Бетанкур - Дмитрий Кузнецов

Бетанкур дал объявление в газету, что ему требуется садовник со знанием французского, английского или испанского языка. Тут же нашёлся один бывший французский военнопленный из Нанси, за умеренную плату согласившийся ухаживать за садом. Но уже через две недели стало ясно, что этот милый пожилой француз ничего в садово-парковом хозяйстве не смыслит. Августин Августович хотел было выставить афериста за дверь, но за него вступился Альфонсо — поджарый, веселый француз ему очень понравился. Пришлось нанять ещё одного садовника, правда, без знания иностранных языков, а француза сделать его помощником.

Однако к осени лжесадовника всё равно пришлось выгнать. Случилось это так. Рафаль Бауса сообщил Бетанкуру, что на ярмарке ящиками продаётся мадера по двести двадцать пять рублей. В каждом ящике сто бутылок.

— Значит, одна бутылка стоит два рубля двадцать пять копеек, — быстро сосчитал Бетанкур и тут же добавил: — Будем брать.

— Сколько? — засуетился Бауса.

— Три ящика, — скомандовал Бетанкур.

Каково же было удивление испанцев, когда к 20 августа, дню закладки Спасского собора, в ящиках не осталось ни одной бутылки. Так быстро и так много португальского портвейна строители ярмарки выпить явно не могли. Подозрение тут же пало на бедного француза: он сам выпил немало бутылок, а остальные, наверное, продал или раздарил друзьям или подругам.

Подробности инцидента история умалчивает, однако потом этого француза не раз видели в Нижнем Новгороде и Ярославле, где он выдавал себя за чудом выжившего сына Людовика XVI — дофина Людовика Карла. На вопрос, что он делал во время французской революции, тот спокойно отвечал: «Жил в Америке, рубил дрова, валил лес, ломал каменный уголь и торговал хлебом». В Америке он никому не открывал истинного своего происхождения. Открылся же он только одному человеку — генерал-лейтенанту Бетанкуру, и тот со страху выгнал его со службы. Потом француз рассказывал простым, неграмотным, необразованным людям, что испанцы пожирают маленьких детей, а Бетанкур среди них — самый главный людоед.

Как ни странно, но этот слух очень быстро распространился по всему Нижнему Новгороду, где проживало восемнадцать тысяч человек, и его окрестностям. Крестьяне смотрели на Бетанкура как на зачумлённого, а он никак не мог понять, что происходит.

Когда он въезжал в открытом экипаже в какую-либо деревню в пойме реки, крестьяне тут же во всех домах прятали детей. А когда подполковник Бауса спросил у одной крестьянки, если ли у неё дети, то привёл бедную женщину в ужас. Баба бросилась в ноги Бетанкуру и стала умолять вместо ребёнка взять телёнка или нескольких поросят. Позднее Бетанкур узнал, откуда дует ветер. Нелепые бредни пленного француза нашли благодатную почву.

Несколько месяцев назад Бетанкур приступил к выравниванию строительных площадок, не заключив договора о покупке земель у владельцев. Суммы, которые хотели получить хозяева участков, никак не устраивали чиновников, поэтому торги в 1817 и 1818 годов зашли в тупик. К тому же сначала Бетанкур планировал купить только сорок одну десятину, и на это было выделено 1500 рублей. Однако земли принадлежали церкви в лице архиерейского дома Печёрского монастыря и Успенской посадской церкви, а они за свою собственность потребовали 9118 рублей 60 копеек. Они же поддержали и вымыслы пленного француза, почему нелепые слухи так быстро распространились и дошли до каждой крестьянской семьи.

После происшествия Бетанкур быстро выплатил церковнослужителям причитающую сумму, и инцидент был исчерпан. Крестьяне, как по волшебству, тут же перестали бояться испанцев и прятать от них детей.

НАПЛАВНАЯ ПЕРЕПРАВА ЧЕРЕЗ ОКУ

Кроме возведения многочисленных зданий, на Нижегородской ярмарке под руководством Бетанкура строились и инженерные сооружения — каналы и целая система мостов. Наибольший интерес вызывала наплавная переправа через Оку, длина её равнялась пятистам десяти метрам. Она стала самым длинным мостом в России того времени.

ТОРГОВЛЯ

На ярмарке, где ещё только должны были возводиться китайские павильоны, с начала июля уже шла бойкая торговля чаем: ящики и цибики громоздились вдоль торговых рядов, обтянутых рогожей. Купцы и приказчики подходили и пробовали товар. Например, некоторые пробуравливали совком первый попавшийся цибик, а затем клали в небольшой чайничек щепотку чая и заваривали его. Через пять минут стоимость цибика была определена.

Большой интерес у купцов вызывали и торговцы мехами. На досках лежали шкуры лосей, оленей, белых волков, светлых и дождливый июль

чёрных лисиц, бобров, песцов, и всё это покрывали ценнейшие соболя. Бесконечные аршины кусков превращались в курганы мехов — выбрать из них подходящий непосвящённому человеку было просто немыслимо. На стенах достроенных павильонов висели еноты, выхухоли, ильки, норки, куницы и горностаи. Многие торговцы считали для себя большой честью поднести дорогой подарок начальнику строительства, но Бетанкур от подношений всегда отказывался.

БОРЬБА ЗА ТРЕЗВОСТЬ

Почти каждую неделю на ярмарке случались пожары. Но пожарные команды, организованные по распоряжению Бетанкура, с огнём успешно справлялись. Хуже дела обстояли с питейными заведениями. Бетанкур запретил продавать рабочим водку, пиво и мёд выше установленных цен, а также приказал зорко следить, чтобы напитки не содержали вредных примесей, — это могло скверно отразиться на здоровье рабочих, а значит, и на качестве вверенного ему строительства.

Бетанкур сначала никак не мог понять, почему русские мужики так любят Божественную Литургию, особенно её окончание, но потом ему объяснили, что только после завершения этой церковной службы питейные заведения в России имели право начать розничную торговлю водкой.

ДОЖДЛИВЫЙ ИЮЛЬ

В 1818 году Бетанкуру исполнилось шестьдесят лет, однако он оставался таким же, как и раньше, — подвижным, как ртуть. Каждый день он пропадал на строительной площадке Нижегородской ярмарки. Даже в начале июля, когда три дня подряд шли проливные дожди, он продолжал руководить строительством.

Рухляки, из которых состояли Нижегородские горы, стали причиной многочисленных оползней. Под них-то во время одной из утренних поездок и попал экипаж Бетанкура. Генерал-лейтенанту пришлось выйти из коляски (она увязла чуть ли не на полколеса в светлой извести, перемешанной с глиной) и пройти несколько сот метров пешком, утопая в грязи.