Камелия - Лесли Пирс

— Я думаю, вы меня неправильно поняли. Я актер, а не журналист, — пояснил Ник.

— Только не говорите, что кто-то решил снять об этом фильм, — сказал полицейский, тяжело вздохнув.

— Я не пишу статью и не снимаю фильм, — произнес Ник. — Я просто пытаюсь найти Камелию Нортон, дочь той женщины. Я надеялся, что кто-то мне сможет помочь в ее родном городе, но, похоже, я ошибался.

— Камелия? Вы ее знаете?

— Конечно, — кивнул Ник. — Иначе я не стал бы ее искать. Последние два года она работала у моего отца.

Ник достал из бумажника визитку «Окландз» и передал ее Берту. А затем показал фотографию, на которой были он с Мэл. Магнус сфотографировал их прошлым летом в Уэстон-сьюпер-Мэр.

— Этого достаточно? — спросил Ник с сарказмом. — Надеюсь, вы мне скажете, была ли она здесь последние три-четыре месяца?

Берт внимательно посмотрел на снимок. Темноволосая стройная девушка с темным загаром в простом хлопковом платье показалась ему незнакомой.

— Это Камелия? — удивился он.

Раздражение Ника возрастало.

— Похоже, вы никогда ее не видели?

— Ну, тут-то вы ошибаетесь, — сказал Берт строго. — Я знал Камелию, когда она была еще ребенком. Просто я не узнал ее на фотографии. А была ли она здесь? Сомневаюсь, чтобы кто-нибудь из жителей Рая узнал бы в этой девушке дочь Бонни Нортон. Что она сделала?

Ник нахмурился.

— Сделала? Что вы имеете в виду? Какую должность она занимала в нашем отеле?

— Нет, я хочу спросить, она обокрала вас? Или обманула?

— Почему вы так думаете? — воскликнул Ник. Он был готов устроить скандал. — Мэл на такое не способна!

На какой-то момент полицейский смутился. Он был сконфужен так же, как и Ник.

— Простите. Просто о ней такое писали в газетах, что я превратился в циника, как и все.

Нику стало не по себе, по спине побежали мурашки.

— Мне кажется, мистер Саймондз, — сказал он, — что мы с вами говорим о разных вещах. Вы меня для чего-то разыскали, к тому же вы дольше знакомы с Мэл. Я думаю, вы должны рассказать мне все, что о ней знаете.

Берта охватило странное чувство. Сегодня он пришел сюда, чтобы удостовериться в том, что больше не будет никаких сумасшедших статей, появившихся в газетах три или четыре года назад. Толпы журналистов рыскали по городу в поисках грязных историй о Камелии, после того как на нее напали в Челси, а потом после смерти ее подруги. Так они разузнали о смерти Бонни Нортон.

Власти города, торговцы и рабочие были возмущены, когда их красивый город стали связывать с наркотиками, порнографией и проституцией. Жители запаниковали, когда журналисты начали фотографировать старый дом Нортонов на Мермайд-стрит и реку, в которой нашли тело Бонни. Когда Берт узнал, что сегодня опять задавали вопросы о Камелии, он подумал, что она стала героиней очередного скандала.

Целью Саймондза было предотвратить антирекламу города, но ему хотелось узнать, что случилось с Камелией, так как когда-то он относился к ней как к дочери. Шестое чувство подсказывало ему, что этот молодой человек влюблен в Камелию. Берт понимал, что если он не скажет Нику правду, то это сделает кто-то другой. Но чужая версия может быть не столь точной и аргументированной, как его.

Берт рассказал обо всем — чистые, неприукрашенные факты. Но Ник все равно побледнел.

— Мне очень жаль, что именно мне пришлось вам все это выложить, — проговорил Берт, осторожно коснувшись руки Ника. Ему хотелось бы сейчас сидеть дома у камина. — Понимаете, мне очень нравилась Камелия, когда она была маленькой. Именно я нашел тело Бонни и рассказал об этом девочке. Никто в Рае не знает историю их семьи лучше, чем я. Должен сказать, что, учитывая пример ее матери, несложно поверить в то, что Камелия на какое-то время могла сойти с правильного пути.

— Меня беспокоит не это. — В горле Ника застрял ком. — Мэл предупреждала меня, что у нее тяжелое прошлое. Она сказала, что работала в ночном клубе, она даже сообщила мне о том, что ее подруга умерла от передозировки наркотиков. Я поражен тем, что не связал тот случай из газет с ее рассказом. Я хорошо помню о нем.

Берт пошел к бару, а Ник стал вспоминать. В 1970 году он тоже жил в Челси и часто выпивал в «Элм» — в пабе, который находился за углом Бифорт-стрит. Тогда ходило много шуток о случае с американцем и «хозяюшкой» из ночного клуба.

«Как бы ты назвал связанную проститутку?» — «Легка и доступна». — «Какая любимая песня связанной проститутки?» — «Извивайся на работе».

Ник ужаснулся оттого, что тогда эти шутки казались ему смешными. В нем не было ни капли жалости к той девушке. Он даже не обратил внимания на ее необычное имя. Он думал только о том, что она, наверное, это заслужила.

Берт вернулся с двумя стаканами виски. Он посмотрел на потрясенное лицо Ника, и ему стало его жаль. Он был так же шокирован, когда узнал о том, что произошло с Камелией. Ему стало грустно, что жизнь была к ней так жестока.

— Угощайся, — сказал Берт, передавая Нику один стакан с виски. — Я не могу забрать слова обратно и не могу сказать, где она сейчас. Но, возможно, я могу сообщить кое-что, что может тебе пригодиться. Но сначала расскажи мне свою историю. Зови меня просто Берт, меня все так зовут.

Несколько минут Ник собирался с мыслями. Он не хотел говорить, что Мэл скрыла улики, оставшиеся после смерти матери, и заботился о репутации своего отца. Но полицейский казался честным человеком, к тому же он испытывал глубокую симпатию к Мэл. Придется довериться ему, чтобы узнать больше.

Ник сделал большой глоток виски и рассказал все, что знал. Берт внимательно слушал, при этом на его лице отразилось сочувствие.

— Во-первых, — сказал Берт, когда Ник закончил, — мне трудно поверить в то, что Камелия не дочь Джона Нортона. Она такая же темноволосая, как он, и такая же серьезная. Они были настоящие отец и дочь. Джон обожал ее. В пятидесятых годах казалось странным, если мужчина был сильно привязан к детям, но Нортон был именно таким. Он часто ездил в командировки, в каких только странах он не побывал, но когда бывал дома, то часто гулял с Камелией, водил ее на качели в Салтс. Она была воспитанной девочкой. Он научил Камелию читать задолго до того, как она пошла в школу.

Берт рассказал, как Нортоны развлекались в то время, когда он молодым констеблем приехал в Рай, как он разговаривал с Камелией, когда она сидела на ступеньках. Он покраснел, когда заговорил о Бонни. Ник догадался, что Берт тоже был к ней неравнодушен.

— Все были потрясены смертью Джона, — продолжал Берт. — Вы, вероятно, уже проходили по Мермайд-стрит и заметили, как близко дома стоят друг к другу? Сейчас в них живут богачи, но в пятидесятых годах там жили обычные люди. Все друг друга знали. Нортонов любили, несмотря на то что они были новичками и жили намного лучше соседей. Смерть принять легче, когда умирает старый или больной человек. Но Джону было только сорок лет, к тому же он оставил красавицу жену и шестилетнюю дочь.