Скитальцы - Хао Цзинфан

На подиуме стоял Ганс Слоун. Он старался успокоить собравшуюся в зале толпу. А ропот толпы звучал непрерывно, но порой он был подобен рокоту моря перед бурей, а порой – шелесту пены на гребнях волн. По твердому полу звонко, барабанными дробями стучали каблуки.

Аудитория была настолько взбудоражена, что на экран мало кто смотрел. Клубы песка приближались, но большинство людей не осознавало опасности. Несколько матерей, сбившись в кучку, утирали слезы. Отцы сбивались в группы, шли к подиуму, требовали от Ганса ответов на свои вопросы и умоляли его отправить на поиски больше кораблей.

И только тогда, когда на экране возник серый силуэт бурового катера и стали видны фигуры юноши и девушки, танцующих в воздухе, их родители мгновенно бросились ближе к экрану.

Тишина в Зале Совета длилась до тех пор, пока из коридора, ведущего к Залу Совета, не донеслись развеселые голоса молодых людей.

– Клянусь, ты вел корабль, как пьяный маньяк!

– Не надо меня обвинять! Сбоку на нас надвигалась песчаная буря! Мне пришлось вести корабль именно так, чтобы вы удержались в воздухе!

Войдя в зал, молодые люди сняли шлемы и тряхнули головой, чтобы расправить волосы. Их веселые глаза были полны бесстрашной энергии. Казалось, ветер унес прочь тучи тревоги, а принес солнечный свет. Но тут они увидели лица родителей, и их голоса сразу стихли, а шаги стали осторожными и скованными. Парни и девушки, шагавшие толпой, отделились друг от друга и почти бессознательно выпрямились.

Тишина в зале была подобна невидимой силе, мягко и незримо обезоружившей дикий ветер. Молодые люди остановились посередине зала и молча переглянулись. Некоторые матери были готовы броситься к своим детям и обнять их, но их удержали отцы. Воздух в Зале Совета словно бы заморозился.

Ганс, всё еще стоявший на подиуме, прокашлялся. Его взгляд был непоколебим, а морщинистое лицо казалось выкованным из железа. Голос подобно тупому ножу разрезал наполненный тревогой воздух.

– Прежде всего я очень рад, что вы благополучно возвратились. Вы доказали свои способности и отвагу во время этого неожиданного приключения. – Суровое выражение лица придавало его словам вес. – Однако я должен спросить у каждого из вас, осознаете ли вы, чего ваши действия стоили другим? Безответственная, недозволенная экспедиция встревожила и напугала ваших родителей и учителей.

Ганс сделал паузу и обвел взглядом молодых людей и их родителей. В зале воцарилась непроницаемая тишина. Консул Марса заметил, что многие нервно сжали кулаки.

– Самый большой шаг на пути от молодого умника к зрелому взрослому человеку состоит в том, чтобы научиться брать на себя ответственность за собственные действия. Вы нарушили правила, предпринимаемые для безопасности города. Украв разрешение на вылет и покинув город без авторизации, вы подвергли себя и весь народ огромной опасности. Если бы кто-то из вас пострадал, последствия были бы печальными. Даже юный учащийся, который ведет себя столь беспечно, должен быть наказан. Являясь частью воспитания будущих здравомыслящих граждан Марсианской Республики, такое наказание необходимо и оправдано.

Однако учитывая тот факт, что все преступившие правила молодые люди являются членами группы «Меркурий», пережившими психологическую травму из-за отсутствия должного объяснения ряда событий, происходивших во время их пребывания на Земле, я объявляю, что наказание для этих молодых людей будет заключаться в изоляции сроком на месяц с целью получения ими разъяснений и применения мер воспитательного характера. Иных наказаний использовано не будет.

Мне так же хотелось бы воспользоваться данным собранием для того, чтобы разъяснить некоторые моменты в прошлом. Два года назад, в целях обеспечения успеха переговоров между Землей и Марсом, учащиеся из группы «Меркурий» были использованы в роли заложников, не зная об этом. Это было ошибкой с нашей стороны, и я приношу этим молодым людям мои самые искренние извинения.

Ганс поклонился студентам. Шокированы были все, кто находился в зале – и молодежь, и их родители. До этого мгновения Люинь и ее товарищи ожидали какого угодно исхода своего маленького бунта, но только не такого.

– Но я надеюсь, что вы поверите мне: отправка вас на Землю с целью обучения не имела под собой никаких политических расчетов.

Ганс увидел, что молодые люди начали перешептываться. Как он и ожидал, ему удалось посеять в их сердцах сомнения. Сделав вид, что не замечает этого, он спокойным голосом продолжал:

– Между тем за действия этих молодых людей должны ответить взрослые, причастные к этому инциденту. Первым из них должен подвергнуться наказанию Уоррен Сангис, дежуривший у ворот вылета в районе Ару. Он пренебрег своими обязанностями и позволил этим студентам покинуть город, не имея официального разрешения. Он незамедлительно отправится на другую работу, в депо буровых катеров, в качестве сотрудника на полный рабочий день. Точная продолжительность исправительных работ будет определена позже.

Вторым человеком, который будет подвергнут наказанию, является доктор Рейни из Первой Больницы района Расселл. Он помог этим молодым людям получить критически важные сведения по истории, биомиметрии и биосенсорике. Он даже знал об их планах заранее, но не сумел их отговорить и образумить. За такое вопиющее нарушение долга наказание должно быть суровым. Но поскольку молодые люди не пострадали, наказание будет смягчено. Окончательное решение таково: Доктор Рейни должен покинуть свой нынешний пост в больнице и приступить к работе в Хранилище Досье, где будет помогать Главному Регистратору в систематизации файлов, имеющих отношение к истории. Кроме того, отныне ему запрещено проводить научные исследования и заниматься преподаванием без особого на то разрешения.

Ганс медленно обвел взглядом толпу народа. На краткий миг он задержал взгляд на шокированном лице Люинь, после чего ушел с подиума в боковую дверь, не оглянувшись на начавших бурно переговариваться молодых людей и их рассерженных родителей.

Начало, ставшее концом

В то утро, когда доктор Рейни навсегда покидал больницу, Люинь в последний раз пришла на обзорную площадку.

Большую часть вещей Рейни уже увезли, и он пришел, чтобы забрать последние личные мелочи.

Он их собирал, а Люинь ходила за ним по кабинету. Как и несколько дней назад, ей хотелось заговорить, но она не могла подобрать слова. Рейни отдал ей несколько камней из своей коллекции. Люинь взяла их, не глядя. Она была совершенно растеряна.

– Доктор Рейни… – проговорила она, но, когда он обернулся, у нее пересохло в горле. – Я… а-а-а… нет, ничего.

Рейни улыбнулся ей:

– Хочешь спросить по поводу моего перевода на другую работу.

– Простите меня! Мне так жаль! – Люинь начала кланяться врачу снова и снова. Ее волосы растрепались. – Простите…

– Ничего страшного не случилось, – сказал Рейни. – Твой дедушка снова позволил