Томминокеры - Стивен Кинг

«Мне бы этого не хотелось», подытожил Ньют.

«Черт, да и мне тоже, — согласился Дик. — Я не собираюсь тут сидеть сложа руки и ждать, пока они вернутся. Я вышлю Дона Ворвика на самую границу Хэвена, чтобы он мог помочь им, если что…»

«Если они вернутся».

«Ох… если. Надеюсь… уверен, они вернутся, правда, могут пострадать».

«Чего именно ты боишься?»

Дик мотнул головой. Он не знал ничего определенного, да и Док Ворвик отвергал даже малейшие догадки… только спросил Дика, связавшись с ним телепатически, что он, Дик, думает по поводу пловца, прыгнувшего с высоты в бассейн, где вместо воды — гравий.

«Ну…» — растерянно протянул Ньют.

«Ну, ничего, — закончил Дик. — Мы же не можем оставить это так, как есть».

Он кивнул на вибрирующую башню с часами.

Ньют закончил: «Мы чуть не провалились в мох. Пойдем лучше. Мне кажется, нам придется все это бросить».

«Может быть, а может, и нет. Но батарейки нужны не только для этого, ты ведь понимаешь. Мы должны действовать осторожно. Это ты тоже понимаешь».

«Яйца курицу не учат, Дик».

(Да пошел ты)

«Уж кому бы это говорить, так не тебе, придурку», — хотел сказать Ньют, но проглотил эту реплику, хотя за весь этот день у него нашлось немало поводов разозлиться на Дика Эллисона. Хэвен перешел на питание от батареек, словно детская машинка, и тут уж ничего не поделаешь. Их нужно все больше, а пересылка по почте не приемлема — слишком уж медленно, да и при сложившемся положении, даже если найдется кто-то, кто вышлет им батарейки, ничто не гарантирует, что они их получат. Они могут исчезнуть куда угодно, этого не предусмотришь.

Так что, что бы там ни говорил Дик Эллисон, Ньюту Берринджеру, ох, как несладко. Они пережили крушение самолета, но если что-то стрясется с Томми и Хестер, каково будет им?

Впрочем, ничего конкретного не приходило в голову. Одно ясно: он не успокоится, пока ребята не вернутся в Хэвен, туда, где атмосфера не так враждебна к мутантам.

11

Воскресенье, седьмое августа

Гарденер стоял и смотрел на корабль, прикидывая — уже в который раз выйдет ли из этой затеи что-нибудь путное… а если нет, как избежать губительных последствий. Два дня назад, даже будучи в доме, он слышал, как кружил над лесом тот злосчастный самолет. Правда, он выбежал во двор слишком поздно, чтобы увидеть, чем кончился его третий заход! Похоже, пролететь трижды над кораблем никому не обойдется безнаказанно; Гард был почти уверен, что пилот засек и сам корабль, и раскопки. Эта мысль неожиданно принесла ему странное, горькое облегчение. Вот вчера, например, прочитав эту историю, как она была изложена в газетах, он сделал определенные выводы. Чтобы уяснить связь, не надо иметь высшее образование. Бедняга доктор Байли был просто потрясен увиденным, потерял бдительность, и этот отщепенец армады космических бродяг безжалостно застопорил всю аппаратуру (и двигатель тоже).

Так что же, он, Гарденер, стал соучастником убийства? Похоже на то; безразлично, был он женоубийцей или нет, а Гарду это совсем не нравилось.

Фриман Мосс, загадочный мясник из Альвиона, что-то не показывался сегодня утром — Гарденер был просто уверен, что излучение от корабля уже повлекло губительные изменения: у Мосса, наверное, начали выпадать зубы и лопаться сосуды, как это было у всех его предшественников. Итак, впервые после исчезновения Бобби Гарденер оказался в одиночестве. На первый взгляд, все кажется просто. Но копни поглубже, так сразу всплывают старые домыслы и головоломки.

По мнению Гарденера, история с погибшим нейрохирургом и разбившимся самолетом не просто печальная, а, если смотреть в самую суть — которую Ньют и Дик проигнорировали, дело обстоит значительно хуже, просто хуже некуда. Ближний Восток снова превратился в пороховую бочку; если он взорвется, то, на этот раз, дело дойдет до ядерного оружия. Союз Озабоченных Ученых, некоторые из которых своей деятельностью и приблизили черный день, приложил все усилия, чтобы воспрепятствовать ядерному пожару завтра, как говорилось в газетах. Ну что ж, счастливые деньки еще вернутся. А корабль, возможно, еще внесет свою лепту во всеобщее благоденствие… да, но чего же хотят Фриман, Кьюл Арчинбург, Бузи и прочие? Иногда у Гарденера появлялась болезненная уверенность, что для Нового и Изменившегося Хэвена далеко не самое главное «убрать бочонок с порохом, на котором сидит вся планета». Ну, и что с того? А дальше-то?

Не ясно. Телепатический канал связи молчал.

