"Фантастика 2023-127" Компиляция. Книги 1-18 (СИ) - Острогин Макс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– У Трепова есть агент в Марселе? Очень любопытно! Ну что ж, благодарю, Жорж. Письмо попробуем расшифровать. А ты, мой мальчик, должен «взломать» семью узурпатора. Сейчас очень удачный момент: комплоты составляются в каждом втором салоне, счет заговорщиков пошел на тысячи, и тут наша скромная информация, подтверждающая его печальное положение. Он всему поверит.
В это же время. Мюнхен– И не уговаривайте меня! Ничего не хочу слышать! Едем! – Ленин хлопнул ладонью по столу и энергично потер руки. – Неужели вы не понимаете, товарищи, что в такой момент я просто обязан быть с народом! Революция – это не ярмарка, на которую «хочу – иду, не хочу – сплю». Так можно всю нашу борьбу проспать, а вместе с ней – всю жизнь.
– Буржуазная революция… – вполголоса попытался поправить вождя Красин.
– И что?.. – запальчиво возразил Ильич. – Сегодня – буржуазная, а завтра – пролетарская. Главное – не пускать процесс на самотек! Не стесняться подбрасывать хворост в костер мировой революции! И я решительно не понимаю, как это можно делать тут, за тридевять земель от баррикад!
– Владимир Ильич, – не сдавался Красин, – там нет никаких баррикад. Вооруженное сопротивление властям оказали только военные части, и они никакого отношения к трудящимся не имеют. Это гвардейский бунт, а не революция!
– Нет, так будут! – Ленин наклонил голову, как бычок. – Царь-батюшка своей кровавой расправой над безоружными рабочими сам толкнул народ на баррикады и дал им первые уроки борьбы. Они не пропадут даром. Социал-демократии остается позаботиться о возможно более широком распространении вестей о петербургских кровавых днях, о большей сплоченности и организованности своих сил, о более энергичной пропаганде давно уже выдвинутого ею лозунга всенародного вооруженного восстания.
Ильич явно закусил удила, и его несло по волнам мечты о ненавистном российском государстве, разбитом вдребезги, и о построенном на его месте первом в мире бесклассовом обществе без армии, чиновников и жандармов. А тут такое везение – что-то не поделившее правящее сословие само создало идеальные условия для восстания! Настоящий революционер не имеет права упускать такие подарки! Это удачное стечение обстоятельств надо превращать в полноценную гражданскую войну против самодержавия.
– Революция есть война. Это – единственная законная, правомерная, справедливая, действительно великая война из всех войн, какие знает история. Она ведется не в корыстных интересах кучки правителей и эксплуататоров, как все другие, а в интересах массы народа против тиранов, в интересах миллионов эксплуатируемых и трудящихся против произвола и насилия.
Красин откровенно загрустил. Ему, только что приехавшему из России, было понятно, что никакие десятки миллионов трудящихся сейчас никуда не поднимутся – количество «плюшек», свалившихся на них за последний месяц, ставили под огромный вопрос необходимость хватать оружие и идти убивать царя… Но открыто возражать Ленину – значит идти против линии ЦК. Красин, только что кооптированный в высший партийный орган, не мог себе этого позволить, а значит, вынужден был молча переносить энтузиазм членов заграничного бюро, застоявшихся без большого дела, но даже близко не представляющих, что сейчас творится в империи.
– Никакие строгости, никакие запреты не остановят городские массы, осознавшие, что без оружия они всегда, по любому поводу могут быть доведены правительством до расстрела, – продолжал Ленин, с каждым словом заводясь все больше. – Каждый поодиночке будет напрягать все усилия, чтобы раздобыть себе ружье или хоть револьвер, чтобы прятать оружие от полиции и быть готовым дать отпор кровожадным слугам царизма. Как говорится, всякое начало трудно. Рабочим было очень тяжело перейти к вооруженной борьбе. Правительство их вынудило. Первый, самый трудный шаг сделан…[170]
«Все, решено! – думал про себя Красин. – Надо найти какой-то благовидный предлог для беседы с этим сумасшедшим монархом и аккуратно прозондировать почву, имеет ли силу приглашение, сделанное им мне в Баку?»
