Бриллианты и булыжники - Борис Николаевич Ширяев

Статей русских авторов о Чехове, если не считать справки профессора Г. Струве, только одна – «Ее не будет больше никогда…» Георгия Петрова. Только одна, но и не захотелось бы читать других по прочтении ее, чтобы не нарушать гармонии того впечатления, которое овладевает читающим его строки. Не статьей, а песней хочется назвать эти странички печатного шрифта. Сколько чувства, сколько глубинного понимания духа творчества А. П. Чехова, сколько любви к нему и к созвучным ему сердцам вложил Г. Петров в свою критическую работу и думается, что сумел сказать в ней о Чехове много больше, чем иные многотомные труды о нем!

Можно ли назвать удачным опыт, произведенный редакцией «Граней»? С моей точки, он очень удачен, хотя вряд ли сама редакция того ожидала. Сопоставление глубинной, проникнутой чувством статьи русского автора с чисто формальным, обстоятельным, но лишь внешним подходом к той же теме западноевропейских литературоведов совершенно ясно говорит нам о мертвенности самой литературно-критической мысли западноевропейского читателя, с одной стороны, и о глубоком, эмоционально насыщенном восприятии литературы русским читателем – с другой. Ведь критик обычно рупор читателя и редко идет «против течения».

Наибольшая по объему вещь в беллетристическом отделе этого номера «Солнце всё же светит» Анатолия Дара. Автор называет ее романом, но судя по представленному, вернее было бы ее назвать серией тематически связанных очерков автобиографического характера, к тому же глубоко субъективных. Не сомневаясь в жертвенном героизме самого автора, позволим себе все же усумниться в том же высоком качестве, которым он наделяет всё население Ленинграда. Вряд ли обычный рядовой, к тому же вконец изголодавшийся ленинградский обыватель шел под палкой энкаведистов на окопные работы с таким же энтузиазмом, с каким, по словам автора, шла туда кучка основательно просоветизиро-ванных студентов.

Остальное – небольшие рассказы, но среди них буквально потрясают два: «Серка» В. Свена и «Стена» Б. Филиппова. В первой верный своим лирическим полутонам В. Свен раскрывает перед читателем душевную драму обманутого советским правительством солдата советской же армии, русского солдата, инвалида победной войны, лишенного даже той маленькой награды за свой жертвенный подвиг, которую он создал себе сам, без помощи посылавшей его на смерть власти. Рассказ «Серка» прост и по фабуле и по форме, и именно этой простотой он берет читателя за сердце. «Стена» Б. Филиппова много сложнее по своей психологической схеме… Здесь мы встречаемся с тою же, по существу, трагедией разочарования, потери веры в идею, которой служил, но эта трагедия протекает в более сложной, полной внутренних противоречий душе современного подсоветского русского интеллигента. Но вместе с тем и рядовой Иван Кожемяка («Серка»), и майор Лыгаков («Стена») – идентичны. Оба они – показатели того глубинного, разрастающегося в недрах порабощенной коммунизмом России процесса, о котором свидетельствуют и книги послевоенных перебежчиков, например, «Мы приходим с востока» В. Ольшанского.

Известная нам пока лишь как талантливая поэтесса Л. Алексеева выступила с небольшим рассказом «Мой осколок». Этот этюд, беглая зарисовка пробуждения первой любви в сердце девочки-подростка мягок по своим тонам, искренен и доходчив. Небольшой рассказ И. Сургучева «Письмо Периколлы» производит двойственное впечатление. С одной стороны, это глубокий экскурс в психику мятущейся, ищущей объекта любви женской души (само письмо «Периколлы»), но оправа, в которую облек автор основную тему, создает впечатление искусственной притянутости прошлого к современному. Это вызывает сомнение у читателя и расхолаживает его. А. Кашин дал снова довольно банальную зарисовку не то шанхайского, не то тяндзинского «дна» эмиграции, а Ремизов – три обычные для него сказочки, но на этот раз написанные чистым русским языком.

Очень интересны сонеты А. Лисицкой из цикла «Пряничный солдат». Эта поэтесса дает в стихах ряд исторических характеристик. С точки зрения истории с некоторыми из них можно и не согласиться, но бесспорны насыщенность стихов А. Лисицкой глубоким чувством и четкость ее поэтических форм. Отмечаем стихотворение «Три Алексея» посвященное мученику-отроку, Наследнику-Цесаревичу.

Литературно-критический отдел заполнен многоглагольной статьей В. Маркова «О Хлебникове», которую автор называет «Попыткой апологии и сопротивления». Этот подзаголовок уже сам по себе располагает к некоторому недоумению и выглядит надуманным. Текст статьи это недоумение усиливает. В нем очень много громких фраз, порою даже трескучих, и очень мало аргументаций, подтверждающих основные положения панегирика В. Маркова В. Хлебникову. Так например: «Не каждый ли ребенок природный футурист!» – патетически восклицает В. Марков. Согласимся, что в речи не умеющего еще говорить ребенка есть внешнее сходство с косноязычием Хлебникова, а у ребенка, впервые получившего в руки карандаш, его «творчество» мало отличается от картин Пикассо, но ведь ребенок всё же с течением времени выходит из своего «футуристического образа», к чему, конечно, не стремятся футуристы и к чему призывает В. Марков.

В конце статьи автор утверждает, что для правильного понимания поэзии «нужен мировой заумный язык», но пока такого языка еще не изобретено; не будем, как В. Марков, зачислять всех отрицательно относящихся к футуризму в число тех, которым «снизу ничего не видно». С. Левицкий дал прекрасный, короткий, но четкий и точный очерк философии С. Л. Франка. С большим интересом читается очерк о Пулковской обсерватории Е. Двойченко-Марковой. Немногие знают, что в 1839 г. по мысли и повелению императора Николая I «в России была основана Пулковская обсерватория, по богатству и совершенству своего оборудования сразу занявшая первое место в мире» и что на ней был установлен величайший в то время 15-дюймовый телескоп, равного которому США добились лишь восемь лет спустя. Подобные очерки очень ценны.

Среди довольно большого количества выходящих теперь в зарубежье журналов всё более и более привлекает к себе внимание «Жар-птица». Это издание, перекочевавшее в Сан-Франциско из Шанхая, сначала казалось довольно неустойчивым, одним из тех, которым суждено увянуть после двух-трех номеров. Но чем дальше мы следим за этим журналом, тем яснее видим, что работа его редактора Н. Чиркова не пропадает даром. Журнал, несомненно, растет, крепнет и проявляет тенденции к дальнейшему развитию. В последнем из дошедших до нас ноябрьском его номере отмечаем прекрасный очерк Н. А. Мельникова о деятельности сенатора Мак-Карти, снабженный многими интересными иллюстрациями, и рассказ Ю. Юльского «Ночной костер». Несколько удивляет порою странная орфография, принятая этим журналом, например, слово «совецкий», неприятно действует и небрежность корректуры.

Нельзя обойти молчанием рождение нового журнала «Путь Правды», выпускающего уже второй номер. Его издатель – Отдел Российского Политического Комитета в Лос-Анджелесе, редактор С. Корсунец. В перечне сотрудников мы находим профессора Н. С. Арсеньева, С. Л. Войцеховского, В. Г. Месняева, Н. В. Нарокова (автора известного романа «Мнимые величины»), Л. Ржевского, И. Сикорскаго