Сокол. Трилогия - Андрей Посняков

– Твой хранитель благовоний раздает смолистые ароматы. – Кто-то из припоздавших гостей покровительственно ущипнул за талию служанку. – Воистину, без благовоний не может быть радости.

В придачу к струнным инструментам зазвучали гобой и флейта, и под эту нежную музыку служанки с необыкновенной грациозностью принялись расставлять среди гостей золотые и серебряные блюда с мясом, рыбой и птицей, кувшины со сладким вином шему и пивом, плетеные корзиночки со сладкими медовыми булочками и хлебом. Что и говорить, пир удался на славу! Особенно гвоздь программы, то есть выступление Джедефа. Ух, в каких выражениях расписывал он давнишний побег! Ах, как страшно выглядели в нем враги! Ну просто ужаснее самого ужасного ужаса – именно так выразилась одна из жен сына хозяина дома. Сам же краснодеревщик, уж выходило так, оказывается, не просто принимал участие в побеге, но и активно его готовил, разрабатывая хитроумный план.

– И тут я залез на крышу и увидел, как блистают наконечники копий врагов! – рассказывая, Макс не жалел красок. – Поистине, их было великое множество! Наш друг, Ах-маси пен-Анхаб, – думаю, вы все хорошо знаете его отца, могущественного правителя Анхаба Ибану, – спустился вниз… и едва не был схвачен целой толпой разбойников. А мне было уж никак не успеть прибыть к нему на помощь! И тогда я вскричал – о, благороднейший Атарша, воистину, твое сердце из железа! Беги же, беги скорее на помощь, рази вражин камнями и отнятым у них же копьем… Так и вышло…

Покрасневший от удовольствия краснодеревщик сидел в своем резном кресле, украшенном сердоликовыми пластинами и бирюзой, в правой руке он держал серебряный бокал с вином, в левой – крылышко жареной утки.

– О, друг мой, Джедеф! В счастливый день встретился ты мне. Ешь же, пей, развлекайся! А хочешь, покажу тебе кое-что?

– Конечно хочу, – тут же согласился Максим, давно уже выгадывающий подходящий момент для приватной беседы. – Веди же меня, дружище!

– Идем. Клянусь Амоном, ты такого еще не видел.

Вслед за хозяином Макс прошел в западное крыло дома, где было устроено нечто вроде приемной или хозяйского кабинета, хотя, видят боги, кого мог принимать в своем доме краснодеревщик? Клиентов? Своих подмастерьев? Может быть, и так, а скорее всего Атарша просто подражал придворным, которым самолично отделывал подобные комнаты, украшая их полированной мебелью из крепкой киликийской сосны. Почему б себе подобное не устроить, если средства позволяют? Сапожник без сапог, что ли? Вот уж нет!

По всей видимости, именно так и рассуждал краснодеревщик, хвастливо показывая гостю собранные в кабинете диковины – огромные, редкостной красоты раковины, резную изящную мебель явно своей работы, модели судов. Вернее, одна модель – изящную копию нильской барки с высоко поднятыми кормою и носом. Ах, как чудесно было все сделано, поистине изысканно, с большим трудолюбием и вкусом! Весла, фигурки гребцов и кормщика, мачта с матерчатым парусом, канаты, даже нарисованные на носу барки глаза – чудесно синие, большие – все говорило об умелой руке мастера…

Которую Максим уже где-то видел! Ну, несомненно, видел, и не так давно… О, Амон! Хори! Подобную штуку приносил как-то во двор Хори, мальчишка, правда, не целую барку, а лишь половину, обломок, который, говорил, нашел на берегу у храма бога-воителя Монту.

– Клянусь Осирисом и Исидой – замечательная работа! – зацокал языком Макс. – Прямо не оторвать глаз. Тоже ты делал, уважаемый Атарша? Или кто-то из твоих сыновей?

– Не угадал, друг мой! – Хозяин дома неожиданно расхохотался. – На это раз не я и не мои дети. Так, один человек… Я ему иногда поставляю обрезки различных пород деревьев – большая, кстати, редкость у нас. А он вон что делает! Такие ладьи обычно ставят в гробницах знатных людей или в храмах, и ты даже не представляешь себе, Джедеф, каким большим спросом пользуются такие кораблики и сколько стоят.

– А сколько? – подняв глаза, поинтересовался гость.

– Половину шетита! – почему-то шепотом пояснил Атарша. – Или, чтоб понятнее, полдебена серебра и два кедета золота.

– Половина шетита?! – Максим округлил глаза. – Но ведь столько же стоит небольшой дом! Не такой, конечно, особняк, как у тебя, но все-таки. Отдать столько за маленькую – пусть и красивую – лодочку! Поистине, есть еще в Уасете богатые люди!

– Не только в Уасете, друг мой Джедеф! И они не только есть, но к тому же готовы платить хорошую цену. О, мой знакомый… это влиятельный, но не очень заметный человек… и не очень любит ходить в гости… Впрочем, что-то мы заболтались. Пойдем же, дружище Джедеф, вернемся к гостям. Будем продолжать пить вино, смотреть на танцовщиц и веселиться. Кстати, тебе понравились мои служанки? Уж признайся, признайся, я видел, как ты не сводил с одной из них глаз! И даже – не с одной.

– Хорошие у тебя служанки, да, – одобрительно отозвался молодой человек. – Что же касается твоего знакомого… ну, который делает эти замечательные кораблики… Кажется, я его тоже немножко знаю. – Максим посмотрел старику прямо в глаза. – Это жрец храма Монту, не так ли?

– Тсс!!! – почему-то испугался Атарша. – Я этого тебе не говорил.

– Ну понятно. – Гость развел руками. – Жрецы вообще не любят пристального внимания. Да, и вот еще что – мне бы хотелось попросить у тебя деревянных обрезков. Разных. Хочу сам кое-что сделать в своем доме.

– О, у тебя уже есть и дом?

– Не здесь, в Шмуну.

– Далековато забрался, дружище Джедеф!

Пир закончился еще до темноты – засиживаться дольше было не принято. Напившиеся, наевшиеся и от души повеселившиеся гости, прощаясь, желали хозяину всяческих благ:

– Благодарю тебя за прекрасное вино, уважаемый Атарша. Воистину, это чудесный напиток.

– Пусть всегда будет благоденствовать твоя семья!

– Да хранят тебя великие боги!

Простился и Максим, впервые направляясь домой пьяным. Нет, на ногах, конечно, стоял, но постоянно хихикал, а уж язык как заплетался – ух! Еще бы, столько выпить, и ведь не откажешься, да и вино, честно говоря, вкусное, чего ж не пить-то?

– О, муж мой, – хохотала Тейя, помогая супругу подняться на крышу. – Я рада, что ты хорошо сегодня повеселился. Жаль только, что не смог взять меня, уж я бы тоже не пронесла бокал мимо губ! Хвала Амону, ты явился домой вовремя и не ограбленным до нитки. А ведь могло быть и так – хватает лиходеев на вечерних улицах.

– Попробовали бы только, – освобождаясь от излишней одежды, буркнул Максим. – Ах-маси, дружище, там, внизу, я принес доски… Смотри не брось их в очаг!