– Леонид Борисович, – требовательный голос Ленина вырвал инженера из собственных мыслей, – вы у нас единственное лицо, допущенное к душевнобольному царю, не так ли?!
Красин пожал плечами, демонстрируя отсутствие информации о столь непубличных сведениях.
– Отлично! – больше в такт своим мыслям, чем в виде поощрения, кивнул Ленин. – Тогда вам и карты в руки! Ваша боевая группа должна будет арестовать престолодержца и его семью. Он нам нужен обязательно живым, чтобы предстать перед судом революционного трибунала! Это и будет сигналом о начале восстания. Успех деморализует монархистов и даст нам несколько часов или даже несколько дней форы.
– Какой успех, Владимир Ильич? Да нас охрана разорвет на месте, – возмутился Красин.
Ленин подошел к инженеру вплотную и зловеще прищурился.
– Что, Леонид Борисович, страшно быть на острие революционных событий? Вы можете отказаться. Не беспокойтесь, дело революции от этого не зачахнет. Если существуют объективные исторические предпосылки, то найдется и личность, которая перевернет историю. Если же по существу – и в дворцовой охране, и в конвое теперь есть наши люди. Они подстрахуют, а если у вас что-то пойдет не по плану и не получится – сами выполнят задание партии.
В это же время. Лондон– Алексей! Вы – настоящее сокровище для всего социалистического движения, – Макдональд смотрел на Игнатьева глазами влюбленной шансонетки. – Вы – настоящий рыцарь, потомок декабристов, только более умный. Ваша конспирация выше всяких похвал. Если бы мы раньше знали про ваш военно-революционный комитет, мы бы… – англичанин запнулся на полуслове, чуть не ляпнув «сэкономили уйму денег», – Европа уже жила бы в более справедливом обществе.
– Вы очень сильно преувеличиваете возможности нашей скромной организации, Джеймс, – поручик поудобнее устроился в мягком кресле Savile Club и вытянул ноги к камину, – нам точно не под силу облагодетельствовать весь Старый Свет. Хватило бы сил на наше богоспасаемое Отечество!
– Да-да, конечно, – торопливо согласился Макдональд, – Мари говорила, что вы в первую очередь – патриот. Похвально! России нужны такие революционеры, как вы, Алекс. И мировой революции – тоже! Настоящие революционеры должны помогать друг другу! Сегодня мы поможем вам покончить с самодержавием и установить более справедливый социальный строй в России, а завтра вы сможете помочь нам…
– Покончить с британским самодержавием… – закончил за Джеймса Игнатьев, не отрывая взгляд от пляшущего на поленьях огня, чтобы этот «благодетель России» не заметил иронии в его глазах.
Макдональд поперхнулся и закашлялся.
– Проклятая сырость, она меня доконает, – извинительным тоном произнес англичанин, подвигаясь ближе к камину, – давайте еще раз обговорим детали предстоящей операции. Наши друзья из социал-демократической рабочей партии должны проникнуть на прием в составе делегации инженеров, занимающихся электрификацией, и арестовать царя. Ваши люди должны обеспечить безопасность боевой революционной группы и блокировать любые попытки охраны им помешать.
– Не понимаю, зачем все эти сложности? Что нам даст плененный император? Тем более его семья? Ликвидация гораздо проще и эффективнее…
– Революция, Алекс, – это часть политики, она требует жертв. По поводу психического состояния русского императора сейчас ходит слишком много кривотолков. Сначала заключение этого немецкого бедолаги, который вдруг неожиданно свел счеты с жизнью… Да-да, не глядите с таким удивлением. Повесился в своем собственном особняке, не оставив никаких записок. Потом прямо противоположное заключение русских врачей… Это противоречие требуется разрешить. Поэтому царя сразу после ареста освидетельствуют британские медики, и их вердикт будет окончательным. После этого дальнейшая судьба Николая Второго нас уже не интересует. Вся власть перейдет в руки Военно-революционного комитета, где вы, Алекс, возглавите все вооруженные силы революции. Так что, – англичанин ободряюще похлопал по плечу Игнатьева, – слава русского Наполеона ждет вас…
