Виктор Цой. Последний герой современного мифа - Виталий Калгин

Телефон в «Зелтини» к тому моменту уже действительно установили[835], появился он в последний месяц, и вернувшаяся в дом Наташа сразу начала звонить через межгород в Москву и в Питер…

Марина Тихомирова:

13 августа мы собрались ехать из деревни, где отдыхали, в город. Я постоянно ныла, просила отложить отъезд и остаться еще на пару дней, но Игорь был непреклонен: «Я обещал вернуться 15 августа, значит, надо ехать!» До города доехали без приключений. На Киевском шоссе встряхнулись. Игорю с трудом удалось избежать аварии, благодаря блаженному дедку, который посреди дороги не спеша крутил педали велика в плотном потоке транспорта…

Папа встретил вылизанной квартирой, тушеной бараниной, холодной водкой и шампанским. Разгрузкой машины заниматься не стали, бросили все под окнами, благо популярность «КИНО» и Игоря, как музыканта, лучше любой охранной сигнализации.

Накануне, 14 августа, звонил Витя, спрашивал, когда нас ждать… Прошло несколько часов реабилитационного застолья. Звонит телефон. Снимаю трубку. Слышу механический, неузнаваемый голос: «Это Марьяна. Сегодня в полдень под Тукумсом разбился Цой». Не понимаю услышанного. Переспрашиваю еще раз. Каждый раз с убийственной краткостью повторяется информация. Когда ее смысл доходит до сознания, сползаю по стене на пол и начинаю выть в голос. Прибежали мои мужики. Игорь выхватил трубку, прослушал текст и, в отличие, от меня начал действовать. Куда-то звонил, о чем-то договаривался. Потом каждому из нас была выдана четкая программа действий. Я поняла, что истерику следует немедленно погасить. Еще много чего нужно сделать. Игорю необходима поддержка…

Дальше все как в кошмарном сне. Перемещений не помню. Отпечатались только какие-то точки и действия, в них происходящие, люди и солнце… «Восьмерка» отказалась заводиться. Во избежание последующих проблем из гаража выкатили «шестерку»… Быстро побросали в багажник какие-то вещи и документы, Игорь выпил стакан постного масла на предмет спасения от ментов, и мы отправились к Каспаряну.

У Юрика кошмар. Марьяна, прямая как палка, сидит на табуретке посреди кухни. Юрик мечется из угла в угол и несет какую-то чушь об ошибочной информации, дурной шутке и т. п. Ирина Соломоновна, царство ей небесное, пытается организовать термос с бутербродами, при этом периодически замирает в каком-то ступоре…

Выезжаем двумя машинами. Нужно заправиться. В стране кризис с бензином, но у каждого уважающего себя водителя есть блат на близстоящей заправке. Едем окучивать Каспаряшин блат. Девчонки уже что-то услышали по радио. Спрашивают: «Правда?» – «Не знаем». Нас заправили под пробку (по-моему, даже денег не взяли).

Едем в сторону Риги. Юрик, как знающий дорогу (он менее суток назад проехал по ней в сторону Питера с массой идей и материала, сотворенного вместе с Витей), выступает в качестве ведущего. Едем медленно. В районе Псковской области у Игоря лопается терпение, и мы меняемся с Юриком ролями. Как ребята, нетрезвые, в шоке, доехали до этого самого Тукумса, не знаю. Рига встретила жутким солнцем…[836]

Игорь Тихомиров:

Конечно, гибель Виктора была для нас смертельным ударом. Помню, приехал из отпуска, вхожу домой. Назавтра назначена репетиция. И тут – телефонный звонок. Мы рванули туда на машине, до последней минуты не покидала надежда: может, все обошлось… Не берусь описывать тех страшных минут. Конечно, нам было ни до чего[837].

Игорь Борисов:

15 августа 1990 года мы были с Юрием Каспаряном в гостях на Каменноостровском проспекте, когда позвонила Марьяна и сказала, что Виктор разбился[838].

Марьяна Цой:

Юрик приехал числа тринадцатого августа из Прибалтики, где он был вместе с Витей. И тут пришла эта страшная весть… Как это произошло? Витя поехал на рыбалку. Он ездил туда регулярно. Видимо, был определенный момент его возвращения. И когда он вовремя не приехал, Наташа забеспокоилась и поехала его искать. И увидела этот автобус, нырнувший в речку… Она помчалась в ближайший городок, потому что жили они в деревне, снимали дом. Там все выяснилось. Она начала звонить. Дозвонилась своей маме в Москву. Та стала звонить в Ленинград. Нашла телефон Каспаряна. Юрика не было дома. Нашли меня, а я вычислила Каспаряна по телефонам друзей. Через полчаса мы уже выехали из Ленинграда, накачавшись бензином. С нами поехал Игорь Тихомиров с женой – они буквально за три часа до этого приехали из деревни, где тоже отдыхали вместе. Мы поехали на двух машинах: они на своей, а я с Юркой[839].

