой повторяли жесты, которых хвостатое существо так боялось и не любило:

- И крестятся и крестятся, дуры!…

Существо ворчало скорее для порядку; суеверные женщины были далеко и скоро пропадали из виду, зато сотник Логин, помещавшийся на этот раз прямо за моей спиной, ни разу за весь обратный путь не травмировал верховую тварь "страшным крестом".

- …Ну что, батьку, угодил я тебе?

Рудый Панько ждал нас там, где мы попрощались, причем весь снег кругом был разрисован замысловатыми узорами. Не то старик в колдовстве ухищрялся, не то просто развлекал себя в долгом ожидании.

- Угодил, сынку.

Хвостатое существо с чувством раскланялось - и сгинуло вслед за порывом ветра. Захотелось протереть глаза: где мы были? Что с нами случилось?

- То все готово, панове, - сообщил Юдка, растирая замерзший в полете горбатый нос. - Что ж, сегодня в пекло ломанемся или завтрего подождем?

Говорил просто, без улыбки - но мне показалось, что он издевается.

Чумак Гринь, старший сын вдовы Киричихи

Лошадей они попросту свели, так что черти у смоляных котлов припомнят Гриню еще и конокрадство.

Распрощались с Миткой на рассвете, но далеко не ушли - схоронились на дне дне зеленой балки, у ручья, там и просидели дотемна. Ночью подкараулили пасущийся табун, Гриневым засапожным ножом порезали путы - ищи ветра в поле! Гринь, правда, все на сотникову оглядывался - сдюжит девка? Сдюжила. Ровно бес в сотникову вселился; при коне, хоть и без шабли, а все веселее.

Боялись погони. Только утром дали коням отдохнуть, да и сами повалились на траву полуживые; сотникова болезненно морщилась: видать, раны подрастрясла.

- Совестно перед Миткой, - сказал Гринь. - Он к нам с добром, а мы коней свели!

- Праведник нашелся, - угрюмо отозвалась Ярина, и Гринь надолго замолчал.

Около полудня Гринь заприметил впереди деловитую тучу воронья. Обмер - сразу вспомнилась степь, такие вот сытые вороны над чьими-то незахороненными телами, и непонятно, по какому обряду хоронить, что был за человек, чумак ли, татарин, беглый каторжник…

- Видишь? - сдавленно спросила Ярина Логиновна.

- Вижу.

Приблизились. Вороны нехотя отлетели; на обочине лежала раздувшаяся конская туша.

Скоро обнаружился труп второго коня. Видимо, путники спешили, коней не берегли - то ли погони боялись, то ли рассчитывали за золотые цехины купить новых, лучших. Только где их купишь среди чиста поля?