Император Владимир - Рустам Иванович Максимов

шести броненосных, четырёх бронепалубных и четырёх вспомогательных крейсеров, а также дюжины эсминцев. Сутки спустя, когда англчане закончили бункеровку, эта объединённая армада взяла курс на Владивосток.

Как и в предыдущий раз, дозорные миноносцы вовремя засекли подход незваных гостей, и Владивостокская крепость встретила врага огоньком. Как и в прошлый раз, противник вступил в перестрелку с береговыми батареями, расположенными на острове Русский, и не шёл дальше устья Уссурийского залива. Наблюдатели зафиксировали близкие разрывы, не заметив ни одного попадания. Точность стрельбы союзников также оставляла желать лучшего.

Посовещавшись, русские адмиралы решили спровоцировать врага на более решительные действия. Кузьмич вывел все четыре броненосца 1-й эскадры в Уссурийский залив, а фон Фелькерзам, подняв флаг на «Соломбале», вместе с «Полканом» вышел в Амурский залив. Замысел был следующим: следуя галсами, вести прицельный огонь ГК в расчёте на удачное попадание, а дальше действовать по ситуации. Миноносцы готовились атаковать повреждённые корабли.

Друри и Камимура не поддались на провокацию; задробив стрельбу по береговым батареям, союзники оттянулись мористее, словно приглашая русских выйти на бой. На прямой бой в открытом море, где они могли бы свободно маневрировать и использовать своё численное превосходство за неимением качественного в орудиях ГК.

Вице-адмирал Кузьмич разгадал несложный замысел своих визави и не вышел из-под защиты береговых батарей. Трёхчасовая перестрелка на дальних дистанциях оказалась не особо результативной – пять попаданий против семи, ни одного реально опасного. В 17:45 Константин Павлович увёл русские корабли в бухту Золотой Рог, после чего эскадры Друри и Камимуры потянулись на ост, медленно исчезая за горизонтом.

Из Владивостока вышли «Жемчуг» и «Изумруд», ведя за собой десяток эсминцев, легли на восточный курс, догоняя врага. Установив визуальный контакт, разведчики вскоре были вынуждены спешно удирать обратно, преследуемые тройкой «девонширов». На Японское море опустилась ночь.

Ночью с Сахалина телеграфировали, что база пограничной стражи в бухте Маука подверглась обстрелу с моря и была превращена в руины. Разгром учинили «Нанива», «Такачихо», «Акаси» и «Акицусима», сопровождаемые шестью миноносцами. Застигнутые в базе торговые и пограничные суда были потоплены торпедами.

Одновременно с ударом по бухте Маука японские вспомогательные крейсера и миноносцы совершили нападения на три русских пограничных корабля; столкновения произошли в российских территориальных водах и завершились в пользу самураев. Так как оставшиеся в строю сторожевики пограничной стражи не могли на равных сражаться с вражескими крейсерами и миноносцами, Николай Львович Гондатти опасался, что следующим шагом южных соседей станет высадка десанта на южном побережье острова. Губернатор просил срочной помощи у флота.

Поразмышляв над картой ТВД, командование 1-й эскадры решило послать к берегам Сахалина отряд контр-адмирала Рейценштейна – «Россию» и «Громобой». Данные корабли обладали хорошей дальностью плавания, имели возможность душевно накостылять японским бронепалубникам, а также могли постоять за себя при встрече с броненосными крейсерами. Николаю Карловичу предписывалось выйти в море не позднее полудня, но с первыми же лучами солнца с походом пришлось повременить – Камимура и Друри вновь припёрлись в залив Петра Великого.

Где-то до 9:00 утра всё развивалось по сценарию вчерашнего дня: противник особо не лез на рожон, неторопливо перестреливался с береговыми батареями. Кузьмич и Фелькерзам вывели «гарибальдийцев» и броненосцы в Амурский и Уссурийский заливы… Затем что-то произошло, и, задробив стрельбу по береговым батареям, соединение союзников спешно легло на курс отхода на юг.