«Маяк» узнал о смерти Цоя почти моментально. Именно из сообщений «Маяка» о смерти сына узнали его отдыхавшие на даче родители, Роберт Максимович и Валентина Васильевна Цой. Поначалу не поверили. И, только сумев дозвониться до Марьяны, узнали страшную правду…

Инна Николаевна Голубева:

О том, что он погиб, мне сообщила мама Каспаряна. Она никак не могла высказаться, мешали рыдания, она три раза начинала и никак не могла…

Я спрашиваю: «Кто же это, кто?» И тут она мне выдала. А ей сообщила мама Наталии Разлоговой, которой та дозвонилась из Тукумса. Конечно, сразу вопрос: «Как Саша?» С Сашей все в порядке… Я скорей хватаю телефонную книгу и начинаю искать Марьяну. А они ушли в гости куда-то. Каспарян тоже, как приехал, ушел в гости… Никого нет… В общем, когда нашли их – они бегом собрались и выехали туда. Тихомиров еще со своей Маней тоже…[840].

Каспарян с Марьяной и Игорь Тихомиров с женой приехали в Плиенъциемс только к утру 16 августа, до последнего считая, что все обошлось и что все это чья-то злая шутка…

Юрий Каспарян:

Туда приехали утром 16-го. Хорошо помню, как утром едем, хорошо так, солнышко, птички поют, Марьяна меня подкармливает чем-то… Доехали до ворот дома, Наташа выходит такая… И все… Просто до этого как-то не воспринималось, а потом сразу накрыло…[841]

Марина Тихомирова:

Когда мы добрались до ворот дачи, не было сил выйти из машины. Так и сидели, пока не увидели Наташу. И вот тут уже стало ясно, что об ошибочной информации и дурацкой шутке не может быть и речи… Вошли в дом. Впечатлений мало. Большой, ухоженный участок, стриженая трава, цветники, несколько строений, ручей с мостиком. Домик похож на охотничий: дерево, сухие травы-букеты, что-то фольклорное развешано по стенам. Плохо помню…

Наташа сбивчиво рассказала о случившемся, объяснила, что она не родственница, ей сложно преодолеть бюрократические барьеры и нужна помощь Марьяны. Та начала говорить о каких-то вещах, Наташа ее не поняла и начала оправдываться, дескать, она все отдаст и ей ничего не нужно…

С трудом удалось ей объяснить, что речь идет об одежде в морг. (Все такие деликатные, что назвать предметы своими именами постеснялись.)

Разговоры помню плохо. Голова не соображала. Руки тряслись так, что две чашки кофе выплеснула на скатерть. Поехали в морг. Нас туда никого не пустили, кроме Мани. «Выходной. Не положено». Морг, маленький домик на шоссе при подъезде к Тукумсу, похож на будку смотрителя при железнодорожном семафоре, и две тетки… Не положено[842].

Марина Тихомирова упоминает об одежде в морг. Как известно, костюмов Виктор не носил со студенческих лет, но один костюм в его гардеробе все же был. Наталия Разлогова вспоминала, что незадолго до гибели Виктора Влад Мамышев-Монро (по другой версии – Константин Гончаров) сшил ему пальто и костюм. Позднее пальто Наталия отдала каким-то активистам-поклонникам, намеревавшимся сделать восковую фигуру Цоя, а в костюме Виктора похоронили…

«Свидетельство о смерти Цоя В. К Акту судебно-медицинского исследования трупа № 96 от 16 августа 1990 года. Для исследования взята кровь с целью определения групповой принадлежности. Суд. Мед. Эксперт /подпись/ Симановский А.

…Тяжелая сочетанная травма тела: открытая тяжелая черепно-мозговая травма, переломы костей лицевого и мозгового черепа, тяжелый ушиб головного мозга с размозжением лобных долей, обширное субарахноидальное кровоизлияние и ушиб мягких тканей головы, ушибленные раны, ссадины лица, перелом правой плечевой кости, кости правого бедра, обеих костей голени справа, двух ребер справа, разрыв селезенки, множественные ссадины тела, головы и резаные раны конечностей, отек легких и головного мозга. ВЫВОДЫ: на основании судебно-медицинского исследования трупа гр-на Цоя В. Р. и с учетом результатов лабораторных исследований, обстоятельств гибели, прихожу к следующему заключению:

1. При исследовании трупа гр-на Цоя В. Р. обнаружены следующие телесные повреждения.

Кости головы – многооскольчатый перелом костей головного и лицевого черепа. Тяжелый ушиб головного мозга с размозжением лобных долей. Обширное кровоизлияние под мягкие головные оболочки, ушиб мягких тканей головы, резаные раны, ссадины лица. Кости груди – переломы обеих ключиц, двух ребер справа, обширные ссадины груди. Область живота – разрыв селезенки, обширные ссадины. Кости конечностей – переломы правой плечевой кости, правой бедренной кости, обеих костей правой голени, множественные ссадины, ушибленные и резаные раны.