Эпоха викингов в Северной Европе и на Руси - Глеб Сергеевич Лебедев

особенно в международной пушной торговле с Волжской Булгарией и исламским Востоком по Великому Волжскому пути (Станг, 1999). Локализация современного финноязычного населения Приладожья и Обонежья и комплексное изучение выделенных регионов мультидисциплинарными средствами (от археологии до этномузыкологии) позволяет дифференцировать устойчивые этнокультурные регионы этих современных этносов, вепсов, людиков, ливвиков и собственно карелов (Спиридонов, 2001; Винокурова, 2001; Дмитриева, 2001; Герд, 2001; Логинов, 2001; Орфинский, Гришина, 2001; Краснопольская, 2001).

Обособление и консолидация локальных этнических групп происходили в условиях нарастающего становления, распространения и укрепления русской государственности и неразрывно с нею связанной в Средневековье православной церковной культуры как в новгородское время, так и в период Московского государства и Российской империи. Начало этого процесса совпадает с начальными этапами формирования Древнерусского государства в IХ – Х вв. Соответственно, в восприятии скандинавов, вероятно еще в течение эпохи викингов (и позднее, в «саговой традиции»), происходит отождествление и замещение понятий «Земля Колбягов» и «Русь, Гардарики, Гарды», Kylfingаland – Garðar (Мельникова, 1986: 131).

«Гарды» замыкали циркумбалтийское пространство Скандобалтики, открывая «Путь на Восток», Austr í Gördum (Джаксон, 1976: 164–170) и отождествляясь с этим путем. Топонимия Восточной Европы, особенно севера и северо-запада, известная скандинавам, значительно превышает западноевропейскую топонимию скандинавских источников: только в исландских географических сочинениях содержится 43 восточноевропейских топонима, в то время как западноевропейских – 21, при всей интенсивности и глубине рейдов викингов в Западную Европу (Мельникова, 1986: 41).

Имя «Гарды» основано на специфической восточноевропейской модели образования скандинавских топонимов: X + garðr, в этой форме использованной лишь для обозначения трех важнейших городов Восточного пути: Новгород – Hólmgarðr, Киев – Kænugarðr и Константинополь – Miklagarðr, в значении «Великий город». Первоначальная и исходная форма собирательного названия Garðar (в рунических надписях) относилось, по-видимому, «к местности, игравшей особенно важную роль в эпоху начальных русско-скандинавских контактов. Здесь кончался прямой (без волоков) водный путь (Финский залив – Нева – Ладожское озеро – Волхов) и находилось большое число поселений…» (Мельникова, 1986: 48). С этой точки зрения «первичные Гарды» составляли неотъемлемую часть скандобалтийского приморского пространства.

Ладога – первое из поселений «в Гардах», конечная цель морского пути и начало речного «Пути на Восток» занимала уникальную позицию и сыграла определяющую роль в сложении системы северных виков. Поселение, возникшее в середине VIII в. как приморский порт, во второй половине столетия становится главным узлом «трансконтинентальных» торговых связей и основным источником и регулятором денежного обращения. В середине IX в. Ладога – арена сложных политических событий, открывающих становление Руси. С распространением власти варяжских князей, возглавивших союз славянских и финских племен, на всю трассу Волховско-Днепровского Пути из варяг в греки и переносом княжеского стола в «Матерь городов русских» (греч. митрополия), Киев, Ладога в X–XI вв. сохраняет значение великокняжеского владения и в силу этого становится центром христианизации (культ св. Климента) и политической организации «Прибалтийского края» Руси. Это обстоятельство позволило ей не разделять судьбу многих других виков (таких, как Бирка, наиболее тесно связанная именно с Ладогой), а приобрести структуру средневекового города, преемственно и последовательно развивавшегося в XII–XVII вв. (Лебедев, 1985: 203–217; 1999а: 323–331; Кирпичникови др., 1986: 190–198; Кирпичников, Сарабьянов, 1996).

