Сборник "Cambiare Podentes: Invocare" - Jordan Grant

– Значит, я – твой любовник, что уравнивает меня с тобой, и, в свою очередь, поможет стать твоим рабом, тогда как на самом деле я им не буду, хотя я все-таки раб, но, с другой стороны, не раб?

Северус облегченно улыбнулся.

– Вот именно.

– Но это нелогично!

– Как и любой парадокс.

Матрас заскрипел – это Гарри перекатился на бок и подложил голову под руку.

– Я чувствую себя неловко, давая тебе указания. Намного проще… подчиняться.

Ну, разумеется, ведь тогда ты притворишься, что тебя целуют или ласкают против твоей воли…

Северус промолчал.

– Ладно, – ворчливо уступил наконец Гарри. – Наверное, мне придется. Ну, тогда… почему бы тебе не поцеловать мне пальцы?

Северусу показалось, что Гарри ожидал от него вспышки возмущения, но подчиняться юноше доставляло ему удовольствие. Несмотря на потерю контроля, ему было любопытно, куда их заведет фантазия Гарри.

Медленно потянувшись, он поднес к губам кисть юноши и неспешно поцеловал подушечку каждого из пальцев, а затем полностью всосал указательный в теплую полость рта. Он несильно посасывал и дразнил палец, словно во рту у него был восхитительный член юноши.

В задыхающемся голосе Гарри ощущалась явная враждебность:

– Ох! Ну, все… хватит...

Северус открыл рот, и Гарри выхватил палец.

– Ты никогда ничего не делаешь наполовину, верно? – дрожащим голосом спросил юноша. Было очевидно, что тот возбужден. Чудесно, чудесно… как же ему хотелось потянуться вниз и уточнить, насколько сильно, однако зельевар сдержался. Гораздо лучше позволить Гарри продолжить проявлять инициативу, позволить увидеть разнообразие расстилающихся перед ними возможностей, понять, что Северус не собирался лишь пользоваться его телом.

Гарри перекатился на другой бок, спиной к Северусу, и тот испытал разочарование, которое бесследно испарилось, как только юноша произнес:

– Ну… тогда чуть-чуть поцелуй мне шею.

Северус придвинулся ближе, тоже перевернулся на бок и оперся на локоть, чтобы случайно не коснуться Гарри нижней половиной тела – ведь тот этого не просил, верно? А сейчас музыку заказывал Гарри.

Припав губами к месту, где плечо переходило в шею, он ощутил, как юноша выгибается навстречу, склоняет голову, предоставляя Северусу больше доступа к обнаженной коже. Участвует. Ах, как восхитительно.

Сначала почти невесомый поцелуй, просто касание губ к нежной коже за ушной раковиной. Еще один – в плечо, затем легчайшее, дразнящее облизывание между лопаток. Но тут желание Северуса ярко вспыхнуло, и он больше не сдерживался. Открыв широко рот, он впился в сильную загорелую шею, пытаясь продемонстрировать глубину и разнообразие существовавших для них возможностей. Тут, в темноте, он пытался доказать, что их совместная жизнь может быть насыщенной, яркой и многослойной, а не тусклой, унылой и безнадежной, какой видел ее Гарри, что удовольствие не закончится после ритуала, что он были настоящими любовниками.

И что больше всего на свете Северусу нравилось ублажать Гарри…

У юноши вылетел стон, и Северус вцепился в покрывало, чтобы удержаться и не потянутся к его твердому члену – он почти физически ощущал возбуждение Гарри.

– Я же просил «чуть-чуть», – задохнулся Гарри. – О боже. Это было… э…

– Да?

– Э-э… наверное, гораздо лучше, чем я помнил.

Северус чуть подождал, но, когда Гарри ничего не добавил, не выдержал:

– Еще?

– Нет. – Гарри резко вдохнул. – Мне позволено так тебе говорить?

В темноте Северус улыбнулся.

– Разумеется.

– И если я скажу «довольно», ты подчинишься?

– Я уже сделал это, если помнишь. В ванне.

– Ах да, конечно. – Гарри беспокойно поерзал на спине; Северус по-прежнему лежал на боку, подперев голову рукой. – Может, тогда… ну, перейти к обычным поцелуям?

Другого приглашения Северусу не было нужно – он тут же припал к губам юноши.

М-м, восхитительно. Он неоднократно фантазировал, как будет целовать Гарри всю ночь напролет, но ему всегда что-то мешало – преодоление то одной, то другой трудности, необходимость придерживаться какого-то плана. Но не теперь. Этот вечер целиком принадлежал Гарри, и, прекрасно зная о слабости юноши к поцелуям, Северус был готов посвятить им душу и тело, целуя губы юноши с таким же энтузиазмом, как до этого - его шею.