Русские адмиралы тотчас вывели в море все наличные силы 1-й эскадры и, как и несколько дней назад, потерпели обидное фиаско в гонке на полных ходах. Друри и Камимура исчезли за горизонтом, уйдя в Гензан.

Отпустив Рейценштейна к Сахалину, раздосадованые неудачами на фоне успеха Чухнина, Константин Павлович и Дмитрий Густавович на следующий же день организовали рейд лёгких сил к Гензану.

Задействованные в этой операции «Жемчуг», «Изумруд» и восемь эсминцев отечественной постройки благополучно достигли цели назначения, потопили пару небольших каботажных пароходиков, вступили в перестрелку с береговыми батареями, выставили две минные банки и без проблем возвратились обратно во Владивосток. За исключением нескольких миноносок, в Гензане не обнаружилось ни английских, ни японских боевых кораблей. Русские адмиралы не знали, что Камимура ушёл в Мозампо, а Друри – в Гонконг.

Поход Рейценштейна к берегам Сахалина также не принёс 1-й эскадре особых побед. «Россия» и «Громобой» прошлись вдоль южных берегов острова, завернули в Охотское море, встретили и потопили полдюжины браконьерских шхун, возвращавшихся на Хоккайдо с уловом.

Контр-адмирал быстро сделал вывод, что операция японского флота против пограничной базы в бухте Маука и уничтожение русских пограничных судов в море совершались с одной-единственной целью – убрать препятствие на пути браконьерских флотилий. Выполнив поставленную задачу, 5-й боевой отряд контр-адмирала Уриу не мешкая ушёл в Хакодате, откуда, после получения известий о разгроме у Квельпарта, совершил переход в Сасебо.

За победой у Квельпарта и последующей минной блокадой Вейхайвея последовала высадка русских войск в Чифу Задействованные в этой операции силы – 3-я дивизия морской пехоты и инженерные части – подошли к британской военно-морской базе одновременно с немцами: после обмена резкими заявлениями министров иностранных дел обозлённый досадными поражениями «морской лев» объявил-таки войну Германии.

Войну которую в силу географического положения сторон, можно было вести в колониях и на просторах морей и океанов. Войну, в которой оказавшиеся на одной стороне царь и кайзер вынужденно крепили военно-экономическое и культурное сотрудничество между двумя странами.

* * *

После начала войны с Британской империей Владимир Александрович объявил народу манифест о введении в России чрезвычайного положения. Основная суть данного документа заключалась в следующем: в военное время за исполнением указов царя будут следить военные власти и спецслужбы. Они же будут карать саботажников и вредителей по законам военного времени, без излишних бюрократических проволочек.

Манифест о введении в стране чрезвычайного положения наконец-то развязал руки подчинённым генерал-лейтенантов Александра Дмитриевича Нечволодова и барона Александра Николаевича Меллер-Закомельского – был дан старт тайно и тщательно разработанной операции «Рузвельт».

При содействии Тайного департамента при министерстве финансов силы спецопераций Следственного комитета провели десятки задержаний и обысков в финансовых учреждениях, подозреваемых в сотрудничестве с банкирским кланом Кунов-Лебов-Шиффов-Варбургов. Были изъяты обличающие документы, многие миллионы рублей золотом и ассигнациями, получены доказательства коррупции и казнокрадства со стороны сотен чиновников высокого ранга. Последних задерживали, невзирая на имена, титулы и личные связи.

Администрацию Его Императорского Величества вскоре завалили груды писем с жалобами и просьбами о помиловании. По мере ознакомления с некоторыми из писем император пришёл к выводу о необходимости упразднения принципа сословного деления российского общества. Как говорится, прямо здесь и сейчас, благо идёт война, способствующая переломным преобразованиям.

Спустя несколько дней после начала операции