Братья по крови - Иван Медведев

Среди команды не нашлось ни одного честного человека, а упоминание о сокровищах развеяло по ветру возникшие у некоторых угрызения совести.

Однако Робертсон слишком долго испытывал терпение Всемогущего и Всемилостивого. Небесные силы, наконец, решили покарать шотландца.

Капитан Томсон оказался замечательным пловцом. Благодаря попутным морским течениям его вынесло к испанскому острову Тиниан. На берегу обессиленного человека подобрали местные рыбаки и отнесли в дом губернатора.

Испанский чиновник выслушал историю Томсона. По мере рассказа один из офицеров свиты проявлял к ней все возрастающий интерес. В волнении он прервал английского капитана и спросил:

– У Робертсона на правой руке не хватает двух пальцев – большого и указательного?

Томсон кивнул.

– Верно. Вы его знали раньше?

– Еще как хорошо! Ваша светлость, я прошу послать на поиски этого разбойника именно меня, – попросил офицер. Это был дон Альваро Пачеко, тот самый офицер связи Бенавидеса, безжалостно высеченный Робертсоном в Арауко.

Испанский фрегат неустанно рыскал в архипелаге. Через два дня у острова Григан заметили небольшой бот.

Ничего не подозревавший Робертсон выполнил приказ военного корабля лечь в дрейф. Испанские солдаты быстро спрыгнули в шлюпку, и через полчаса шотландец, закованный в кандалы, предстал перед Пачеко.

– Ты узнаешь меня, шотландский пес? Сколько лет я мечтал об этой встрече! Теперь и ты узнаешь, как выглядит смерть.

Робертсон, цепляясь за жизнь, пытался соблазнить старого знакомого обещанием раскрыть местонахождение сундуков с золотом. Но ненависть испанца была настолько сильной, что он не оставил пленнику никаких надежд.

– Мне не нужно твое золото, мне нужна твоя жизнь.

Вечером Робертсона вывели на палубу размять ноги. Одна из мышц его щеки постоянно дергалась. Все было потеряно – золото, а значит, и Тереза. Ничто теперь не связывало его с жизнью. Неожиданно шотландец отбросил конвойного и прыгнул за борт. Волны равнодушно сомкнулись. Тяжелые кандалы сразу потянули на дно.

По приказу губернатора Пачеко доставил на Григан шестьсот туземцев с близлежащих островов. Они в поисках клада перепахали остров вдоль и поперек, но Робертсон умел прятать.

До сих пор многочисленным туристам, посещающим Григан, рассказывают эту историю. Наиболее впечатлительные покупают там втридорога лопаты, надеясь поймать удачу за скользкий хвост. Встречаются искатели сокровищ и «посерьезнее». С фанатическим упорством они роют землю годами. Несколько состоятельных джентльменов, развернув большую охоту за золотом, разорились.

А остров Григан продолжает хранить тайну по сей день.

Легенда острова Кокос

Пламя в камине, дернувшись в агонии, потухло. Выцветшие гобелены скрыл мрак. Хоакин Песуэла хотел было позвонить в колокольчик, но только поморщился и плотнее запахнул пестрый китайский халат. В спешке пришлось бросить не только слуг, но и личный гардероб вице-короля Перу.

Дон Хоакин почувствовал ломоту в суставах, встал и подошел к окну. Над морем, портом и прилегающих к вилле улицах висела влажная мгла. Тишина и пустынный рейд Кальяо только усиливали тревогу. Хоакин Песуэла, вице-король Перу, кого должность больше всех обязывала верить в силу колониальных войск, тяжело вздохнул и помассировал позвоночник. В сезон гаруа – водяной пыли – его особенно беспокоили старые болезни.

– Проклятая погода и проклятая страна, – тихо сказал дон Хоакин, вспомнив, как два года назад, в солнечный день, он вернулся из Испании и сошел по трапу вот на эту дощатую пристань Кальяо. Тогда ничего не предвещало грозы. Пристань была застелена коврами, а на маскараде, подражая Франсиско Писсаро, новый вице-король приказал подковать своего коня золотыми подковами и вплести ему в гриву самые крупные жемчужины из казны вице-королевства. Кто мог подумать, что солнечный день кончится гаруа?

Светало. Было слышно, как быстро подъехал всадник и спрыгнул на землю. Дверь парадного распахнулась. Молодой человек в мокром плаще из черного муара остановился на пороге, ожидая, пока глаза привыкнут к сумраку комнаты.

– Это вы, Гонсало? Что в порту?

– Ни одного корабля. Последний покинул рейд еще вчера вечером.

Офицер снял шляпу и стряхнул с нее капли. Никогда еще приближенные дона Хоакина не позволяли в его присутствии ничего подобного, но теперь и самому вице-королю было наплевать. Когда горит дом, никто не думает о конюшнях.

– Золото в пути? Офицер кивнул.

– Обоз вышел из Лимы час назад. С ним я распорядился отправить ваш гардероб. Что будем делать, ваша светлость?

Вопрос повис в воздухе.

Гонсало де Васкес, воспитанный на непоколебимой вере в могущество испанской короны, чувствовал себя разорившимся банкиром. Все летело в пропасть. Господство Испании в Южной Америке уже не зависело ни от Бога, ни от воли короля. И если бы не врожденное чувство долга дворянина, связанного присягой монарху, он, может быть, тоже последовал бы за бежавшими в Куско испанскими вельможами, которые бросили все свои богатства на произвол судьбы, как только над Лимой запахло порохом.

Генри Боунг, капитан американской шхуны «Мэри Диир», медленно прохаживался по мокрым доскам палубы и наблюдал, как матросы быстро и дружно выполняли команды боцмана.

– Премерзкое утро. Никогда не думал, что в тропиках можно простудиться, – пожаловался капитану штурман – молодой человек, нанятый несколько месяцев назад по контракту.

Боунг чуть заметно улыбнулся. Ему нравился его новый помощник.

– Схватили насморк, Клифтон?

– Еще нет, но когда спишь в сырой постели, этого не избежать.

– Не расстраивайтесь. Нам, можно сказать, даже повезло: сезон гаруа здесь длится всего несколько дней в году, и досадно было бы его не увидеть.

– Небольшая потеря в сравнении со здоровьем, – сказал, чихнув, штурман. – Однако в Кальяо что-то случилось. На рейде ни одного корабля.

Боунг внимательно всмотрелся в линию берега.

– В моей практике такого еще не случалось, – сказал капитан.

Тучи посветлели, и влажность воздуха уменьшилась. Осиротевший рейд Кальяо заполняли клубы тумана, медленно сползающие с берега на воду.

– Действительно, странно, – пробормотал Боунг.

Туман быстро рассеивался. На берегу уже можно было различить нескольких солдат, охранявших какую-то бесформенную кучу. Капитан расчехлил подзорную трубу и стал наводить резкость. Прибрежная волна подняла и качнула шхуну.