Черное Копье - Ник Перумов

— Быть может, и двинемся, — медленно произнес Форве, твердо глядя прямо в глаза гному. — Очень может быть. И поэтому ответы Великого Орлангура важны и для нас. Поэтому я сам искал встречи с вами. Поэтому мы так легко нашли друг друга здесь, на самой северо-западной границе наших владений. Путь к Золотому Дракону мы пройдем вместе.

Рядом с принцем бесшумно, точно лесной призрак, возник один из его воинов, негромко произнес несколько слов на древнеэльфийском. Форве повернулся к друзьям, его большие глаза сузились.

— Орлы заметили снижающегося улага, — негромко произнес он, и голос его не сулил ничего хорошего ни самому улагу, ни тем, к кому он направляется. — Надо перехватить их! Давно, очень давно никто не дерзал ходить по нашим землям…

— Мы что, погонимся за ними? — осведомился Малыш.

Принц утвердительно кивнул, и тогда Маленький Гном заговорил снова:

— Но как же с Великим Драконом? Я все же хотел бы услышать, даст он нам ответ или нет? И если да, то какой?

— Великий Орлангур может открыть вам природу этого Вождя, — ответил Форве. — Но не слишком надейся, что он проникнется вашей страстью уничтожить его! Пойми, тангар, Золотой Дракон — он ни на чьей стороне, он не Свет и не Тьма, он Третья Сила! Как могу я заранее сказать тебе, что он возгласит вам! Нужно добраться — и услышать все своими ушами.

Пир был свернут в считанные минуты. Откуда-то привели коней, и Форве повел свой небольшой отряд на юго-восток. Эльфы ехали в молчании. Блистающие доспехи были скрыты под видавшими виды серыми плащами, не лучились самоцветы, не сверкало серебро насечек, лишь волосы, чудные волосы воинов, сами подобные и золоту, и серебру, но многократно более прекрасные своей жизнью, вились по ветру, выбиваясь из-под высоких шлемов.

Сперва хоббит не мог понять, чем руководствуется отряд, выбирая направление, но потом, приглядевшись, заметил небольшую черную точку над горизонтом — орел кружил над одним местом, указывая путь.

Когда солнце стало клониться к закату, Форве скомандовал короткий привал. Коням дали какой-то приятно пахнущей жидкости из фляг — и утомленные животные тотчас приободрились. Здравур, напиток, восстанавливающий силы, был поднесен и друзьям. Фолко сразу же ощутил, как уходит боль в натруженных ногах и бедрах — словно и не было позади многих часов в седле.

Они скакали до глубоких сумерек, оставляя позади раскидистые дубравы, переходя вброд небольшие речушки, одолевая время от времени преграждающие дорогу овраги. Несмотря на здравур, силы начинали мало-помалу оставлять Фолко — и, словно угадав его мысли, принц дал знак остановиться.

— Ближе подходить нельзя, — одними губами, но так, чтобы расслышали все, произнес он. — Надо выяснить, кто они и сколько их там. Тогда решим, что делать.

Хоббит и гномы переглянулись, и Фолко решительно выступил вперед.

— Я проберусь, — сказал он, твердо глядя в глаза принцу.

Форве не улыбался, чего втайне боялся хоббит, но со всей серьезностью кивнул:

— Хорошо. Но тебя будут прикрывать Амрод и Беарнас.

Гномы хлопнули друг друга по плечу и, поправив доспехи, засели в первом ряду воинов-Авари, готовых к атаке; за хоббитом и двумя его спутниками сомкнулись кусты. Разведчики осторожно поползли вперед, сливаясь с серыми ночными тенями.

