Философия достоинства, свободы и прав человека - Мучник Александр Геннадьевич

На Волыни имел место плановый геноцид, реализованный организацией, исповедовавшей преступную идеологию, которую в первом приближении можно определить как украинский вариант фашизма и нацизма…

Тем, что отличает резню на Волыни от всех известных этнических преступлений, является невероятная жестокость преступников . Ни сталинский НКВД, ни гитлеровские Einsatzgtruppen не отличались личной жестокостью исполнителей. А резуны ОУН-УПА и других националистических объединений словно питали к ней особое пристрастие.

Официальных курьеров лондонского правительства и командования АК /Армия Крайова — вооруженные силы польского подполья. Примечание мое — А.М./, делегированных в 1942 г. на переговоры с руководством УПА о совместной борьбе с Германией, резуны не просто расстреляли, а разорвали живьем лошадьми. Так же издевались и над простыми жертвами убийств. Даже человеку с сильными нервами трудно выдержать чтение воспоминаний, в которых постоянно повторяется вырывание языков, выкалывание глаз, забивание гвоздей в голову, выпарывание плодов беременным женщинам, четвертование, трудоемкое и кошмарное надругательство над трупами и причинение всевозможных утонченно садистских мук. Трудно решить, насколько это было проявлением одичания убийц, а насколько — результатом холодного расчета — впрочем, тех, уничтожить кого не получилось бы, нужно было запугать так, чтобы они покинули земли Великой Украины как можно скорее…

Можно понять, почему современные украинцы не торопятся открывать для себя эту историю. Народ, испытавший в новейшей истории не меньше страданий, чем поляки, а независимости добившийся лишь в последние годы, отчаянно нуждается в мифе, на котором ему можно было бы строить свою идентичность. Поэтому создается миф УПА как партизан-героев, сражавшихся и с немецкими и с советскими оккупантами…

Присутствие в политической жизни Украины последышей Бандеры — это такой аргумент, о котором Россия могла бы только мечтать, и достаточная причина для того, чтобы перед Украиной были закрыты двери Европейского Союза и НАТО, чего мы вроде как хотим не допустить».

Количество фактов, подтверждающих достоверность содеянного злодеяния, не оставляет сомнений: имел место откровенный геноцид людей иного этнического происхождения, исконно проживавших на соответствующей территории. Таким зверским способом расчищалось жизненное пространство от конкурирующих племен, этносов и коренных народов. Видать, конкурировать цивилизованными методами — экономически, культурно, интеллектуально — этим выродкам человечества оказалось не под силу. Посему, чтобы состояться в качестве титульной нации на соответствующей территории, потребовалось уничтожение других этносов. Убийство на этнической почве, таким образом, стало основным способом политической консолидации, исторического самоутверждения и самовыражения в качестве единой нации. На это обстоятельство особо обратил внимание автор книги «Правду не одолеть», подчеркивая, что «в послевоенные годы оуновцы использовали любую возможность для продолжения этнических чисток. В этих целях они буквально охотились за остатками еврейского и польского населения. Когда же этнических поляков в западных областях Украины почти не осталось, они переключились на «москалей» — представителей русского этноса». Тут не может быть сомнений — налицо преступление против человечества. Ведь ни одна нация не вправе приобретать характер титульной за счёт физического истребления (преднамеренного насильственного сокращения численности) своих соотечественников другого этнического происхождения, расширения среды своего обитания за счёт жизни, имущества и культурного наследия других людей. Этнические чистки не могут и не должны служить средством национального самоутверждения и самовыражения в истории. Однако на территории Украины именно такой способ действий стал доминирующим инструментом в политике и практике местной партии этнической нетерпимости. В известной степени можно утверждать, что этнические чистки стали основополагающим, системообразующим фактором Украинской Системы на всех этапах её исторического бытия.

