Теория Забвений - Владислав Владимирович Беляков

– Уриэль?! – Удивился Звонарь такому заявлению, и поглядел на Андраса широким взглядом.

– Да кто его знает… Он же ангел. Они вообще странный народ… – Тот на пару секунд прервался, а затем продолжил. – Меня вот только одно беспокоит.

– Что же?

– Тот ритуал, может не прошёл полностью так, как надо, но всё же сработал. – «Угу» – Кивнул Виктор в ответ. – И где же Владыка интересно сейчас?

– Где бы он ни был, мы вернём домой. – Уверенно сказал парень.

– Ну, разумеется. Теперь это – твоя прямая обязанность! Ведь не мезмеро ты более.

А на другом конце света хранитель забвения в тени стоял на высоком холме и смотрел вниз, вспоминая город, что, когда-то сам и возвел, а видел лишь огни прожекторов, машин и ламп, и слышал гул новой породы людской жизни. Всё тот же зеркальный плащ с длинными рукавами по самую середину ладони, темные кристальные волосы и сияющие фиолетовым светом глаза. Он поднял правую руку, ощущая некую пустоту, а затем задал вопрос: «Что же произошло с этим миром?».

В тот же момент Виктор, стоя на балконе, снова почувствовал странное покалывание, будто что-то инородное пытается выбраться из-под кожи: – А это тоже так должно быть? – Насторожено спрашивал он у Андраса, протягивая ему ладонь.

Тот посмотрел на его руку и пожал плечами: – Не знаю.

– Я ощущаю, что… – Прервал он мысль, когда древний знакомый шепот, который он теперь узнает из тысячи, прозвучал в его голове. – Не может быть…

Демон насторожился: – Что такое? Тебе плохо?

– Нет. Нет… – Говорил парень, успокаивая своего друга. Мысль, что разом пришла ему в голову практически невозможна, невероятна даже для представления. Но всё же явна, как и перила, за которые он только что держался: – Я знаю, что это… – Виктор Звонарь вытянул вперёд правую руку, и следом четко и разборчиво произнёс: «А беду, Киюри»

Крайе же в этот момент сжал кулак и обернулся на зовущий его родной голос:

"Многое ушло уж с тех времён.

Ветра перемен пронеслись словно сон…

Сегодня начнём же жить мы по новой,

Не смог удержать нас мир тот загробный.

Отринь ты все оковы, как я,

Лишь только судьба теперь наша судья.

Поведаю смысл тебе сути простой,

Развяжу руки, что держал за спиной,

Открою глаза я твои. Обернись!

Брат мой, сегодня мы поднимемся ввысь!"