Королева - Карен Харпер

— Но кто? Sui bono, как вы говорите? Кто эта женщина и почему она кипит такой смертоносной ненавистью к Болейнам и всем, кто им предан? Обратиться за помощью к сестре я не могу. В прошлый раз, когда я ненароком обмолвилась о яде в ее присутствии, она взорвалась и обвинила меня — и мою мать…

— Могу себе представить.

— И кроме того, милорд, я знаю, что говорить так — значит совершать государственную измену, — с еще большим чувством продолжала Елизавета. — Но что, если ее величество сама стоит за этой женщиной?

Она увидела, что юрист вздрогнул. Он быстро подтянул плащ, плотнее укутывая шею и бороду, и ничего ей не ответил.

— Дорогая принцесса, помимо прочего, я приехал предупредить вас, что Лидс тоже связан с опасными иностранцами-католиками, и связи эти очень запутаны.

— Речь, конечно же, снова идет об Испании?

— Нет, об Ирландии. Сэр Энтони Сент-Легер, владелец Лидса, — англичанин, но во время царствования вашего отца служил лорд-наместником Ирландии. Король Генрих отдал ему Лидс в качестве награды, платы за верную службу.

— Мой отец и ирландцы? Теперь на столе два джокера, а я еще не разобралась в правилах игры.

— Однако сэр Энтони Сент-Легер жульничал, — продолжал объяснять Сесил.

— Сент-Энтони… это часть его имени? — спросила принцесса, вспомнив об огне святого Антония.

— Что?

— Ничего… не сейчас. Продолжайте.

— Сент-Легеру каким-то образом удавалось играть за обе стороны. Да, он убедил мятежных ирландцев признать того, кто сидит на английском троне, своим монархом. Но при этом сам отлично устроился, двурушничая с Тюдорами. Говорят, он стал истинным союзником ирландцев…

— О, наконец-то мы можем поучаствовать в вашей беседе, — провозгласил Томас Поуп. Решительно потеснив женщин Елизаветы, прорвавшись сквозь баррикады широких юбок и развевающихся плащей, они с женой приблизились к принцессе. — О чем вы говорили, милорд Сесил?

— Я всего лишь размышлял вслух об ульях, сэр Томас, подобных вот этим чудесным плетеным пчелиным домикам, что стоят в углу, — ответил юрист, указывая в нужную сторону. — Они устроены в точности как двор, с королевой и вечно занятыми, жужжащими слугами. Однако этим слугам не стоит забывать, что нужно чтить не только королеву, но и ту, которая может однажды ею стать.

Томас Поуп замер как вкопанный и фыркнул. Сесил смерил его презрительным взглядом. Елизавета резко выпрямилась и поджала губы. Дело было не только в том, что ей хотелось осадить помешавшего им Поупа; она так внимательно слушала Сесила, что не заметила, как они подошли вплотную к ульям. Несмотря на то что Сесил остроумно поставил Поупа на место, упоминание о пчелах и королевах досадило ей.

Остаток нескончаемой четверти часа Томас Поуп и его супруга Беатрис шагали между принцессой и Сесилом. Но, желая гостю доброй ночи, Елизавета знала, что тот не уедет, пока не доскажет ей всего, о чем приехал поговорить.

Глава четырнадцатая

— Лимонный сок, молоко и сурьма, — прошептал Елизавете Сесил на следующее утро. Он взболтал бутылочку с бледными, зеленоватыми чернилами, которую извлек буквально из рукава.

Они сидели рядом за широким столом в покоях хозяев и якобы просматривали отчеты о доходах, полученных от аренды угодий Хэтфилда и Вудстока, двух поместий, которые оставил Елизавете отец и которые в дни царствования ее сестры выполняли функцию тюрем. Сэр Томас и Би находились в этой же комнате; Елизавета и Сесил позаботились о том, чтобы не выпускать их из поля зрения. Би вышивала, Кэт, леди Бланш, лорд Корниш и леди Корниш играли в кости за маленьким угловым столиком, а сэр Томас наблюдал — за всеми.

Елизавета взяла из рук Сесила перо и воспользовалась его чернилами. Пропасть! Высыхая, каждое написанное слово быстро бледнело и исчезало прямо у нее на глазах.

Невидимые чернила! Елизавета сдержала улыбку. Если ей когда-нибудь понадобится совет по поводу шпионов, она тоже попросит его у Сесила.

«Но как это потом прочесть?» — написала она.

«Нагреть горячей металлической пластиной или лопатой, — написал в ответ Сесил. — Но пишите быстро».

— А теперь, ваше высочество, — произнес он так, чтобы все услышали, — позвольте мне шаг за шагом объяснить, как мои люди взимают плату с арендаторов ваших земель, сначала в Вудстоке, а потом в Хэтфилде.

