Проект «Аве Мария» - Энди Уир

Топливные баки не должны выдерживать давление. Их задача — хранение астрофагов, и больше ничего. Главное, чтобы баки не сломались под весом топлива внутри, когда корабль разгоняется. Но это выполнимо. Баки можно сделать хоть из дерева, в буквальном смысле, и они будут не хуже.

— Какой ты медленный! — ворчит Рокки.

— А ты вредный! — С помощью фалов я вставляю большой цилиндр на место.

— Прости! Я волнуюсь! Камеры девять и десять!

— Да! Будем надеяться!

Мы выводим таумебу-78. И прямо сейчас, пока я вожусь с баками, в лаборатории созревает новое поколение. Интервал 0,25 процента, а значит, в некоторых камерах азота уже 8 процентов и даже больше!

Что касается установки топливных баков — это мрак. Как выяснилось, труднее всего закрутить первый болт. У бака огромная инерция, и его очень сложно удержать напротив соответствующего гнезда. К тому же исходная система крепления уничтожена — пиропатрон сработал на совесть. Инженерам-конструкторам в голову не могло прийти, что я стану вставлять новые баки после сброса исходных. Пиропатроны не просто открывают зажим. Они начисто срезают болты, попутно испортив точки крепления.

Я уже умаялся превращать эту самоубийственную миссию в несамоубийственную! Сами крепежные отверстия с резьбой практически не деформированы, но в каждом сидит болт со срезанной головкой, который надо как-то удалять. А выкручивать болт без головки — тот еще геморрой. Но я изобрел отличное решение: стальные пруты и космогорелка. Слегка оплавляем болт, то же самое проделываем с кончиком прута и свариваем их друг с другом. Результат не самый изящный, зато я получаю рычаг, с помощью которого выкручиваю болт. Почти всегда. А если не получается, расплавляю его. Жидкость нигде не застревает.

Три часа спустя все новые топливные баки установлены… вроде бы. Запускаю процедуру шлюзования, выбираюсь из «Орлана» и вплываю в командный отсек. Рокки ждет меня в своем пузыре.

— Все прошло удачно, вопрос?

Я покачиваю ладонью туда-сюда — жест, как ни удивительно, принятый и у землян, и у эридианцев, и имеющий одинаковый смысл.

— Наверное. Не уверен. Несколько отверстий для болтов оказались непригодны. В результате баки не укреплены как следует.

— Опасно, вопрос? Твой корабль разгоняется до 15 метров в секунду каждую секунду. Баки удержатся, вопрос?

— Не уверен. Земные инженеры часто вдвое завышают требования к конструкциям ради безопасности. Надеюсь, с «Аве Марией» так и поступили. Но я проверю на всякий случай.

— Хорошо-хорошо. Хватит болтать. Проверь, пожалуйста, камеры с таумебами.

— Да, только сначала глотну воды.

Рокки, подпрыгивая, уносится по трубе в лабораторию.

— Почему людям нужно так много воды, вопрос? Неэффективная биологическая форма!

Я залпом осушаю литровый гидропак, который специально оставил в командном отсеке перед тем, как заняться установкой баков. Страшно обезвоживающая работа. Вытираю рот и выпускаю из рук пустую упаковку. Она медленно дрейфует в воздухе. Отталкиваюсь ногами от стены и ныряю в люк, ведущий в лабораторию.

— Между прочим, эридианцам тоже нужна вода.

— Мы храним ее внутри. Замкнутая система. Наш организм несовершенен, но мы получаем всю необходимую воду из пищи. А люди периодически протекают! Отвратительно!

Смеясь, я вплываю в лабораторию, где меня дожидается Рокки.

— На Земле живут страшные, ядовитые существа, которые называются пауки. Так вот, ты похож на одного из них. Это тебе для информации.

— Отлично. Горжусь собой. Я страшное космическое чудовище. А ты протекающий космический сгусток. — Рокки указывает на вакуумные камеры. — Проверяй!

