Звездный легион. Сборник фантастических произведений - Андре Нортон

Поднявшись над облаками, оно сразу испытало на себе благотворное воздействие прямых ультрафиолетовых лучей. Начавшийся вслед за этим этап динамического развития уже ничем нельзя было остановить. Оно вышло в космос и на следующий день достигло ближайшей планеты. В короткое время оно достигло границ системы и попыталось дотянуться до других звезд, но было побеждено расстоянием.

Добывая еду, оно приобретало знания, и сначала оно верило в то, что мысли являются его собственными. Постепенно оно осознало, что его нервная система развивается, получая импульсы как от погибающих, так и от торжествующих победу существ после каждой смертельной схватки. Когда это было осознано, то Анабис начало перенимать опыт многих плотоядных охотников и тех, на кого идет охота. Но на других планетах, оно вступало в контакт с совершенно иной формой сознания: существами, которые умели мыслить, развивающими цивилизацию и науку. Оно узнало от них, среди многих прочих вещей, что, сконцентрировав свою энергию, оно может делать дыры в космосе, проходить сквозь них и «выныривать» в любой отдаленной точке. Анабис научилось перемещать таким образом вещество. Оно начало примитизировать планеты, потому что такие миры давали больше жизненной силы. Оно переносило через гиперпространство огромные части других планет. Оно перемещало холодные планеты поближе к звездам.

Но и этого было недостаточно!

Дни его власти, казалось, были мгновением. Раскармливаясь, оно безудержно росло. Несмотря на постоянное совершенствование своего сознания, оно никогда не пыталось сбалансировать этот процесс. Оно с диким страхом предвидело, что через незначительный промежуток времени его ждет поражение.

Приближение корабля вселило надежду. Вытягиваясь в одном направлении, оно будет преследовать корабль, куда бы он ни летел. Начнется отчаянная борьба за то, чтобы уцелеть, перемещаясь от галактики к галактике. Все эти годы в нем росла надежда на то, что оно сможет захватывать все новые и новые планеты и что пространству нет конца…

Для людей темнота не имела значения. «Космическая Гончая» покоилась в огромной долине, насыщенной металлом. Каждый иллюминатор светился. Мощные прожектора освещали ряды машин, вгрызающихся в поверхность планеты. Сначала руда «скармливалось» простейшим машинам, потом переработанный металл превращался производственными машинами в космические торпеды, которые тут же устремлялись в пространство.

На заре следующего дня производственные машины стали промышленными, производящими секции производственных, и роботы нагружали материалом каждую новую секцию. Вскоре уже сотни, а потом и тысячи машин производили темные тонкие торпеды. И во все больших количествах они уносились в окружающее пространство, насыщая радиацией каждый кубический дюйм газообразной субстанции. Эти торпеды должны были распространять свое разрушительное воздействие в течение тридцати тысяч лет. Они были предназначены для того, чтобы не выходить за пределы гравитационного поля Галактики, и никогда не падать на звезды.

Когда на следующее утро горизонт окрасился слабым красным светом зари, инженер Пеннос сообщил по «Главному вызову»:

— Теперь мы производим по десять тысяч торпед в секунду, и я думаю, что мы вполне можем возложить завершение работ на плечи машин. Я установил вокруг планеты защитный экран, чтобы избежать проникновения. Еще сотня железных миров надежно блокирована, и скоро нашему громоздкому «другу» станет тесновато в самых привычных для него местах. Нам пора в путь.

Прошел месяц после начала атаки на галактический разум. Специалисты решили, что корабль направится к туманности НГС-60:467.

Астроном Гюнли Лестер объяснил причину такого выбора:

— Эта Галактика, — спокойно произнес он, — находится на расстоянии в девятьсот миллионов световых лет. Если этот «газообразный» последует за нами, он потеряет всю свою энергию в необъятности пространства.

Он сел, и слово сразу взял Гросвенф.

— Я уверен, все понимают, что мы вовсе не собираемся в эту отдаленную звездную систему. Этот путь занял бы у нас столетия, а возможно и тысячелетия. Все, что мы хотим-завести эту враждебную форму жизни туда, где она умрет от голода и откуда нет возврата. Мы сможем определить, преследует она нас или нет по воздействию на нас ее мыслей. И мы сразу же определим, что она мертва, когда воздействие прекратится.

Именно так и случилось.

Прошло время.

Гросвенф вошел в аудиторию и обнаружил, что его класс вновь пополнился. Были заняты все стулья, и из соседнего отдела были принесены еще несколько. Немного помолчав, он начал свою обычную вечернюю лекцию.

— Проблемы, перед лицом которых стоит некзиализм, являются всеобщими проблемами. Человек искусственно разделил познание жизни различными отраслями науки. И хотя он иногда произносит слова, которые как будто подтверждают его понимание единства природы, но продолжает вести себя по отношению к ней как варвар. Сегодня мы обсудим некоторые технические приемы…

Он замолчал. Окинув взглядом аудиторию, Гросвенф обратил внимание на знакомое лицо, мелькнувшее в самом дальнем углу комнаты. После секундного замешательства Гросвенф продолжил:

— …Которые помогают преодолеть несоответствие между поведением человека и объективной действительностью.

Он продолжал свою лекцию, а в глубине помещения Грегори Кент делал первые заметки по некзиализму.

«Космическая Гончая», как маленький островок человеческой цивилизации, со все увеличивающейся скоростью пронзала пространство, у которого нет начала и конца… Конца и начала…