Однако изначально выбранная им позиция оказалась неудобной, поэтому Северус сменил ее, накрыв тело Гарри своим торсом. Верно, такого указания не поступало, но ведь раньше они уже так делали, не так ли? Гарри мог возразить; Гарри мог сказать «довольно». И Северус бы остановился.

Однако юноша не сказал ничего подобного. Наоборот, он издавал низкие горловые звуки, бархатно ласкавшие губы Северуса, и обхватил затылок зельевара. Принимая это за молчаливое согласие перейти к дальнейшим ласкам, Северус разжал покрывало и погрузил пальцы в волосы Гарри, лаская те чувствительные точки на затылке, массаж которых буквально сводил юношу с ума.

Они целовались целую вечность; время от времени Северус отрывался, чтобы сделать вдох, тем самым давая юноше шанс остановиться.

Но Гарри, пьяный от удовольствия и ощущений, лишь смотрел на него широко раскрытыми, затуманенными глазами. К тому времени зрение Северуса уже достаточно адаптировалось к темноте. В конце концов, тьма оказалась не кромешной; из-под двери, ведущей в ванную, сочился свет. Неяркий, но достаточный для того, чтобы разглядеть, как Гарри облизывал губы, когда Северус прерывал поцелуй.

Гарри явно желал продолжения и даже умудрился пару раз подтвердить свое желание, хотя и не словами. Для этого юноша слишком далеко зашел; однако в безмолвной просьбе он снова притягивал голову Северуса к себе.

Физические, а не вербальные инструкции. Но это было неважно. Или, вернее, это было гораздо лучше.

Северус не заметил, как и когда поцелуй превратился в нечто другое. Его тело так и льнуло к стройной фигуре Гарри, потому вовсе неудивительно, что чем дольше длился поцелуй, тем больше оно накрывало тело юноши. Гарри не просил этого, но и не жаловался, поэтому Северус решил, что такое развитие событий оказалось вполне закономерным. И он продолжал целовать любовника, постепенно занимая все более удобную позицию.

Член у члена – вот так было гораздо лучше: их гладкие от пота тела томно скользили друг о друга. Шершавое ощущение жестких лобковых волосков восхитительно контрастировало с гладкой кожей мускулистого живота, когда Северус ритмично подавался бедрами вперед, сопровождая толчки поцелуями.

Зажмурив глаза, Гарри отзывался: поцелуем на поцелуй, толчком на толчок; его возбуждение явно достигло предела. Исступленно вцепившись в Северуса, юноша закинул голову назад, сильно вытянув шею, и яростно толкался вперед, издавая бессвязные звуки, выражающие нужду, желание и неистовую страсть. Страсть, которая заставляла сердце Северуса колотиться еще сильнее.

Внезапно Гарри пронзительно вскрикнул, выгнулся и задрожал от наступившего оргазма.

И для Северуса это оказалось слишком – он ощутил то самое напряжение, которое означает приближение кульминации. Гарри больше не двигался, а бессильно лежал под ним, отходя от оргазма, тогда как сам Северус был лишь на грани своего.

Рыча от нужды, Северус обхватил затылок Гарри и притянул его в последний, долгий поцелуй, желая показать, что даже во время сотрясающего тело оргазма это было восхитительно, причем восхитительно для них обоих.

А потом все закончилось, и они просто лежали рядом со сплетенными руками и ногами, а в воздухе витал сладковато-острый запах секса. И Северус вдыхал его, закрыв глаза и расслабившись всем телом. «Все прошло гораздо лучше, чем я предполагал», – вертелось у него на языке, но подобные слова лишь напомнили бы Гарри о том недалеком прошлом, когда Северус действительно обращался с ним скорее как с рабом, чем как с любовником.

Наконец Гарри прервал тишину, пусть и не совсем красноречиво.

– Э. Не мог бы ты… ну, слезть с меня? Ты, знаешь ли, тяжелый.

Разумеется, не самое тактичное замечание, но зато такое типичное для Гарри. Поэтому все было в порядке.

Не говоря ни слова, Северус скатился с юноши, но и в новой позиции ему было прекрасно видно выражение лица Гарри. Жаль, что было так темно…

– Ну и… что же мы теперь будем делать? – отвернувшись, спросил Гарри.

– Хм, а чего бы тебе хотелось? – промурлыкал Северус. Одеяла сбились у подножья кровати, и он ожидал, что Гарри вот-вот их на себя натянет, но пока что юноша, казалось, не замечал их наготы.

– Ага, значит, мы продолжаем эту… э, игру в «Гарри Имеет Право Голоса»?

Северус наклонился над ним и снова поцеловал, прервавшись лишь тогда, когда юноша оттолкнул его.

– Да, – серьезно сказал он. – Гарри имеет больше, чем «право голоса», если ты не заметил. В постели мы будем делать то, что ты хочешь, и только то, что ты хочешь, и так до самого ритуала. Возможно, тогда ты поверишь в то, что после него нас ожидает взаимное наслаждение.