Нахмурившись, Кэт быстро подняла на них глаза и тут же вернулась к игре. Она учила Елизавету азам арифметики, и никто лучше ее не знал, что принцесса зорко следит и прекрасно понимает, как идут ее финансовые дела. Их болтовня явно была прикрытием, но сэр Томас ни о чем не догадывался, а Кэт уже научилась хитрить и не показывать этого.

— Я хотел бы взглянуть на доходы от аренды Хэтфилда, когда вы до них доберетесь, — вставил Поуп, демонстративно заглядывая через плечо лорду Корнишу и с напускным интересом наблюдая, как тот бросает кости на раскрашенную доску. — Просто хочу удостовериться, что никто не обманывает леди Елизавету, пока она находится под моей опекой.

— Хорошо. Я дам вам знать, — пообещал Сесил, но все его внимание было приковано к рисункам, которые быстро выводила на бумаге Елизавета: лист клевера и сердце со стрелой и двумя каплями крови. Потом принцесса написала: «На Ее вуали. Возможна связь со стрелой в человеке Гарри под Уив. и отравленным клевером в Хэт.».

«Клевер может быть трилистником — ирландским талисманом», — ответил Сесил.

— Вы успеваете следить за моими процентными выкладками, ваше высочество? — спросил он. — Видите, если не соблюдать осторожности, доходы от Вудстока могут резко снизиться.

— Да-да, вижу. Позвольте, я перепишу кое-что из этих цифр для себя. Не хочу, чтобы вы один вели записи.

«Но, — написала она, — в вашем списке sui bono не было ни одного ирландца. И никаких ирл. связей с Е. А.»

Сесил ответил: «Разве я не включал ее бывшего камергера, сэра Эдварда Ормонда, в тот первый список по Е. А.? Но он давно умер и не оставил прямых наследников».

«Пришлось мельком просмотреть и сжечь письмо, — написала Елизавета. — Некоторые ирл., несомненно, ненавидели Болейнов и боятся протест. королевы».

— Ваши расчеты верны, — сказал Сесил, — но теперь мы должны спланировать, как защищать ваши интересы в будущем. Почему бы вам не переписать вот эти арендные ставки?

«Помните ирл. семью Батлеров? — написала Елизавета. — Бол-ы дважды наносили им обиду. Мой отец отнял у одного из Батлеров титул, а потом, когда Анну Бол. пообещали кому-то из Батлеров, она приглянулась королю, и помолвку расторгли».

«В обоих случаях Джеймс Батлер, — написал Сесил, — девятый граф Ормонд. Он унаследовал титул от Е. А., но был ее дальним родственником. Не могут быть Батлеры. Дж. мертв, а его дочь — внебрачная дочь — вернулась в Ирл.».

«Еще один тупик», — подумала Елизавета, скрывая разочарование, больно пронзившее ее сердце, которое минуту назад полнилось воодушевлением. Потом она вспомнила, о чем еще должна спросить Сесила.

«Вы узнали, как выглядела Сара Скоттвуд — Скути? — быстро нацарапала она. — Исп. связь, травы, желание ее отца отомстить за Е. А. — все сходится».

— Вы еще не перешли к счетам Хэтфилда, Сесил? — спросил Томас Поуп.

Переписка так поглотила принцессу и юриста, что ни он, ни она не заметили приближения сэра Томаса. Елизавета медленно скользнула кружевной манжетой по своим последним словам, смазывая все, что могло остаться. Она не знала, успел ли Сесил их прочитать. Она потянулась за листом с колонками чисел, с которым Сесил в самом начале садился за стол.

— Почти, сэр Томас, — пробормотал юрист, принимаясь копаться в бумагах и в то же время ловко подменяя перья и чернила.

— Леди Елизавета сделалась бледной, как выбеленная простыня, — заметил Поуп. — Ручаюсь, что ее расстроили заоблачные гонорары за ваши юридические услуги, Сесил, — усмехнулся он, оскалив желтые зубы.

— Глупости, — возразила Елизавета, хватаясь обеими руками за край стола от досады на Поупа, вечно сующего нос в ее дела. Теперь, когда он так близко, нет никакой надежды продолжить разговор с Сесилом. Придется придумать другой план. — У меня в самом деле побаливает голова, — проговорила она, — от того, что приходится рассматривать все эти числа при ярком свете солнца. Милорд Сесил, почему бы вам не разобрать цифры по Хэтфилду с лордом Томасом? А он потом мне все расскажет. Я немного отдохну наверху и присоединюсь к вам позднее, перед тем как вам нужно будет уезжать.

Сесил встал вместе с принцессой. Ее дамы и лорд Корниш тоже поднялись со своих мест. Вышивка Би скатилась на пол, и она нагнулась, чтобы поднять ее. Елизавета встретила взгляд Сесила, как будто они все еще разговаривали. Юрист кивнул — или это был намек на запретный поклон? — как будто обещая, что перед отъездом они еще перекинутся парой слов. Но когда все опять столпились вокруг них, Елизавета с дрожью в сердце поняла, что сохранить этот разговор в тайне может только она сама.