Его взгляд перешел на насос, примостившийся в грязи у края траншеи. Раскопки корабля — дело пыльное, грязное, придется повозиться с камнями и выкорчевать пеньки, что дастся с трудом, особенно когда ты полупомешан от огорчения. А теперь еще и мокрая работа — воды-то хватает. Последние два раза он возвращался домой, уляпанный с ног до головы глиной. Грязь плохо, но глина еще хуже. Она скользит над ногами и намертво прилипает к одежде.

Оборудование для откачки было действительно солидным, пожалуй, слишком громоздким, но оно работало. Теперь оно тянуло несколько тонн, но молчаливый и работящий Фриман Мосс перетащил его на себе со двора Бобби… всю пятницу он вкалывал без передышки, да еще и пять сотен батареек пошло на это, но он это сделал, сделал то, что заняло бы у бригады строителей неделю, а то и больше.

Мосс проделал титаническую работу, которая бы не увенчалась успехом, не приспособь он устройство, вроде детектора металла, магнита, чтобы переместить все компоненты на строительную площадку — через двор, потом через сад, через все канавы и колдобины и, наконец, на поляну. Зрелище стоило того: в теплом летнем воздухе медленно парили внушительные предметы, а тени плыли за ними по земле. Мосс оперировал перемещениями, держа в одной руке детектор металла, а в другой — переговорное устройство, вроде рации. Неподъемные предметы поднимались в воздух, слушаясь вогнутой антенны из нержавеющей стали, пристроенной к рации, с одной стороны, и клавиш на детекторе — с другой. Таким образом, Мосс не только поднимал их в воздух, но и заставлял их маневрировать то вправо, то влево. Гарденер наблюдал за ними, (уже потерявший способность удивляться чему-нибудь), чуть раскисший от заслуженной выпивки; забавно, не правда ли: Мосс, уподобившийся бывалому цирковому укротителю, руководит перемещением через лес прирученных механических слонов на арену воображаемого цирка, пощелкивая при этом кнутом — гибридом рации и детектора.

Гарденер, в свое время наворочавшийся неподъемного оборудования, знал, как важна рациональная конструкция, не обладающая лишним весом. Однако, покопавшись в своем практическом опыте, он не смог придумать ничего существенного, но, все же, он оценил изобретательность Мосса, который при помощи такого простого устройства, как то, которое он использовал в пятницу, смог реализовать трудоемкую затею в ничтожно короткий срок.

И все же, на его взгляд, все это смахивало на мираж, иллюзию — так же как и городская башня, которая, впрочем, также требовала прорву электроэнергии.

— Ну, вот, — сказал Мосс, протягивая Гарденеру тяжелый рюкзак. — Одевай.

Гард продел руки в лямки и водрузил его на спину. Повел плечами — давит… лямки так и врезаются. Заметив это Мосс, слегка усмехнулся.

— К концу дня он значительно полегчает, можешь мне поверить. Об этом не беспокойся.

Он пристроил шнур к транзистору и одел на голову Гарденера наушники.

— А что в рюкзаке? — поинтересовался тот.

— Батарейки. Ну, вперед.

Мосс подключил свое устройство, прислушался, кивнул, потом направил вогнутую антенну на первый двигатель. Он поднялся в воздух и завис там. Держа регулятор в одной руке, а усовершенствованный детектор металла — в другой, Мосс двинулся к двигателю. С каждым его шагом, мотор перемещался на то же расстояние. Гард замыкал шествие.

Мосс «провел» мотор между домом и сараем, согнал с дороги кота, а затем направил его через сад, когда-то засаженный Бобби. За последние полтора-два месяца в нем протоптали довольно широкую дорожку, по краям которой, однако, растения продолжали бурно расти, даже слишком бурно (сказывалось влияние корабля и всех перемен, произошедших за последнее время). Кое-какие подсолнухи достигали в высоту трех с половиной метров, что навело Гарденера на мысль о «Дне Триффидов». Как-то ночью, примерно с неделю назад, он проснулся в холодном поту от томительного кошмара. В ту ночь ему снилось, как подсолнухи в саду выкопались из земли и принялись разгуливать, как ни в чем ни бывало, причем, их середки испускали зловещее зеленоватое сияние, словно маяки с прожекторами, упрятанными в зеленое стекло.

Лето шло к концу, в этих краях близилось время собирать урожай. Странно, в этом году об урожае никто даже не вспоминает. А между тем, земля еще никогда не давала такого обильного урожая, и, уж конечно, овощи и фрукты никогда не достигали размеров торпед. Помидоры раздувались до размеров баскетбольных мячей, кукурузные стебли вымахали не ниже подсолнухов. Гарденер сорвал один початок; ото, — почти шестьдесят сантиметров. Одного большого початка хватит, чтобы насытить двух голодных мужчин. Но, откусив разок от верхнего края молочных зерен, он долго морщился и отплевывался. Мясистые зерна были просто отвратительны на вкус. Да, Бобби может снять богатый урожай со своего огорода, но гигантские овощи абсолютно несъедобны… а, быть может, и отравлены.