Методичное убийство своих соотечественников иного этнического происхождения и религиозных предпочтений с использованием пыток, истязаний и издевательств над своими жертвами свидетельствует не столько о порочности идеологии, сколько о патологии психики. Садизм индивида — это предмет психиатрии. Но садизм в массовом порядке заставляет задуматься над вещами, выходящими далеко за рамки психиатрии. Речь здесь скорее может идти о склонности к издевательствам и насилию как черте национального характера. Если такое допущение имеет под собой хоть какие-то фактические основания, то международное сообщество не вправе закрывать глаза на подобную опасность в угоду сиюминутным геополитическим интересам. Во всяком случае, вопросы, поднимаемые в статье украинского журналиста под названием «Украинофилия», заслуживают самого пристального внимания тех международных институтов, которые согласно своим уставам должны усердно печься о правах человека. В частности, постоянный автор популярного украинского издания отмечает, что «садизм может выражаться в физической форме: волынская резня поляков, жестокие убийства русских и восточных украинцев (учителей, врачей, советских и партийных активистов) в послевоенное время в Западной Украине (и не просто убийства, а именно садистские — утопление в колодце, сжигание, разрезание на части, сопровождаемое выкалыванием глаз и отрезанием гениталий). Но необязательно. Бывает садизм в форме надругательства над историей (историческими символами, которые больному украинофилией требуется ломать, крушить, низвергать). Или культурный (разновидность — языковой) садизм» («2000». - N 39, 26.09.2008 г.). Садизм, в какой бы форме он не проявлялся — противоестественное явление, болезненное отклонение, выходящее из ряда вон за пределы душевного здоровья. Садизм как форма осуществления геноцида — прямой путь не только на скамью подсудимых в зале международного трибунала, но и одновременно серьёзнейшая забота для сообщества психиатров в международном масштабе.

Как бы там ни было, но очевидность патологии налицо. Однако соответствующая партия власти в Украине всеми правдами и неправдами уклоняется от покаяния за злодеяние, совершенное её политическими предшественниками и духовными наставниками. Она не желает признавать идеологию ОУН и практику УПА преступными, поскольку деятельность последних отвечает ментальным запросам значительной части её электората из соответствующих регионов страны. Именно этот электорат признается наиболее последовательным носителем антироссийских настроений в державе, а, следовательно, и самым стойким сторонником «независимости» от России. А этому обстоятельству украинская партия власти придает столь огромное значение, что оно искупает в её глазах любые преступления, тем более направленные против представителей традиционно ненавистных ею этносов. Таким образом, если и не сокрытие, то, по крайней мере, реабилитация военных преступников приобретает очевидные политические резоны и психологические мотивы. На это обстоятельство обратил внимание белорусский политолог, директор Центра по проблемам европейской интеграции Юрий Шевцов. Так, в статье «Культ УПА: аморализация Украины» он, в частности, отмечает: «Культ Украинской повстанческой армии на наших глазах превращен в часть государственной идеологии Украины. Буквально за несколько месяцев. И с каждым месяцем интенсивность его насаждения на Украине усиливается, закрепляя новую идеологию и политику одной из крупнейших европейских стран» («Русский жернал», 22.11.2007 г.). За неимением другой, более достойной, эта идеология, действительно, стала приобретать черты официозной и одиозной одновременно.

Вместе с тем, партия власти — творец подобной идеологии — воздерживается от публичного опровержения обвинений в содеянном злодеянии, дабы не потерять в лице Польши политического союзника в противовес общему и весьма могущественному историческому оппоненту — России. Противостояние России — сложившийся столетиями геополитический код вполне определенной части политического класса Украины. Кроме этой программы, встроенной в их поведение на подсознательном уровне, у них, как выяснилось со всей очевидностью, за душой более ничего не оказалось. При этом абсолютно не учитывается геополитический код населения соседней страны, о котором весьма откровенно поведал в своей статье «Цивилизационный код России» писатель, депутат Национального Собрания Словацкой республики Сергей Викторович Хелемендик (1957–2016). Ровно в такой же степени эти деятели не способны понять и геополитический код Польши.