Изгнанники, или Топ и Харри - Лизелотта Вельскопф-Генрих

художник и Генри. Джо коротко ввел их в курс дела. Харри, с нескрываемым нетерпением ждавший окончания разговора, хотел сразу же уйти, но, услышав ответ художника на слова Джо, остановился.

– У меня есть тотемный знак одного великого дакотского вождя, под защитой которого я таким образом нахожусь, – сказал художник. – Может, пока не пролилась кровь, попробовать вступить в переговоры?

Харри заинтересовала эта неожиданная мысль, но Джо резко оборвал его:

– Харри, тебя не спрашивают! К тому же вступать в переговоры уже поздно. Где-то поблизости находится огромное стадо бизонов. Дакота наверняка несутся на нас, боясь, что мы опять перестреляем их бизонов. Может, с ними и удастся договориться, если мы победим. Может, они наконец поймут, что нам не нужны их бизоны, и оставят эту железную дорогу в покое!

– Я с Длинным Копьем пойду к колодцу, – заявил художник. – Мы будем наготове, чтобы черпать воду. Я не буду стрелять в дакота. Мне не позволяют это мои дружественные отношения с ними.

– Делайте что хотите, – раздраженно ответил Джо. – Я, во всяком случае, позабочусь о том, чтобы все наши люди получили оружие. В том числе и те, что сейчас в салуне. И чтобы все узнали, кому они должны подчиняться.

Он дал знак Харри выполнять то, о чем они условились, и индеец исчез в темноте.

Весть о предстоящем сражении промчалась по лагерю, как лесной пожар. Не обошлось без лихорадочной суеты и беготни. Джо не смог уговорить скрипача в таких необычных условиях играть как ни в чем не бывало. Пришлось призвать на помощь Харри. Тот прислал в салун скрипача-цыгана, который в свое время подрался с Кровавым Биллом из-за кошелька Маттотаупы. Бывшие враги мрачно посмотрели друг на друга, но, когда скрипка заиграла, Билл все же нашел в себе силы продолжить танец с Длинной Лилли и тем самым вовлечь в судорожное веселье еще четыре пары. Хозяин, бледный как смерть, обливаясь потом от страха, едва успевал наливать бренди и получать плату. Он долго перетаскивал из угла в угол кассу в поисках наиболее безопасного места и в конце концов вернул ее на стойку. Бренди прибавил храбрости уже и без того пьяным гостям, и они горланили еще громче, проклиная «краснокожих собак» и предлагая для них новые, все более кровавые кары.

Тем временем у колодцев кипела работа: множество бочек были наполнены водой.

Джо и Харри снова встретились у салуна. Харри собрал всех своих людей. Среди двадцати храбрецов был один официант, опытный боец, и старый траппер, с которым Харка несколько лет назад после большой бизоньей охоты вел переговоры о распределении добычи.

– Мало, – сказал Джо. – А сколько дакота идет на нас?

– От ста до ста пятидесяти человек, – тихо ответил Харка. – Я хочу применить одну хитрую уловку. У меня есть воинский свисток, какими пользуются вожди дакота, чтобы давать сигнал атаки или отступления. Я сейчас незаметно уйду из лагеря. Ночью дакота не смогут отличить меня от своих воинов. Я собью их с толку, подав раньше времени сигнал атаки, а потом, в разгар боя, – отступления.

– Рискованно… – с сомнением произнес Джо. – Правда, ты рискуешь только своей жизнью – нам это вряд ли повредит. Ладно, действуй!

Харка мгновенно исчез в темноте.

У одного из колодцев, неподалеку от салуна, сидели Моррис, Генри, Длинное Копье и еще три человека. Они затаились в тени, так что на них не падал ни лунный свет, ни отблески огней из окон. Они напряженно вглядывались и вслушивались в темноту, но им мешали пиликанье скрипки и хриплые крики Кровавого Билла и его длинной подружки.

– Они уже близко! – сообщил Моррису Длинное Копье, обладавший самым острым зрением и самым чутким слухом из всех наблюдавших. – Я чувствую это.

Нервы у всех были напряжены до предела. Вдруг послышалось зловещее жужжание, и в следующий миг в крышу салуна вонзились первые горящие стрелы.

В ту же секунду с северной стороны лагеря послышался пронзительный свисток, и вслед за тем боевой клич дакота:

– Хи-йип-йип-йип-хи-йааа!

Вслед за ним со всех сторон грянул многоголосый хор:

– Хи-йип-йип-йип-хи-йааа!

Музыка оборвалась, крики Билла и Лилли смолкли. Генри и трое незнакомых ему мужчин вскинули ружья и винтовки. Судя по всему, главный удар дакота решили нанести с севера. Группа всадников-призраков промчалась сквозь тьму. Индейцы уже ворвались в лагерь и устремились к салуну. Впереди маленького отряда скакал, по-видимому, их предводитель. Генри и трое стрелков у колодца выстрелили. Предводитель индейцев упал на землю и перевернулся. За ним рухнули с коней еще двое.

– Первый был Харка, – сообщил Моррису Длинное Копье.

– Они застрелили его!.. – в отчаянии воскликнул художник.

Но шайенн успел заметить, как Харка снова вскочил на коня и, опередив других всадников, первым достиг салуна. Дакота пробежали мимо колодца, не обратив никакого внимания на сидевших рядом с ним стрелков, и ворвались следом за юным разведчиком внутрь барака. Там опять раздался пронзительный сигнальный свисток. Потом послышался ужасный грохот, – казалось, стены барака вот-вот обрушатся. Крыша загорелась.

– Тушить! – крикнул Генри.

Он хотел подкатить к бараку бочку с водой, но у колодца появился индеец с томагавком в руке и соколиными перьями на затылке. Генри получил удар томагавком и упал на землю.

Моррис, увидев занесенный над его головой топорик, крикнул:

– Священный Жезл! Я – Священный Жезл! Не убивай своего белого брата, Тачунка-Витко!

Индеец метнул томагавк в затылок убегавшему стрелку и побежал дальше. Два воина, бывшие с ним, захватили с собой валявшиеся у колодца ружья.

В салуне, где уже кипел рукопашный бой, находился и Джо. Он видел, как враги хлынули внутрь, словно прорвавшая плотину река, видел и Харку, который прибежал во главе этого отряда и в котором теперь, в ярком свете, нападавшие не могли не узнать врага: он был единственным индейцем без боевой раскраски. Харка резко повернулся и сразил ножом ближайшего к нему воина.

– Койот и предатель! – закричали остальные и попытались схватить Харку.

Но на них набросились белые, и, поскольку большинство индейцев не имели огнестрельного оружия, а луки и стрелы в ближнем бою применить не могли, их быстро оттеснили в угол. Ножи и дубинки им тоже не помогли. Лампы через несколько секунд были разбиты, и барак погрузился во тьму, что индейцам было на руку. С потолка внутрь начали падать горящие доски, и сумятица достигла своего предела.

Снаружи раздался свисток – сигнал отступления. Джо не знал, настоящий это был сигнал или Харка продолжал свою опасную игру. Удалось ли ему вообще выбраться из барака?