Оттолкнувшись от стены, я перемещаюсь к камерам. Итак, барабанная дробь… По правилам надо проверить их все по порядку, начиная с первой. К черту правила, я сразу приступаю к девятой. Свечу карманным фонариком внутрь, чтобы получше рассмотреть стеклышко, где раньше были астрофаги. Проверяю данные на мониторе камеры, потом опять смотрю на стеклышко.

— Стекло в девятой чисто! — ухмыляюсь я, глядя на Рокки. — Мы получили таумебу-80!

Эридианец взрывается звуками! Его руки мелькают в бешеном ритме, колотя по стенкам туннеля. Рокки беспорядочно издает разные ноты.

Наконец, он немного успокаивается и восклицает:

— Да! Хорошо! Хорошо-хорошо-хорошо!

— Ха-ха! Ух ты! Полегче, это еще не все. — Я проверяю десятую камеру. — Ура! И в десятой стекло чистое. У нас есть таумеба-82,5!

— Хорошо-хорошо-хорошо!

— Однозначно хорошо-хорошо-хорошо! — радуюсь я.

— Теперь проверяй как следует. В венерианской атмосфере. В атмосфере Терции.

— Да, конечно…

Рокки взволнованно мечется от одной стенки туннеля к другой.

— Для каждого опыта нужны те же самые газы. То же давление. Та же температура. То же смертельное космическое излучение. Тот же свет от ближайшей звезды. Все-все-все то же.

— Да. Я сделаю. Все сделаю.

— Приступай немедленно.

— Мне нужно отдохнуть! Я восемь часов работал в космосе!

— Приступай сейчас же!

— Ну уж нет! — Я подплываю к туннелю и смотрю на Рокки в упор сквозь прозрачный ксенонит. — Сначала я выведу побольше таумеб-82,5, чтобы хватило для исследований. Я планирую вырастить несколько устойчивых колоний в герметичных емкостях.

– Да! Рассчитывай и на мой корабль!

— Конечно! Чем больше запасных емкостей, тем лучше.

Рокки скачет туда-сюда по туннелю.

— Эрид будет жить! Эрид будет жить! Все выживут! — Он сворачивает клешню в кулак и прислоняет к стенке. — Дай мне кулаком!

— Вообще-то правильно говорить «дай кулак», но я понял, — усмехаюсь я и прижимаю свой кулак к ксенониту.

* * *

Здесь точно должен быть алкоголь. Не представляю, что Илюхина отправилась бы на самоубийственную миссию, не прихватив бутылку. По-моему, она и шагу не могла ступить без глотка чего-нибудь горячительного. Перерыв все коробки в складском отсеке, я, наконец-то, нахожу то, что нужно — личные комплекты.

В коробке три вещмешка. Каждый подписан по имени члена экипажа: «Яо», «Илюхина» и «Дюбуа». Думаю, они не стали заменять сумку Дюбуа, так как свою собрать я был не в состоянии. До сих пор бешусь из-за той ситуации. Впрочем, может, я еще выскажу Стратт пару ласковых.

Забираю сумки в спальню и приклеиваю на липучках к стене. Глубоко личные вещи трех людей, которых больше нет. Друзей, которые погибли. Пожалуй, я отложу печальный момент на потом и просмотрю содержимое сумок чуть позже. А сейчас я собираюсь праздновать, и мне нужна выпивка!

Открываю сумку Илюхиной. Там полно всякой всячины. Кулон с гравировкой на русском, старенький плюшевый мишка (видимо, ее детская игрушка), килограмм героина, несколько книг и, наконец-то! Пять литровых гидропаков с прозрачной жидкостью, подписанных по-русски: «Водка». Я тут же узнал знакомое слово. Когда я успел его выучить? Я провел несколько месяцев на авианосце в компании чокнутых русских ученых и видел это слово не раз.

Застегиваю сумку Илюхиной и, оставив приклеенной к стене, влетаю в лабораторию, где меня ждет Рокки.

— Нашел! — радостно объявляю я.

— Хорошо-хорошо!

Я удивленно смотрю на