Полночь мира (=Пепел Сколена) - Павел Буркин

  Белхалг выдернул затычку бочки, наклонился, понюхал кабацкое пойло. Привычно сморщился: как местные могут пить эту дрянь? В сивуху, чтобы можно было пить, он привык добавлять поташ, овечий пот и кое-какие травки, от которых валились самые крепкие. Правда, если с зельем переборщить, выпивохи сойдут с ума. Плевать! Это вообще не его забота: его дело дать забвение в виде ведра с пойлом. Да и было бы, с чего сходить...

  - Опять пришел, ублюдок? - окликнул кабатчик существо непонятного пола и возраста, отирающееся у порога. Еще недавно он был седельщиком - и неплохим седельщиком, на его седла не брезговали садиться даже графья с баронами. Маленько перебрал пойла - и теперь не способен даже говорить. Его жена теперь работает в его заведении подстилкой для гостей - не за деньги, просто за еду для трех сопливых малолеток. Деньги остаются трактирщику...

  - Гы-ы-ы!!! - радостно осклабился идиот, роняя на грудь вязкую слюну. Почти черное от грязи лицо покрыто зловонными струпьями и болячками, свалявшийся колтун бороды. В выцветших глазах ни проблеска рассудка. Монстр был одет в невообразимые лохмотья, цвет которых уже не определялся от грязи. Слепленными из уличной пыли и дерьма казались босые ноги. - Ы-ы-ы...

  - Что, свинья сколенская, выпить охота? - сморщился белхалг. - Ты еще вчерашнее не отработал!

  Нет, работать ублюдок больше не может - даже натаскать воды из колодца. Хуже другое: если не дать опохмелиться, сколенец расположится на пороге, и вонища отпугнет от трактира немногих посетителей. А вышибала брезгует его бить, да и кто не побрезгует? Проще налить уроду кружечку и пусть идет, "закусывает" на свалке.

  - Эй, Олберт! - крикнул он мальчишке на побегушках. Не самому же мараться об эту гнусь. - Принеси кружечку, ... пришел!

  Белхалг наградил седельщика самым грязным ругательством, какое знал. Иного эти сколенцы и не заслуживают. Правильно король-батюшка Амори их к ногтю прижал...

  При виде зелья сумасшедший радостно осклабился, Олберт поставил кружку с пойлом на порог и отошел - даже этого сколенского щенка замутило от вони. Скорее бы этот проваливал, а то ведь, как на зло, придут посетители, а тут он пьет...

  Седельщик согнулся в три погибели, с порога шибануло смрадом. Схватил кружку - и в несколько глотков опростал. Покачиваясь, пуская слюни и что-то невнятно гундося, чудовище развернулось и побрело в сторону свалки. Сперва трактирщик еще опасался, что существо рухнет у порога (такое, увы, бывало - приходилось вызывать могильщиков, те отволакивали идиота на свалку, зацепив крюком за обрывки штанов, но потом их приходилось бесплатно поить). Трактирщик оттаял, заухмылялся, и даже подзатыльник мальчишке влепил вполсилы, с ленцой - тот успел увернуться.

  Пьяница ушел вовремя: с дальней стороны раздался грохот копыт. Даже на первый взгляд всадники казались богато одетыми, вороненые кольчуги, староимперские каски матово поблескивали в лучах утреннего солнца, а из-под копыт могучих жеребцов вздымалась пыль. За плечом у каждого виднелась крестовина меча. За спинами в кожаных чехлах покачивались копья. Рыцари, и то не из простых. Наверняка на королевской службе - может, гонцы от самого Амори? Если их хорошенько накормить - может, они расскажут в Алкрифе, что есть в проклятом Сколене хорошая забегаловка, где обязательно надо остановиться.

  - Олберт! - скомандовал трактирщик. - Разводи огонь, повариха пусть готовит мясо и вино - не дерьмо паленое, а алкское красное! И Арелья пусть свежий хлеб сделает! А девки пусть просыпаются, потом поспят! Пусть гостей изо всех сил ублажают, а то я их самих плеткой ублажу!

  Сам трактирщик вышел встречать высоких гостей. В сущности, встреча и проводы гостей - самое важное, пища со временем превратится в удобрение, вкус забудется, хмель выветрится, а ласки продажных девиц затмят ласки таких же, но помоложе. Но уважение, выказанное самим хозяином заведения, останется в памяти, и однажды снова приведет на порог гостей.

  И правда, всадники осадили коней у самого порога трактира. Конечно, едва не стоптали хозяина, но трактирщик не обиделся. Кто он, и кто - рыцари на королевской службе?

  - Твоя развалюха, свинья сколенская? - поинтересовался передний, могучий бородач.

  - Так точно, сиры рыцари, - произнес трактирщик. - Только сам я совсем не скотина из местных, оскорбляющая Богов своим видом. Роду я белхалгского, а белхалги никогда ничего против короля-батюшки...

  - Да плевать мне, откуда ты, - перебил предводителей рыцарей. Он ловко соскочил с коня, барственно кинул поводья подбежавшему Олберту. - Быдло есть быдло, что сколенское, что белхалгское. Так, у вас там есть, что выпить? Может, и чем закусить, найдется?

  - Сию секунду, ваши сиятельства, - произнес трактирщик. - Еда уже готовится, а вас попрошу отведать наливочки. Вкусная, домашняя... Специально для состоятельных господ берегу...

  - Наливочка - это хорошо! - порадовался рыцарь помоложе, с едва прикрывшей подбородок бородкой. - Я уж думал, в этой дыре нет ничего стоящего...

  - Ваши светлости, тут и правда края дикие, а люди подобны звериному отродью, - явно подражая жреческим проповедям, произнес трактирщик. А может, и не подражая? Что-то в облике белхалга неуловимо напоминало жреца. "Вот же свинья, служение Богам на золотишко променял!" - подумалось предводителю рыцарей. - Но сам я не здешний. Готов оказать весь возможный почет и уважение...

  - Веди, - лаконично произнес командир. - И, кстати, может, и девочка есть?

  - А то нет, сиры рыцари... Не извольте сомневаться, не девчонки - огонь!

  - Подай-ка их сюда. А то ведь парни у меня горячие, могут и тебя вместо девочки попользовать...

  Трактирщик вздрогнул. Разумеется, у господ рыцарей не возникнет такое грешное желание - но кто мешает аристократам, оставшимся недовольными, скажем, отрезать провинившемуся смерду уши? А то ведь и носа можно лишиться - объясняй потом продажным девицам, что дурная болезнь тут ни при чем...

  - Господа, что вы будете?

  - Баранина жареная есть? - поинтересовался старший из рыцарей. - И винища, винища побольше! Держи!

  Командир рыцарей порылся в кармане, в руке сверкнуло золото. Старинный, полновесный "арангур" со звоном упал на пол. Поддав носком сапога, рыцарь бросил монетку белхалгу. Враз преисполнившись раболепия, трактирщик поднял монетку и трясущимися пальцами бросил ее в карман. Теперь он и правда был готов на все, чтобы услужить "щедрым господам".

  - Не извольте сомневаться, господа, сейчас принесут...

  - Хорошо, - усмехнулся командир. - Есть комната, где нас никто не побеспокоит? Надо поговорить, дело государственной важности. Ответишь на пару вопросов - получишь еще "арангур".