Колдовская магия - Джуд Фишер

Ранним утром Катла почувствовала старое знакомое ощущение — ускорившийся ток крови в венах, зуд под кожей.

Земля.

«Я чувствую, как земля зовет меня».

На этот раз ощущение было гораздо сильнее, чем раньше. Девушка почти видела рифы внизу, под килем, когда они плыли по темным, глубоким водам Западного моря — контрапункт к более настойчивой песне островов…

Боль сегодня немного притихла, хотя Катлу все еще тошнило, когда она пыталась подняться, однако это не мешало ей двигаться. С мрачным видом девушка ухватилась за планшир и подобрала под себя ноги, черпая силу у пульсирующей энергии скал и рифов. На неверных ногах она направилась к румпелю, где, уставившись на длинную серую линию горизонта, все еще не нарушенную ни единым намеком на Эйру, рядом с отцом стоял Котил Горсон.

С затянутого облаками неба накрапывал дождик. Подходящая погода, подумала Катла, для их не такого уж славного возвращения. В этот момент «Птичий Дар» поймал большую волну — еще один признак близости берега, — и всем троим пришлось схватиться за планшир, чтобы удержать равновесие.

— Ох!

Волна миновала. Убрав руку с планшира, девушка повернулась к Котилу и отцу.

— Вы почувствовали?

Они отсутствующим взглядом оглядели ее.

— Большая волна, — заметил Котил в своей обычной спокойной манере.

— Нет, — быстро сказала Катла. — Не это…

Она остановилась. Потом осторожно положила руку на планшир.

Под ее ладонью дуб корабля пульсировал от энергии. Мощная вибрация говорила о чем-то большем, чем простая реакция на столкновение досок с волной.

— Вот это, — настойчиво проговорила Катла. Потом взяла руку Арана и прижала ее к той же поверхности. — Ты чувствуешь? Оно будто жужжит, будто пульсирует…

Аран странно посмотрел на нее. Его пальцы обхватили деревянную планку, сомкнулись на ней.

— Я чувствую тягу моря, удары волн… — начал он и нахмурился, вспомнив о чем-то. — Катла, тебе ведь не следует пока вставать. Ожоги еще не затянулись. Ты совсем бледная. Иди полежи, пока мы доплывем до берега. Теперь уже недалеко, самое большее — час.

— Я знаю, — отвлеченно подтвердила Катла. — Я чувствую…

Пошатываясь, она повернулась к отцу и Котилу спиной и двинулась обратно, не видя их озадаченных взглядов, не ощущая ничего теперь, кроме дрожи дерева под ногами и ответного зова той земли, где дерево срубили. Зов приносила и передавала серая холодная вода под днищем корабля. Будто, пока она спала, каким-то образом вложили в каждую частичку мира больше жизни, и эта жизнь говорила с ней, Катлой, являя свое существование перед ней, и только передней.

Западные острова появились только во второй половине дня.

Первым стал виден Высокий Муж — похожая на башню скала, чья южная сторона свисала гигантскими ступенями белого от помета гранита, а восточная блистала бриллиантовыми оттенками охры и зелени, где странные мхи северных островов усеивали ее как драгоценности. Прикрыв глаза от солнца, Катла смотрела на него, когда они проплывали мимо, и улыбалась. Высокий Муж, его суровый вид, опасные для кораблей рифы и всевозможные древние ассоциации отмечали вход в воды клана Камнепада. Они почти дома. Когда проплыли под высокую тень, девушка вспомнила, как бабушка Рольфсен рассказывала ей сказку о том, как Высокий Муж появился. Согласно легенде, когда Сур следовал лунной дорогой на север через океан, пытаясь вернуться домой к звездам, морозный гигант встал из моря, с островов (которые бог сделал, кидая камни в холодную воду), и заявил, что Сур пройти дальше не может, потому что «хозяева льда и снега», как гигант назвал себя и своего питомца, не потерпят в своих владениях такое ничтожное существо. Гигант действительно был огромным (а Высокий Муж достигает трехсот футов) и, таким образом, способен превзойти даже бога, не такого уж и маленького самого по себе. Но мозг не всегда развивается в гармонии с телом, поэтому, когда бог вызвал чудовище на состязание, морозный гигант согласился, просто чтобы развлечься.

И они сошлись в поединке, казавшемся вначале неравным, потому что бог находился в совершенно невыгодном положении, он мог дотянуться только до коленей гиганта, причем встав на цыпочки и вытянувшись в струну при этом. Но Сур оказался очень проворным, и перепуганный гигант обнаружил, что неимоверный рост мало чем помогает ему. Они кружили друг вокруг друга, откидывая с пути утесы и горные пики, кулаками и локтями проделывая огромные пещеры и дыры там, где наталкивались на недавно появившуюся землю.

Сражение шло то так, то эдак, то один начинал побеждать, то другой, пока наконец морозному гиганту не удалось схватить бога за летящие волосы и силой погрузить его лицом в воду в попытке утопить в прибое. И как раз когда чудовищу казалось, что все закончится в его пользу, бог решил призвать силы, которые до поры до времени держал в резерве. Он мог вызвать бурю и сломить гиганта. Мог пригнать волну, которая бы унесла чудище на другой край мира. Или притянуть молнии, чтобы забили его до смерти. Мог приказать морю подняться и поглотить гиганта целиком, как кит-убийца проглатывает детеныша тюленя. Но больше всего его наполняла силой связь с костьми мира, с камнями и металлами, так плотно окутавшими сердце Эльды, с земной магией; именно поэтому молящиеся ему северяне кладут умерших на земле в пещерах, чтобы отправить ближе к богу их души, а утопших оставляют на дне океана. Итак, когда он почувствовал, как последняя частица воздуха покидает легкие, тотчас посовещался с костьми Эльды и дал им знать свою волю. Энергия, протекавшая сквозь каждый камешек, каждую скалу и каждый кусочек металла, излилась на морозного гиганта, превращая его плоть в смесь песка, кристаллов, слюды и шпата. Силы одолели чудовище, наполнили его тело такой агонией, что он выпрямился во весь рост и заревел от боли (и его открытая пасть превратилась в пещеру рядом с вершиной, куда Катла жаждала залезть с того момента, как разведала о ней в первую свою рыболовную экспедицию). Так появился Высокий Муж, башенный гигант из камня. А Сур спокойно поплыл дальше, продолжил свое путешествие на север.

Когда миновали канал между Высоким Мужем и Камнепадом, Катла разглядела дым, поднимающийся от селений вокруг Великого Зала, еще за пять миль оттуда: корабль спокойно покачивался на волнах, влекомый благоприятным ветром, и острый приступ тоски по дому внезапно захватил девушку.

Минутой позже Аран уже шагал по палубе, отдавая приказы чистым, глубоким голосом, присущим человеку счастливому и уверенному в себе, потому что лучше всего Аран разбирался в кораблевождении — плавание по океану с попутным ветром, определение погоды и течений в море, аккуратное маневрирование при входе в порт.