Серебряная клятва - Екатерина Звонцова

вами, господа? Мне, несомненно, не хватает вашего общества, но сейчас не время праздно любоваться друг другом. Близится бой.

Это вывело их из замешательства. Хайранг с трудом вскинулся и сделал шаг.

– Ваше огнейшество…

Мир дрогнул и побежал трещинами уже на этих словах. За последние недели Янгред правда решил, что «вы» осталось в прошлом навсегда. Захотелось поправить, но он сдержался.

– Хотелось бы кое-что обсудить в более узком кругу. Вы не могли не заметить, что последний… – Хайранг запнулся, – виток кампании… был не очень удачным и заставил…

Значит, все-таки жалобы. Янгред изнуренно прикрыл глаза, мелькнула злая мысль: «А Инельхалль-то не знает». Разумеется, вот только – чудовищная перемена – это ничуть не облегчало душу. Янгреду больше не было дела, на его стороне Ледяной Клинок или нет. Ему вообще давно было не до сторон, но они этого не понимали.

Хайранг старался говорить предельно кратко, а главное – отстраненно. Надо отдать должное, он не бросал обвинений, хотя, возможно, пара горьких слов просилась: в бою накануне он потерял пятьдесят человек. Янгред уважал это и не перебивал. Он вглядывался в знакомое лицо, невольно замечая, как за последние дни оно осунулось, какие тени легли под глазами. Отдых не помог. Остальные трое тоже выглядели неважно: пусть солнце и воздух оживили их взоры, кожу и волосы, но усталость брала свое.

– Я ни в коей мере не говорю, что мы собираемся… – уже заканчивал Лисенок, когда выдержка Янгреда все же дала брешь, и он предостерегающе уточнил:

– Поднять бунт на корабле?

Из-за того, что во рту пересохло, это напоминало рычащее шипение, и двое из остальных – старшие – сразу потупились. Только молодой Дорэн наоборот уставился наглее, без тени тревоги. Хайранг тоже держался. Глядя Янгреду в глаза, он тихо спросил, уже на «ты»:

– Знаешь, скольких мертвецов мы похоронили вчера?

– Благодарю, – сухо откликнулся Янгред, вставая: говорить, казалось, было не о чем. – Все цифры мне прекрасно известны.

– Числа, – вкрадчиво поправил Дорэн. Его светлые глаза кололи словно иглы.

– Что?.. – Янгред прищурился.

– Числа. Цифрами исчисляются величины до десяти.

Звучало тем более забавно, что письму и счету этого молодого, нищего, почти безродного барона обучили на деньги Янгреда. На пособие, которое он так и не выбил у братьев и их оборонного министра. И обучили, кстати, не так давно.

– И снова благодарю. – Янгред поклонился, почти не скрывая раздражения. – Вне всякого сомнения, мне известно, что вчера мы потеряли больше, чем десять воинов.

Он надеялся, что Дорэн о чем-то вспомнит, но если и так, он гнул свое:

– Возможно, вам также известно, что могилы рыли я и мои солдаты. Мои уцелевшие солдаты.

Это не был вопрос. Дорэн даже казался спокойным, только ерошил пятерней короткие жесткие волосы – светлее, чем у большинства жителей Свергенхайма. Янгред кивнул, выдохнул и попытался смягчиться.

– Я благодарен, что вы взяли на себя эту обязанность. И мне жаль, что пришлось.

Дорэн, вероятно, ждавший окрика и грубого совета не дерзить командиру, на пару мгновений смутился, но тут же опять твердо поднял голову. И выдал себя.

– Не для такого мы пришли. Это должна была быть…

В тоне сквозило то, чего Янгред не выносил. Что выбил из него Марэц, и рано. Нытье.

– М-м-м… дай угадаю, увеселительная прогулка с осмотром достопримечательностей? – предположил Янгред с самой едкой улыбкой. – Увы, что-то пошло не так. Это война.

Он понимал, как все прозвучало в сочетании с резким шагом навстречу. Дорэн не отшатнулся, зато прикусил язык. Пока он искал ответ подостойнее, Янгред окинул взглядом остальных командующих и выбрал одного из ранее не говоривших – плотного, заросшего, рябого от веснушек Дэмцига. Тот сцепил за спиной руки и будто погрузился в посторонние мысли. Но ведь все равно торчал здесь, значит, тоже носил какой-то камень за пазухой! От его отчужденного вида брала злость. Янгред тихо спросил:

– А ты? – Он прокашлялся. – Может, хоть ты наконец скажешь по делу? – Опять он попытался говорить мягче: все-таки не мог отринуть уважение к старшим, тем более к старшим, которые никогда не подводили. – Что вы пытаетесь донести? Вы не хотите брать Адру? Или не пойдете уже на Басилию?

Дэмциг, не вынимая из-за спины рук, глянул на него водянистыми, но живыми серо-карими глазами. Ростом он едва доставал Янгреду до груди, тем не менее даже так всегда умудрялся смотреть со степенным, свойственным многим дородным людям достоинством.

– Нет-нет, – хрипловато, видимо, посадив на холоде голос, заверил он, – о подобном речи пока нет. Но учитывая потери и риски, мы хотели бы получить еще часть платы вперед сейчас. – Остальные, почти одновременно, кивнули. – Мы знаем точно… – Дэмциг пожевал губами, – у острарцев есть с собой кое-какое золото. И меха, камни – тоже сойдет.

Лафанцер, последний из четверых, самый высокий и худой, с аккуратно выбритыми висками, при этих словах кивнул и деловито прибавил:

– Они везут все это в одном из обозов. Мои люди видели. И, к слову, теперь, когда мы стольких потеряли, наша доля должна бы увеличиться…

– Подожди, разговоры о доле вести рано, – торопливо, слишком торопливо, чтобы Янгред поверил в искренность замечания, оборвал Дэмциг. Он поскреб выбритый подбородок короткими пухлыми пальцами. – Для начала важнее понять другое.

– Что же? – Янгред облизнул губы. – Помимо того, что вы и так получили немало денег вперед, хотя никто на это не рассчитывал. И царски забираете все трофеи осфолатской армии, хотя должны бы делиться с союзниками.

Пожелание он понять еще мог, особенно после вчерашнего. Оно звучало не впервые. Но ему крайне не нравилась мысль, что солдаты шныряли у чужих обозов, что-то вынюхивая, подсчитывая… Такое он считал недопустимым, а вот неглупый, но скользкий Лафанцер, знавший деньгам цену и с особым азартом считавший чужие, думал иначе. Он и прежде любил обсудить стоимость чьей-то лошади, меча, дома. Но не спорить же еще из-за этого! Задачей Янгреда было, чтобы солдаты хорошо воевали и соблюдали договор. За их общеморальные устои он не отвечал.

– Важнее понять другое, – повторил Хайранг. – И, кстати, с тобой это уже пытались обсудить. Я помню, чем это кончилось… – Янгред легко разгадал намек, с трудом проглотил, уставился на свои ладони, – но попробую еще раз.

Хайранг обернулся в сторону лагеря и тут же снова тускло, замученно посмотрел на Янгреда. Он мялся перед каждым словом, пару раз даже попытался погрызть ноготь – за ним такого не водилось даже в детстве. Разговор был ему явно противен. Но он продолжил:

– Лафанцер сказал: «В одном обозе». Даже с учетом суммы, что они заплатили вперед при встрече,