Счастливая Жизнь Филиппа Сэндмена - Микаэл Геворгович Абазян

он, видите ли, инициативу проявил. Вот, пожалуйста, парень взял да и создал театр, своими руками и головой. Говорят, что ему друзья помогли со светом, звуком и площадкой, ну да как без друзей-то в современном мире? Это даже в плюс ему пошло — больше людей о нем теперь знают. Еще говорят, что он все это чуть ли не за два месяца организовал, можешь такое себе представить?! Вот и у меня морда вытянулась, как у тебя сейчас. Чувак был вдохновлен, рядом с ними были друзья и он не задавал глупых вопросов, а цели ставил достижимые. Может стоит тебя с ним познакомить, а?

Все это время Филипп сидел, свесив голову и методично переминая пальцы рук, начиная с левого мизинца и заканчивая правым. Завершив эту процедуру, он сцепил покрасневшие руки в замок и глубоко задумался.

— Ладно, что ты предлагаешь делать?

Его друг насколько только мог театрально развел руки, веером раскрыв пальцы и подняв плечи так, что обнажились ямки его ключиц. На его лице нарисовалась такая циничная гримаса, что Филиппу даже стало немного не по себе. Ему вдруг показалось, что перед ним стоит какой-то клоун в ярком, кричащем гриме и почему-то машет ему обеими руками. В этом жесте своего друга он словно прочитал его отношение к необъяснимой неспособности увидеть ответ, лежавший прямо перед ним, а в этом взгляде он увидел непоколебимое желание пусть даже сбить его с ног, лишь бы только он сошел с места, на котором застрял и не двигался уже больше получаса. Филипп отогнал от себя лень, взял себя в руки и встал. Как ни странно, перво-наперво он решил разобраться с уже остывшим чаем.

— Вот это правильно! Чай помогает, — ободрял его Демиург, — чай лечит. Есть какие мысли?

— Звоню Аби и Лине, договариваюсь о встрече завтра в «Кинопусе», потом говорю с Симоном, который сказал Аарону, что хочет быть с нами. О роли с ним поговорю позже, для начала надо договориться о помещении. От двенадцати до трех я хочу быть в «Кинопусе». Я должен успеть встретиться с Ласло, с Леонидом — это мастер, который порекомендует что нужно сделать в плане ремонта помещения — с Аби и Линой, и с тобой, конечно же. Кто еще должен… ах да, конечно же туда придут Я'эль, Саад и Аарон. Пока столько.

— И это все за три часа хочешь провернуть?

— Обзванивать сейчас буду, а все остальное — да.

— Вот и мне как-то легче стало, — без капли иронии в голосе сказал Марк Эго, мягко улыбнувшись. — Вот это и есть тот самый Филипп Сэндмен, который сможет создать театр на пустом месте, если будет знать, чего именно он хочет. Давай, звони уже. Хватит чрезмерно эксплуатировать мой зарядник!

Филипп поспешил к частично зарядившемуся телефону, а Демиург собрал чашки со стола и понес их на кухню. По дороге улыбка плавно сошла с его лица, а лицо оттенилось некоей задумчивостью.

— Ты видишь это? Даже близкий друг засомневался, — указывая на него узловатым пальцем, заявил Большой Страх.

— Это еще ничего не значит, — вступилась за друзей Здоровая Дерзость, но тут же добавила: — Кстати, какова допустимая степень вовлеченности его друзей в общее дело?

— Зависит от того, какие это друзья, насколько они чувствуют его, насколько он ценен для них, от момента тоже зависит, — продолжая сконцентрировано наблюдать за обоими, говорил Большой Страх. — Ты же ведь знаешь, как все бывает. Иногда одного достаточно, а может статься, что и целый город друзей не спасает. Все может зависеть от момента — от разных моментов: момента славы, в который человек может ослепнуть, момента слабости, когда он способен предать, момента беспечности, когда он не видит перед собой преград, момента прозрения, когда вдруг осознает, куда он попал…

— А Здесь и Сейчас становится все более дерзким, — звонким голосом перебил его монотонную речь Маленький Риск. — Того гляди скоро он и до нас дорастет. Вон какой фокус выкинул, негодяй!

— Не дорастет, — вернул себе право голоса Большой Страх, — не дано ему.

— Ну, а вам его поймать не дано. Я-то и не стараюсь, мне он даже чем-то симпатичен, — усмехнулся Маленький Риск.

— Все, он уже второй звонок делает… — прервала обоих Здоровая Дерзость. — По-моему нам здесь делать уже нечего. Что у нас на очереди — полдень следующего дня? Вот и ладно. Там и понаблюдаем.

Филипп же, словно услышав их разговор, решил первым прийти в «Кинопус», и в помещение театра он вошел на целых пятьдесят минут раньше обговоренного со всеми, кроме Симона, срока.

Глава 17. Мечтатели и отщепенцы

— Симон, дорогой ты наш! Прошло каких-то… одна, две… три недели, а кажется, словно год не виделись!

Так горячо приветствовал Филипп Симона, который, в отличие от Алекса, остался заинтересованным в участии в планах своего недавнего наставника поневоле и с радостью согласился встретить его за час до общего сбора. «Будет время и чай выпить, и о деле поговорить», — откомментировал он вчерашний звонок — последний в списке Филиппа.

— Давай поднимемся к барной стойке, там и чаек приготовим, и посидим, — пригласил он его своим зычным голосом, от которого у Филиппа возникло необъяснимое ощущение близости какой-то новой авантюры.

— С удовольствием! — потерев руки, принял приглашение Филипп и пошел вперед. — Для начала дай-ка я спрошу: Алекс — точно «нет»?

— Скорее всего. Он открывает какое-то новое дело с кузеном. Я особо не в курсе, да и углубляться не хочу, пока это не мешает «Кинопусу».

— Да, конечно. Главное, что он никаких возражений не имеет по поводу моих планов. Ведь не имеет?

— Нет-нет, об этом не переживай, — успокоил его Симон, наполняя заварочный чайник сухими угольно-черными, отдающими фиолетовым чайными листьями. — Он хоть и перестал показывать интерес к театру после института, препятствовать этому не будет никогда, а тем более — тебе. Передай-ка мне этот чайник.

— Мне близко, я сам налью. — Филипп принялся заливать чайник водой из крана. —