Блог «Серп и молот» 2014–2016 - Петр Григорьевич Балаев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но лето у меня выдалось веселым. Дело в том, что остался я в онкологическом диспансере в смену один! Все же уехали. Один вместо трех по штату в торакальном отделении, да плюс в гинекологии вообще на ночных дежурствах никого не было. Один за шестерых. Во я крутился!
И у меня получалось 16 дежурств в онкологии, и 8 — в офтальмологии. Они не совпадали по дням, накладки были, и тогда зав. торакальным отделением разрешил мне нестабильный график, подогнал мои дежурства на две ставки так, чтобы они не совпадали с работой в «Больнице рыбаков».
Лето мы простояли. А осенью я ушел фельдшером на «Скорую помощь».
Начинает складываться картина, к чему привело гипертрофированное развитие группы А? Во что стала превращаться сфера услуг?
* * *
Чтобы немного отвлечься от главной темы… Понятно, что при таком графике работы плюс к этому еще учеба, нужно как-то эффективно отдыхать. Иначе ресурсы организма закончатся очень быстро. Просто спать — это не решение. Даже работа санитаром — это очень серьезные психо-эмоциональные нагрузки. Самое эффективное лекарство — алкоголь и выплеск адреналина, т. е. драки. У девушек — тоже алкоголь и скандалы вперемежку с сексом. Просто это поведение диктует сам организм. Можешь сопротивляться. Тогда — психические расстройства…
Другого ничего нет. Но женщины стоят на эволюционной ступени наверно чуть выше нас, поэтому их психика более устойчива. Запойных и откровенно сексуально-раскрепощенных студенток-медичек, вопреки общепринятому мнению, было не очень много. Таких девушек в ДВГУ было гораздо больше. Кстати, и семейных пар среди студентов мединститута было очень мало. Женщина инстинктивно избегает выбирать себе в партнеры слишком агрессивного самца. К тому же пьющего, как долго скакавший по жаркой прерии мустанг.
Но мужской контингент! Когда я перевелся в сельхозинститут, у меня было долго впечатление, что попал в пионерский лагерь.
Если мы в медовской общаге садились жрать водку, и у нас было всего 3 бутылки на двоих, то обязательно бежали потом к бензозаправке (она была рядом с нашей общагой на проспекте Красного Знамени, 39), там докупали нужное до кондиции у таксистов.
Когда я уже служил на таможне, этой моей способностью кушать вредные для здоровья жидкости пользовался мой начальник, генерал, который отправлял ко мне три подряд московских комиссии. Сначала приезжала комиссия проверять дознание, потом административные расследования, потом оперативно-розыскную деятельность. После меня они только лечились…
При этом мой стабильный вес — 67 кг. Тренировка много значит.
А дрались… В том состоянии, в котором мы находились между дежурствами в больницах, мы даже все эпизоды не запоминали. Иногда причины следов потертостей на рожах даже установить не представлялось возможным.
Я вообще не был выдающимся борцом с психо-эмоциональной нагрузкой путем мордобоя. Но меня будил утром Шура Долотко. Он на курс старше был. С претензией. Оказывается, я в бытовке общаги махался с какими-то четырьмя курсантами ТОВВМУ, Шура решил мне помочь. Когда наметился наш перевес, то я сказал: «Шура, я устал, ты сам справишься». И ушел. Шура едва отмахался. Долотко вообще был талантливым боксером. С ним предпочитали не драться, а резать его. Зарезать не удалось никому. Но шрамов у него было… А мой друг Юрий Иванович… Отморозки бывают, но редко кому их видеть приходится.
На четвертом курсе я поехал в колхоз с шестикурсниками. К нашему бараку на второй день подкатила на мотоциклах толпа местных ухарей. Курс — 350 человек, в колхозе была примерно половина, от этой половины — половина мужиков. На лечебном факультете такое соотношение между полами и было. Вспомните хирурга-боксера из Белгорода. Вот местных «рокеров» встретила у барака группа примерно в 70 человек таких «хирургов». Мы долго катались на их мотоциклах…
* * *
Ну, ладно, осенью 1984 года я вышел на работу фельдшером на «Скорую помощь». Подстанция «Космонавтов», находилась она на улице Космонавтов в районе бухты Тихой г. Владивостока, обслуживала часть Первомайского и Советского районов города. 6 бригад. Насколько я помню. Одна педиатрическая и пять обычных. Реанимационные и психоневрологические бригады были только на Центральной станции.
И тут начал я узнавать очень интересные вещи, особенно интересные для анализа того, что происходило с экономикой и трудовыми ресурсами в СССР.
В типовой бригаде, за исключением реанимации и «психов», по штату в мое время было три человека: врач, фельдшер, водитель.
Водитель получал доплату за санитара — 30 % ставки. Но самих санитаров уже в штате не было! Не были предусмотрены. За несколько лет до моего прихода их на Скорой оставили только для реаниматологов и «психов». Смотрим, как государство сэкономило на этом: расходы на одного работника были сокращены на 70 %. Водитель же получал только 30 % ставки санитара! Круто? Но работа бригады — это работа бригады, нельзя работать на 30 %, обязанности санитара нужно же исполнять в полном объеме! Значит, недоплачивая 70 % зарплаты, государство чем занималось? Конечно, наглой эксплуатацией. Или не так?
Но ситуация еще интереснее. Водитель же белый халат не носил, он машиной рулил. А бросать машину без присмотра нельзя! Мало ли, пока бригада будет на вызове в квартире, какой-нибудь дурак проколет колесо. И что делать, если нужна будет срочная госпитализация больного? Пока колесо менять будешь — человек умрет.
Поэтому обязанности санитара исполнял даже не тот, кому хоть 30 % за это платили, а фельдшер, которому вообще ничего от санитарской ставки не перепадало. Не положено было по закону. Поэтому работали без закона «за того парня».
Дальше — еще забавней. Практически все фельдшера у нас были студентами. Профессия фельдшера в советской медицине уже начинала исчезать. Но студент учится, он может работать только после занятий, с 16 часов дня до 8 часов утра. А «Скорая» работает круглосуточно!
А кто будет с начала смены, с 8-ми утра, до 16 часов, целых 8 часов рабочего времени, пахать и за фельдшера, и за санитара? А некому, кроме врача! Но ему за это не платили! Не положено по закону! Поэтому 8 часов в смену врач работал не «за того парня», а за двух парней — бесплатно!
А куда же делись санитары и фельдшера? Да вот преимущественное развитие группы А в дикой диспропорции сожрало этих работников. На них уже не хватало трудовых ресурсов. И средств тоже. Народу эти профессии стали неинтересны. Ставка санитара на Скорой — в районе 90 рублей,
