Избранное (СИ) - Измайлова Кира Алиевна

– Я слетаю поохотиться, – продолжала она, – а ты пожаришь мясо. В тот раз было вкусно! Ты уже который день не ешь, а сам же говорил, что нужно… И если нужно, то лучше вкусное, так?

– Вообще-то, вслух я этого не говорил, – насторожился я.

– Но думал! Я видела, – Кьярра постучала себя согнутым пальцем по лбу.

– Ты еще и мысли читать можешь?

– Нет. Ты слишком сложно думаешь, – с огорчением ответила она. – С людьми почти никогда не получается. Только если там что-то одно, простое и… ну… рядом. Если я успею его увидеть, то пойму, о чем оно. Но чаще не успеваю. Вы думаете не только сложно, но еще и быстро! Хуже рогатых!

– Что, у них тоже замысловатые думы о будущем? – не удержался я.

– Да нет же! – рассердилась Кьярра. – Они бегают быстро и большим табуном, совсем как мысли у людей!

– А если еще и врассыпную бросятся… – выговорил я и захохотал так, что белка, спустившаяся по ветви сосны поглядеть, кто это явился в гости, недовольно заверещала и бросилась наутек.

– Вот, ты понял, – кивнула Кьярра. – Почему ты смеешься?

– Нервное, должно быть… Будь по-твоему, – решил я. – Мне тоже город поперек горла. Лети на охоту, а я побуду на хозяйстве. И дрова приготовлю, чтобы захватить на Багралор.

– Я могу целое дерево взять, – похвасталась она. – Или даже два.

– Ага, а я захвачу пилу и топор. Пока дров напилю и наколю, как раз и согреюсь.

– Зачем? Я их… – Она сжала пальцы, и я представил, как толстая сосна разлетается на щепки в драконьей лапе. – На Багралор ведь можно не человеком, правда?

Я кивнул, подумав, что заодно можно будет проверить, в самом ли деле защита острова не реагирует только на дракона в человеческом облике. Сомнительное развлечение, согласен, но раз уж так совпало, отчего бы не воспользоваться случаем?

– Одежду снять не забудь! – окликнул я, когда Кьярра радостно устремилась прочь. – Не при мне!

– Я помню! – отозвалась она и действительно зашла за куст, на котором и оставила платье и все остальное. Ну, хоть так, уже прогресс.

А вот дальше… Дальше произошло нечто странное.

Я смотрел вслед Кьярре – она казалась темным силуэтом на фоне закатного солнца. Не разберешь, девушка это, причудливо изогнувшийся ствол дерева или вовсе тень: сосны были так замысловато подсвечены, что в этих самых тенях мог спрятаться целый полк. И мне почудилось – на мгновение, – будто деревья расступились и в золотистое небо прянул крылатый зверь…

Миг – и наваждение рассеялось. Сосны стояли по местам, как им полагалось, негромко шумели на ветру – он забавлялся высоко в кронах, но вниз не спускался, словно опасался, что я изловлю его за длинный хвост.

Я не удержался и прогулялся до того места, с которого пропала Кьярра. Заодно собрал ее одежду, а то решит ветер порезвиться, и будем мы собирать чулки и прочие дамские принадлежности в ручье и на макушках сосен. Не было там поворота. Или все-таки был? Что-то ощущалось, но не как обычно… Скорее, это были искорки на кончиках пальцев, нежели ветерок. Можно было вычислить путь, по которому ушла Кьярра, – там начинало жечь сильнее, и, возможно, если шагнуть вперед, я тоже оказался бы в охотничьих угодьях Кьярры или (другое направление я тоже проверил) в столичном домике.

Или нет.

Рисковать не хотелось, и я решил отложить эксперименты до ее возвращения.

К счастью, Кьярра не заставила себя ждать.

– Знаешь, Рок, – сказала она, плюхнувшись на пол у очага (я благоразумно оставил для нее на кусте рубашку и штаны), – теперь я точно знаю, что мама не смогла бы жить с отцом у людей.

– Почему же?

– Те драконы, которые прирученные, сразу к этому привыкли. А у нас, диких, не получается. То есть… Ну, я могла бы там остаться. Ради чего-то очень-очень важного. Но у меня нет ничего такого, – задумчиво сказала Кьярра. – Я думаю: если бы я родилась у людей, мама могла бы остаться ради меня. Но она ушла раньше.