Сперва пришлось ползти по медленно повышающемуся склону, среди густого подлеска, но затем склон перешел в плоскую вершину — и они заметили часового. Невысокая фигура сидела на пне, в тени дубов; по огромному настороженному луку хоббит узнал хазга и уже потянулся было к метательному ножу, но Беарнас мягко остановил его. Эльф покачал головой и достал из коробочки на поясе щепотку беловатого, остро пахнущего порошка. Сделав хоббиту и Амроду знак ждать, Беарнас скрылся в зарослях. Спустя короткое время Фолко на миг показалось, что голову часового словно окутало легкое облачко, окутало и почти тотчас исчезло. Дозорный стал вдруг клониться на сторону и клонился до тех пор, пока не свалился с пня. До слуха хоббита донеслось его сонное похрапывание. Беарнас встал из кустов в двух шагах от уснувшего дозорного и махнул товарищам, делая знак приблизиться.

Лес кончался. Они смотрели вниз, в узкую ложбину, стиснутую двумя могучими холмами: там, внизу, среди орешника, горел небольшой, едва заметный костер. Вокруг сидело десятка два хазгов, чуть дальше щипали траву их кони.

Амрод жестом показал, что можно возвращаться, — дело оказалось более легким, чем они рассчитывали, но хоббит остановил его.

— Я хочу послушать, о чем они говорят, — сказал он. — На допросе — это уже не то… Вдобавок вдруг мы не сумеем взять того, кто знает больше всех?

Эльфы переглянулись и молча кивнули. Взглядом простившись с ними и взяв в зубы метательный нож, Фолко осторожно пополз вниз по склону, хоронясь в густом орешнике; эльфы наложили стрелы на тетивы, готовые к стрельбе.

Вскоре Фолко был уже на дне ложбины. Он не чувствовал страха, в нем ничто не обмирало, как раньше, душа не уходила в пятки, и поджилки не тряслись; исчез даже обычный азарт. Перед ним было дело, и он должен был исполнить его наилучшим образом. Затаившись в высокой траве, он стал прислушиваться. Хазги говорили на своем странном наречии, но Фолко, хоть и с пятого на десятое, все-таки понимал, о чем идет речь, — не зря же он провел несколько месяцев в одном отряде с воинами этого народа. Говорил старый, седой как лунь хазг; четверо молодых воинов слушали; остальные же, по-видимому, дремали после ужина. С первых же разобранных фраз с Фолко тотчас слетело все его спокойствие, сердце заколотилось, лоб покрылся испариной — речь шла о Небесном Огне и о том, каким образом Вождь связан с ним!

— Великая сокрыта сила в Небесном Огне, — чуть нараспев говорил старик. — Велика и неясна она смертному. Известно, что великий наш Вождь Эарнил разыскивает места падения этого Огня, немало отрядов ходило на поиски — как и мой. (Тут Фолко сообразил, что здесь, очевидно, встретились два разных отряда.) И мы нашли его! Нашли это место! Издревле в дальних местах за Мордором, где доводилось мне бывать по торговым делам… — дальше пошли неразборчивые названия мест, ничего не говорившие хоббиту, — ходили странные легенды о том, как в год Великой Битвы на Андуине с неба сошел великий огонь и выжег землю до каменных ее основ. Долго я думал, что это лишь враки — пока не побывал там сам. Не приведи вас к тому же судьба, братья! Если бы не Дело Вождя, я бы никогда не приблизился к этому месту ближе трех полетов стрелы. Мертвая жуть дремлет в этом холме, наполовину снесенном, точно огненный меч Сил Заката вновь обрушился на наш мир, как в давно минувшие дни Падения Северной Твердыни[3]. Я смог только заглянуть в эту дыру — и мне стало так дурно, что до сих пор я не помню, как выбрался оттуда. А местные жители говорят, что темными осенними ночами на дне этой ямы можно видеть слабо светящийся облик воина в прекрасных латах… Только храбрецов таких было лишь двое за все минувшие триста лет… И мы послали улага, и получили ответ, и много золота было дано нашим семьям в Свободной Области, и сам Вождь поскакал туда. Там он должен был получить нечто очень важное для войны — так было нам сказано.