Где нет княжон невинных - Артур Баневич

— …я кое-что предложу, — перебила Ленда.

— Я не то хотел сказать. — Он строго посмотрел на нее. — Я намеревался пояснить, что проблема, вероятнее всего, во мне. И именно я…

— …должен уехать? — снова не дала закончить Ленда. — Ну, так все мы согласны.

Ее слова произвели впечатление. Правда, не на всех. Дебрен, слегка ошеломленный, внезапно сообразил, как редко они бывали согласны по какому-либо серьезному вопросу. Впрочем, и по несерьезному тоже.

— То есть… — начал Збрхл. — Ты хочешь сказать?..

— Что Дебрен прав. Мужики из Замостья явно хотели его убить. Грифон напал на мосту, потому что Дебрен его палочкой припугнул. Вот он на Дебрена и накинулся, как только тот высунул нос во двор. Мы с Петункой, безоружные женщины, спокойно ходили в мойню и из мойни… и ничего. А когда практически все кинулись выручать Дебрена, то разве Пискляк пытался кого-нибудь убить? Нет, только Дебрена. Когда вы за конем шли, я одна во дворе была…

— Крррроме… — начал Дроп.

Ленда быстро глянула на него.

— Захлопни клюв! Одна, говорю, между людьми и врагами грифона, потому что субъектов с неясным статусом считать не следует. И опять же на меня Пискляк не напал. У вас началась серьезная рубанина, в которой до последнего момента неизвестно было, кто победит, а он ничего, стоял себе в сторонке и смотрел. Почему? — Она никому не дала ответить. — Потому что боится лишь чародея и его магии. Только они угрожают проклятию. И как только станет ясно, что никто колдовать и всяких заклинаний бросать не будет, грифон наверняка…

— И верно, — припомнил Дебрен. — Я имею в виду — бросать… Когда ты Йежина к себе звала, я, кажется, что-то в этом роде слышал. Что, дескать, ты бросишь, если грифон не уберется. О ругательствах я не говорю. А в остальном это звучало примерно так. Можешь пояснить?..

— Очень просто, — пожала плечами Ленда. — Когда ты частокол поджег, я схватила горящую щепку и сделала вид, что собираюсь швырнуть ее в трактир.

— В мой трактир? — нахмурилась Петунка.

— Нет, в тот, что в Румперке… В какой еще-то? — Ленда снова пожала плечами. — Так ведь не взаправду же. Я его обманула, понимаете? А по правде-то, и гипотезу Дебрена на практике проверила. И получилось, что Дебрен прав: вы сами видели, что котяра хвост поджал. Он боится, что дом сгорит.

— Он уже до того в сторонке стоял, — проворчал не совсем убежденный чародей.

— А ты б на его месте не стоял? — пошла в наступление Ленда, чувствуя слабость противника. — После демонстрации с дверью? Он что, должен был тебя клювом сцапать, рискуя оказаться в таком же положении, что и дверь? Не забывай, его миссия отнюдь не в том, чтобы ввязаться в драку и героически погибнуть. Он обязан следить, чтобы трактир не сожгли, не раздолбали. А в трактире чтобы сидела целая и невредимая наследница Петунелы. В качестве покаяния оплакивающая горючими слезами свою судьбину.

— Верно, — поддержала ее хозяйка. — Вы Пискляку, прошу прощения, до задницы. Так что выезжайте, пока добром просят. Потому что, если я за клистир возьмусь…

— Ты не слушаешь, сестра, — напомнила ей Ленда. — Задницу Пискляку закупорила не я, не Збрхл и не Генза, а этот вот чароходец. — Она криво усмехнулась, указав на Дебрена. Прямо сказать, немного потрясенного: в ее словах, и в выражении лица, и в жесте было что-то явно оскорбительное. — Поэтому я ставлю на голосование следующее предложение: Дебрен берет здорового коня и на рассвете выматывается отсюда. Один.

Комментариев пришлось ждать долго. Частично по вине магуна, который упорно рассматривал башмаки, избегая встречаться взглядом с присутствующими.

— То есть он должен уехать, а мы остаться? — уточнил Збрхл. — Таков твой план?

— Хороший план, — уточнила она.

— А если на него нападет Пискляк? — тихо спросила Петунка.

— Не нападет.

Странно, но заверение Ленды прозвучало убедительно. Никто не улыбнулся даже себе под нос, никто ехидно не прокомментировал, не задал вопроса.

Дебрен поднял голову, вскользь глянул на девушку. На ее равнодушную мину — такую же, как у него.

— Я предлагаю проголосовать, — спокойно сказал он. — Кто «за»?

Ленда, чуть помедлив, подняла руку. Единственная. Казалось, ее это удивило, но побледневшие губы очень быстро изобразили неприятную улыбку.

— Ты будешь трусом, если проголосуешь «против». — Даже сейчас она больше смотрела на сидящую позади Петунку, чем на чародея. — Они воздержатся, так что вполне достаточно моего голоса.

Дебрен поднял голову, немного подумал и поднял руку. Ему показалось, что сжатые в струнку губы девушки сделались еще тоньше.

— Кто «против»? — спросил он спокойно.

Збрхл незамедлительно поднял руку.

— Коллектив — сила, — сказал чуточку торопливо ротмистр.

Дебрен подумал, что, пожалуй, не он один заметил нечто странное в поведении Ленды.

— В случае чего один он не справится, — сказала Петунка. И тоже подняла руку.

— Предложение не прошло, — заявил Дебрен, стараясь не проявлять эмоций. — Есть другие?

Ленда снова подняла руку:

— Предлагаю эвакуировать женщин и тех, кто не способен драться. — По ее лицу, как и по лицу Дебрена, трудно было что-нибудь понять.

— А конкретно? — проговорил Збрхл.

— Вы что, бабы от мужика отличить не можете, господин ротмистр?

— Я спрашиваю о неспособных. Мне, понимаешь, показалось, что ты и меня имела в виду. Но ты глубоко ошибаешься, если так думаешь…

— Тебе неверно показалось, — прервала она. — Поедем я, Петунка и Генза. Ты останешься с Дебреном. Вот мое предложение. А обоснование такое же, как и в предыдущем случае: грифон нападает только на тех, кто ему реально угрожает.

— Обоснование такое же, а план повернут на шестнадцать румбов? — Дебрен вопросительно и немного иронично приподнял бровь. — Интересно.

— Я человек гибкий, — буркнула Ленда и выразительно глянула на Петунку и Збрхла. — С ним я не разговариваю, так как вижу, что он принципиально не дает мне хода. Но вы-то должны понимать, что это хороший план. Я едва хожу, в бою была бы лишь привязанным к ноге чугунным ядром, Петунка со своей метлой тоже много не навоюет. А в случае поражения нас, женщин, может ожидать кое-что похуже смерти.

— Грифоны на коз не падки, — огрызнулся ротмистр.

— Но замостецкая чернь — вполне, — парировала она. — А поскольку старосты уже нет в живых, они с разгона и Петунку могут…

Завершать фразу не понадобилось: по Збрхлу было видно, что он понял и встревожился. Ленда дала ему еще немного времени, со скрываемым удовлетворением наблюдая, как он краснеет. Заговорила только тогда, когда растерянность в глазах ротмистра сменилась холодным блеском окончательного решения.