5.9. Вики Балтики как общественно-экономическое явление

Для всех изученных крупных центров эпохи викингов, от Дорестада до Ладоги, характерна единообразная структура товарооборота и организации торговли. Она базировалась на использовании общей валюты: на раннем этапе (конец VIII – первая половина X в.) – арабского, позднее – немецкого, а с начала XI в. – английского серебра (поступавшего в качестве Данегельда). Ритм распространения всех этих явлений в денежном обращении был единым не только для скандинавских виков, но и для значительно более обширного ареала, охватывавшего все заселенные области Скандинавии, земли балтийских славян, Польшу, Прибалтику, Финляндию, Древнюю Русь (Потин, 1968: 39).

Рис. 65. Клад арабского серебра второй половины IX в., найденный на Тимеревском поселении

В товарообороте виков представлены одни и те же категории импортов как западных (рейнское стекло, керамика, ювелирные изделия, оружие, сукна), так и восточных (драгоценные ткани, произведения стеклоделов, глазурованная посуда – «люстр», драгоценности, ювелирные изделия). Несомненно, реальная структура товарооборота была значительно более сложной, чем можно судить по археологическим материалам.

Ремесло виков прошло важный этап развития – от традиционного, общинного, основанного на местном сырье, к городскому, базирующемуся на заимствованной технологии и привозном сырье (Давидан, 1977: 103–104). В то же время процесс этот, во многом стимулированный специфической конъюнктурой виков, остался незавершенным. Развитие ряда производств (судя по их позднейшему сокращению) несколько опережало собственные внутренние потребности скандинавского общества.

Общественная структура виков характеризуется тенденцией к социальной стратификации. На раннем этапе преобладает общинное, военно-демократическое начало. К рубежу IX–X вв. вырастает новый господствующий слой, сооружаются городские укрепления, появляются военно-дружинные кварталы и кладбища. К середине X в. крупнейшие вики стали опорными пунктами христианской религии, позиции которой, правда, оставались еще очень слабыми. Возрастает роль конунгов в жизни виков. Сменяются эти поселения «городами младшего типа», основанными королевской властью (Шлезвиг в Дании, Сигтуна в Швеции, Берген в Норвегии). Во второй половине X – начале XI в. вики, с их самоуправляющейся военно-демократической структурой (в рамках которой, видимо, определенное место находили и дружины викингов), уже не соответствовали социальным требованиям раннефеодального общества, достигшего определенной степени стратификации и государственной централизации. В то же время питательная среда виков, свободная община бондов, в этих условиях во многом исчерпала свой потенциал, что отразилось как в упадке движения викингов, так и в замирании северной торговли.

Рис. 66. Типажи варяжских торговцев (реконструкция по Б. Альмгрену).

Слева – торговец мехами; в центре – весы и гирьки – обязательный атрибут купцов на Балтике в X–XI вв.; справа – торговец тканями

Однако в IX–X вв. вики выступали как экономические центры наиболее развитых областей, ставших ядром государственных территорий. В то же время новые социально-экономические функции виков объединили в них местное и пришлое население – чрезвычайно разнородное и по социальному статусу, и по этническому происхождению. Бонды и ремесленники, купцы и воины, домочадцы и слуги из разных скандинавских областей (свей, гауты, норвежцы, датчане) жили бок о бок с рабами и рабынями, захваченными на Западе или купленными на Востоке; волей или неволей здесь селились искусные мастера-ювелиры и косторезы – фризы, англосаксы, гончары-славяне и денежники-франки, купцы из Фрисландии, Англии, славянских стран. В разноэтнической, в своем роде интернациональной, среде виков формировалась качественно новая раннегородская культура.

5.10. Скандобалтийская морская цивилизация викингов

Городская культура виков близка во многих своих проявлениях на пространстве от Британии до Волги, так как едины интернациональные факторы, ее породившие, она пронизана общими стимулами и импульсами (Lebedev, 1982: 236–239). Единая валютная система, пути сообщения, средства морского, речного и сухопутного транспорта создают достаточно стабильную сеть для распространения общебалтийских идей, образов, типов. Общие градостроительные принципы проявились