– Ты уверена? Может, она сбежала именно тогда, когда поняла, что тебя у нее отберут? Это при условии, что она вообще пробовала жить с людьми…

– Я не могла там родиться, – удивленно покосилась на меня Кьярра. – Я же помню нашу пещеру.

– Ну, знаешь ли, это не показатель. Я себя помню только лет с трех, а ты…

– Но я помню, как появилась, – упрямо сказала она. – Я знаю, у людей не так. А у нас очень хорошая память.

Я подумал, что не пришел бы в восторг от подобного воспоминания, но промолчал. Честно говоря, я не представлял, как вообще драконы появляются на свет: вылупляются из яйца, как ящерицы, или рождаются, как люди. Ну и спросил, конечно же.

– Это очень просто! – с воодушевлением начала Кьярра, но тут же сникла: – Только мама не говорила.

– Наверно, думала, что тебе еще рано о таком слышать?

– Нет, почему же? Я все знаю про то, что бывает у мужчин с женщинами, – помотала она головой. – А вот как дальше… Но, Рок, я помню, что было тепло и темно, очень-очень, но не страшно. И вокруг все двигалось, а я была… ну… – она сложила ладони лодочкой.

– В безопасности?

– Ну да… А потом я куда-то полетела, стало холодно, громко и светло, я открыла глаза и увидела маму. То есть я еще не знала, конечно, что она так называется, но…

– Можешь не объяснять, – сказал я. – Ты просто поняла – это она. Хм… А чем она тебя кормила, пока ты не выросла?

– Маленькими зверьками. То есть сперва кусочками, потом… зайцы были и разные другие. Я не знаю названий. Хочешь, покажу? – загорелась вдруг Кьярра.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну… покажу, что я помню! Или, – снова сникла она, – люди не умеют видеть чужую память? Даже если им показывают?

– Может быть, чародеи умеют, не знаю, – осторожно произнес я. – Ты объясни, что имеешь в виду, я тебя не вполне понимаю.

– Это… это… – Кьярра замахала руками в воздухе и шумно выдохнула. – Не знаю слов! Просто… Ну как бы мама мне рассказала все, что знала сама?

– Как люди детей учат – показывают пальцем и говорят: это небо, это солнце, это собака…

– Но так слишком долго!

– Вам-то какая разница? Драконы любого человека переживут, – ухмыльнулся я.

– Да, только… Только надо сразу все показать. Потом объяснять. – Для доходчивости Кьярра постучала себя по кудрявой голове. – Вдруг родители не успеют сказать? Тогда придется самой разбираться… Это сложно, но когда совсем ничего не знаешь, еще хуже. Ты не понимаешь, Рок?

– Не вполне.

– Ну… Вот если бы ты был ребенком и остался один в лесу, ты бы выжил?

– Смотря в какое время года. Летом протянул бы сколько-то, зимой вряд ли. И от возраста зависит, – добавил я.

– Если совсем маленький? Ты бы не знал, что можно есть, чего нельзя, так?

– Наверно. Показывали, конечно, но всего не упомнишь. У нас и подростки ухитрялись травиться вороньей ягодой, и взрослые.

– Вот! Что ядовитое, что нет, где лучше спать, куда не надо ходить…

– Что нельзя сидеть на муравейнике и лезть в крапиву, я в первую очередь уразумел, – усмехнулся я.

– Но в лесу много другого. Даже не звери, а… Ямы. Болото. Змеи.

– Да, этого в один раз не запомнишь, – согласился я. – Да и родители могут позабыть сказать о чем-то. Им это кажется само собой разумеющимся, а ты-то впервые видишь… ну, скажем, осиное гнездо. Знаю историю про мальчишку, который принял его за диковинный фрукт и попытался сбить палкой.

– Он умер? – живо спросила Кьярра.

– Нет, он очень быстро бегал, а неподалеку как раз начиналось болото. Не опасное, без трясины, просто заросшее озерцо. В нем и отлежался, хотя все равно от укусов распух поперек себя шире. И нет, это был не я.

– Вот я об этом и говорю! – торжествующе произнесла она. – Тот мальчик не знал про осиные гнезда. Или слышал, но никогда их не видел. Думаешь, иначе стал бы бить его палкой?

– Я и не таких дураков встречал, – ответил я. – Но, по идее, не должен был.

– А у нас… – Кьярра прижмурилась. – Вот я вижу, но не знаю, что это такое, как называется. Но зато знаю – опасное, надо прятаться или убегать, по-разному. Или съедобное. Его можно подкараулить или догнать. Так понятно?