Одиссея креативной королевы - Александр Розов

В политическом плане Сектор Росса - часть Королевства Новая Зеландия (однако, не входящая в международно-признанную территорию государства Новая Зеландия). В истории дипломатии есть разъяснение того, как возник этот абсурд с двумя Новыми Зеландиями (большим королевством и значительно меньшим государством). Если же рассказывать кратко, то с 1931 по 1947 год власти Британии пытались как-то решить статусные проблемы с фактически-независимыми колониями: Канадой, Австралией и Новой Зеландией. Бумаги были подписаны, но через 5 лет всплыли бюрократические дефекты, и ради их формального устранения, в 1952 году королева Елизавета II была вынуждена объявить себя главой дополнительного королевства - Новой Зеландии. В королевство вошли: Новозеландский архипелаг с прилежащими субантарктическими островами, три полинезийских архипелага – Токелау, Острова Кука, и Ниуэ, и… Да! Антарктический Сектор Росса. В 1960-е годы, три полинезийских архипелага стали в разной мере автономными. Сектор Росса, как лежащий южнее 60-й широты, отпал от государства Новая Зеландия по условиям Международной конвенции об Антарктике (оставшись, как территориальная заявка, отложенная на будущее). Но эти изменения коснулись лишь границ государства Новая Зеландия. А королевство Новая Зеландия продолжало включать все то, что было перечислено в акте Елизаветы II от 1952 года.

В экономическом плане Сектор Росса это (как минимум) два месторождения редких металлов (включая уран, торий, и платиноиды), одно месторождение алмазов, и еще огромное (20.000 квадратных километров) месторождение газового конденсата под шельфовым ледником. Плюс инфраструктура трех полярных станций, плюс вулканы Эребус и Террор на острове Росса, плюс оазис Райта с геотермальным озером Ванда, расположенные на восточном краю Земли Виктории… Есть за что сражаться!

Кстати – за что? Или (выражаясь языком спецслужб) «какова процедурная цель этой спецоперации»? У Эстебана и Мирабеллы уже имелся готовый ответ на этот вопрос. Процедурная цель - признание Сектора Росса, как бейливика. По британскому праву бейливик: «Коронное владение королевы Британии, не являющееся, однако, частью британского государства». На язык европейского права такое не переводится - вот и прекрасно! Пусть они в ужасе смотрят, как мы, славные сыны и дочери Британского Содружества, творим политэкономического монстра в международно-правовом поле.

Изложив эти соображения, Эстебан и Мирабелла, замолчали, переглянулись, а затем, откинувшись на спинки кресел, синхронно посмотрели на майора Стида.

- В общих чертах, я понял цель, - сказал он, - а как насчет методов ее достижения?

- Тавматургия, - лаконично ответил Эстебан Стивелли.

- Простите? – удивленно переспросил майор.

- Тавматургия, - повторил профсоюзный бонза и пояснил, - это технология творения практически ценных чудес при помощи богов. Или же, в нашем случае, при помощи  одного бога, точнее, при помощи его голоса, идентичного голосу, как бы, народа.

- Vox populi – vox dei, - напомнила Мирабелла.

- Тавматургия, как технология, - продолжил Эстебан, - не так уж сложна в нашу эру компьютерных и телевизионных СМИ на фоне всеобщего бардака и неспособности государственных правоохранительных институтов противодействовать тайным или отчасти тайным влияниям на жрецов. Я имею в виду – на TV-деятелей. Применяя тавматургию к жрецам, мы получим голос бога, признающий легитимность Боудис, как автократа Королевства Новой Зеландии. Это позволит, опять же, легитимно, создать антарктический бейливик Сектор Росса.

- А давайте ближе к практике, - предложил Стид, - верно ли я понял, что под словом «тавматургия» вы понимаете такой арсенал средств, как подкуп, запугивание, шантаж и, в особых случаях – политические убийства?

- М-м… - произнес Эстебан. - …В общем, да, на привычный вам язык спецслужб это переводится примерно так. И вы хорошо отметили: политические убийства уместны только в особых случаях. Это ведь не самое красивое средство тавматургии.

- Мы с Эстебаном, как бы, гуманисты, - усилила этот тезис Мирабелла.

- Как бы гуманисты… - эхом откликнулся майор. - …А верно ли я понял, что вы мне предлагаете донести это тавматургическое предложение до Ее величества?

- Вы абсолютно верно поняли, – подтвердила Мирабелла, - и лучше всего это сделать завтра, после того, как будут первые результаты судебных слушаний на Норфолке.

