Браслет - Владимир Плахотин

       - А как же тогда то, что дедушка завещал?..

       По инерции, находясь всё ещё во власти прежних эмоций, я вспылил:

       - При чём здесь твой дедушка?!

       Сказал и тут же пожалел об этом: Настя жутко обиделась.

       - Нет, ну ты сама посуди, - стал я оправдываться. - Зачем сравнивать два совершенно разных времени? Он работал в спокойной обстановке, с чувством, с толком, с расстановкой. А здесь что? Мозги набекрень!

       - Ну не скажи! - фыркнула она. - А сколько он пережил войн? А революций?.. Ты его дневников не читал... - Голос её заметно дрогнул. - Не говорил бы так...

       Я погладил её по волосам, но моя неуклюжая попытка примирения была отметена: она мотнула головой. Отвяжись, мол.

       - Ну, прости дурака...

       Словно побитая собака, я виновато заглянул ей в лицо и взял за руку.

       - Ведь сгоряча же вылетело... Ну?

       Она обиженно покосилась, низко опустив голову, но руку не убрала. Это придало мне душевных сил, и я решил, что сейчас самое время заглаживать вину более существенным образом. Благо, обстановка этому соответствовала: мы были одни в целом мире между небом и землёй. Я несмело поцеловал её в щёку, всё ещё опасаясь отпора, и, не встретив его, вплотную занялся делом. Кабина "джипа" волевым усилием была моментально превращена мною в обширную, насколько позволяла квадратура, кровать, и на время мы совершенно забыли обо всех тревогах, молчаливо согласившись, что какой бы ни был исторический период за окном, любовь от этого своей сладости ничуть не теряет...

       Расставив все точки над известными и даже неизвестными буквами, мы почувствовали себя значительно лучше. Каждый, конечно по-своему. Меня, к примеру, обуревала жажда деятельности. Настя же, напротив, расслабилась, и её потянуло в сон. Я был не против.

       Сотворив одеяло, я заботливо укрыл её и чмокнул в щёку. Она в ответ что-то неразборчиво промурлыкала и поудобнее устроилась на постели. Вот и ладненько.

       Одно я уяснил крепко: топтаться по памяти деда позволительно только в мягких тапочках. Другая обувь исключается.

       Ну что ж, мы и енто могём. Я, вообще-то, человек покладистый. Хоть и не без выбрыков.

       А пока мы с браслетом побеседуем. Чего-то я не всё понимаю.

       - Сезамчик, мил дружок! Объясни-ка ты мне, дураку, что это за фокусы такие у нас тут со временем? "Пространственно-временной континуум в порядке", - ответил мне "дружок".

       - Так почему образовалась такая дыра? Бей выдернул меня с Земли в семьдесят девятом, а сейчас - девяносто четвёртый. Где я шатался всё это время?

       "В стадии формирования".

       - Не понял! - насторожился я. - С этого места, пожалуйста, поподробней!

       "На восстановление тела понадобился период времени, равный пятнадцати земным годам".

       Я обалдело поморгал. И понятно, и подробно. Даже слишком. В памяти всплыла фраза, как бы невзначай оброненная Танзу:

       "Нам пришлось немало попотеть".

       Ай да скромник!

       - Почему же он мне об этом ничего не сказал?! - непроизвольно вырвалось у меня, но я тут же осознал, что вопрос не по адресу.

       "Ты не спрашивал", - ответил браслет.

       Ну да, конечно, я не знал, а слон не догадывался. Я не удосужился спросить, сколько времени заняла операция по извлечению меня из дерьма, в которое я имел "счастье" вляпаться, а Танзу посчитал, что своей шутливой фразой объяснил всё. Это чтоб комплекса вины не возникало, что ли? Мол, не хотим напоминать, что ты нам по гроб должен? Так я это и сам понимаю, мальчик совестливый.

       - Ещё вопрос: о каких неприятностях предупреждал меня Танзу?

       Я ожидал услышать что-то вроде того, чем пугала меня Настя, но его ответ оказался вообще из другой оперы:

       "Сдвиг планетарной оси".

       Это не вызвало во мне никаких эмоций, кроме недоумения, и я спросил:

       - Ну и что?

       "В связи с тем, что процесс будет протекать стремительно, это вызовет глобальные катастрофы на планете Земля: землетрясения, наводнения, разломы тектонических плит, извержения тысяч новых вулканов. Перечень можно продолжить".

       Я почувствовал, как мурашки табуном поскакали по моей спине.

       - Ты это... серьёзно?!

       "Да".

       В голове моей помутилось, горло перехватил спазм и я прохрипел:

       - И когда же это... произойдёт?..

       "11 августа 1999 года".

       Я недоверчиво скривился:

       - Да ладно! Откуда такая точность?

       "Индекс вероятности события - 0,93".

       - Не понял... - Мне становилось всё больше не по себе. Ужас тонкой змейкой вползал в душу.

       "Это означает, что из всех вариантов бытия только семь сотых процента дают вероятность альтернативного развития событий".

       - Так ты хочешь сказать... - Я с трудом подбирал слова. В горле стоял тугой комок. - Ты хочешь сказать, что у нас есть возможность избежать всего этого?

       "Да. Будущее многовариантно".

       - Каким образом?!

       "Восстановлением объёма полярных шапок на период начала двадцатого века".

       - Господи, а полярные шапки-то здесь при чём? - несказанно изумился я.

       "Возрастание объёма полярных шапок до критической массы вследствие нарастания парникового эффекта создаёт дисбаланс вращения планеты. Это приведёт к изменению направления оси вращения, что и явится причиной будущих катаклизмов".

       - Но почему такая конкретная дата? - Я всё ещё пытался уличить его во лжи или, хотя бы, в некомпетентности. - Можно подумать, что всё закончится в один этот день!

       "Раскачка оси будет проходить в несколько шагов. Они уложатся в период чуть больше суток. Но уже первый шаг сметёт всё с поверхности планеты".

       Информация оказалась настолько ошеломляющей, что просто не укладывалось в сознании, и воспринималась отвлечённо. Я и спрашивал уже чисто автоматически:

       - Ну а ...потом?..

       "В течение двадцати пяти-тридцати следующих лет все оболочки планеты будут приходить в своё обычное состояние".

       - Какие ещё оболочки? "Литосфера, гидросфера, атмосфера, магнитосфера, ноосфера, радиационный пояс".

       Господи, Боже мой! Ведь за этими сухими словами стоит всемирная катастрофа!!! Последний день Помпеи бледнеет перед картиной всеобщего разрушения и гибели!

       СУДНЫЙ ДЕНЬ!!! АПОКАЛИПСИС!!!

       Слова, давно натёршие всем уши и потому не вызывающие у людей ничего, кроме усмешек и острот, приобретают конкретный и страшный смысл!