- Так… - Стид побарабанил пальцами по столу -  …Вы думаете о том же, о чем и я?

- Давайте проверим это, - предложил Эстебан, и толкнул в сторону майора квадратик бумаги и ручку, и сам вооружился таким же набором инструментов, - минута, ОК?

- ОК, - согласился Стид.

Через минуту, на квадратиках появились лаконичные надписи.

У Эстебана Стивелли: «О возможных чертовски неприятных сюрпризах».

У Тимоти Стида: «О возможных непредвиденных ходах противника».

…

*38. Ответный ход противника.

29 апреля, 9 вечера. Остров Норфолк, отель «South Pacific Paradise».

Термин «Flash-kidnapping» (или по-испански «Secuestro al paso») появился в странах Латинской Америки в конце XX века в связи с особым видом похищений людей. По данной криминальной технологии, некая команда похищает близкого родственника  «целевого субъекта». Через час - другой после похищения следует информирующий телефонный звонок «целевому субъекту». Ему предлагают быстро выполнить некое политическое, юридическое или экономическое действие, угрожая, что в противном случае похищенная персона будет убита.

Похищение происходит чаще всего в темное время суток, в отношении тинэйджеров (родители которых являются «целевыми субъектами»). Это логично: ведь тинэйджеры (статистически) наиболее бесшабашны – уже не совсем дети (поэтому ищут «взрослых развлечений»), но еще не совсем взрослые (поэтому не обладают опытом и привычкой заботиться о своей безопасности). После похищения, совершаемого обычным силовым методом, типичным для диверсионных армейских подразделений, происходят (как уже говорилось) контакт с родителями по телефону (а в XXI веке обычно по видеофону), и заявляется требование. Экспертам известно, что выполнение требования похитителей далеко не всегда решает проблему. В каждом четвертом случае похитители все равно убивают похищенного, чтобы не оставлять свидетеля.

Эйприл Крузо, доктор информатики и права из Новой Зеландии, а теперь – участник Судебного Комитета Тайного Совета Ее величества, конечно, все это знала, но… Ей не приходило в голову, что на маленьком австралийском острове Норфолк такое может произойти с ее 15-летней дочерью Десембер. И вот – звонок по видеосвязи, короткие, отрывистые фразы - ультиматум, затем изображение с web-камеры сотового телефона:  Десембер, привязанная скотчем к металлическому стулу. Рот залеплен тоже скотчем. Типичная картина «Secuestro al paso». В финале сеанса – предупреждение: «если вы обратитесь в полицию или расскажете кому-либо об этом разговоре, то…». Понятно.

Бросив телефон на стол, Эйприл Крузо заметалась по комнате, лихорадочно думая о возможных действиях, и одновременно ругая себя последними словами за грубую и глупую неосторожность… Как вдруг раздался негромкий стук в дверь. Новозеландка замерла от удивления. Такой визит не вписывался в сценарий «Secuestro al paso». Не приходят похитители к «целевой персоне» никогда. Но через секунду ситуация стала понятна – это не представитель похитителя, это такое совпадение.

- Мисс Крузо, это сосед из 17-го номера, Фриц Гофман. Извините, что беспокою. Вы могли бы помочь мне? У меня шов на лице разошелся, представляете?

- О, черт, - сказала доктор Крузо, и открыла дверь.

Конечно, она помнила соседа из 17-го номера, вежливого австралийского германца примерно 40 лет, мотогонщика-любителя. Фриц Гофман довольно сильно разбился на тренировке: левая половина лица распорота от подбородка до виска. Левое колено выбито так, что мистер Гофман перемещался, опираясь на трость. Но при этом (вот, характер!) он сохранял оптимизм, и за завтраком и за обедом развлекал соседей по столику всякими историями и качественными анекдотами.

- Спасибо, мисс Крузо! – сосед сделал два шага в комнату на своих трех ногах (одной здоровой, одной битой и одной искусственной вспомогательной), после чего весьма аккуратно и тихо закрыл дверь.

- О боже! - воскликнула Эйприл Крузо, глядя на левую половину лица гостя (где, по-видимому, шов разошелся по все длине, был наспех заклеен полосой пластыря, и эта полоса насквозь пропиталась кровью), - О, боже! Мистер Гофман, давайте я вызову медпомощь. Какой тут телефон экстренной службы?

 - Благодарю вас, мисс Крузо. Я думаю, лучше всего подойдет это, - гость протянул новозеландке визитку.