Донецко-Криворожская республика: расстрелянная мечта - Владимир Корнилов

Нельзя точно оценить, сколько всего грузов стратегического назначения было эвакуировано усилиями Артема и членов правительства ДКР. Известно, к примеру, что с 12 апреля по 5 мая 1918 г. только через станцию Лыски со стороны ДКР проследовало 572 паровоза, 7134 груженых вагона, 2073 пассажирских и товарных вагонов, в общей сложности — примерно 116 млн кг грузов. Лишь за короткое время пребывания правительства ДКР в Луганске было вывезено 60 паровозов и более тысячи вагонов оборудования и сырья. Рабочие Луганского патронного завода отправили на восток более 200 вагонов латуни. Кроме того, эвакуации подлежали многие рабочие, члены семей бойцов Красной Армии и партийного актива. По приблизительным подсчетам, из Донбасса было эвакуировано до 35 тыс. человек. Сам Артем писал, что при отступлении на Царицын «почти сто паровозов, самых крупных, самых мощных, везли народное имущество колоссальной боевой ценности». В условиях полного разложения и бардака на железных дорогах эти цифры не могут не впечатлять[1000].

Неудивительно поэтому, что, зная об этих колоссальных усилиях местных советских властей, немцы так стремились поскорее перерезать железнодорожную линию на участке Миллерово — Чертково. Артем и Ворошилов сообщили в письме Ленину: «Эшелонами и ценными грузами забиты совершенно Зверево, Лихая, Царицын. Немцы и гайдамаки стремятся занять Чертково, хотят отрезать нас от Севера»[1001]. В день рождения Ленина, 22 апреля, на заседании всероссийского Совнаркома под непосредственным руководством именинника было обсуждено чрезвычайное сообщение, переданное Орджоникидзе об угрозе захвата немцами станции Чертково. В 11 часов вечера того же дня Ленин подписал срочную телеграмму следующего содержания: «Предложить Военному Комиссариату принять незамедлительно все зависящие от него меры для обороны восточной границы Харьковской губернии, особенно же станции Чертково, занять которую стремятся немцы и гайдамаки для перерыва железнодорожного сообщения с Ростовом. О деталях переговорить со Сталиным»[1002].

В результате армии Донецкой республики завязали серьезнейший бой с немцами на линии Родаково — Меловая. Этот бой во многих советских источниках назван чуть ли не первой крупной победой советских войск на Юге в годы Гражданской войны. Две немецкие дивизии были впервые во время австро — германского наступления не просто задержаны, но и отброшены назад. Бои длились в течение трех дней — с 24 по 26 апреля 1918 года. В результате контрудара армия Ворошилова захватила две немецкие артиллерийские батареи, 20 пулеметов и даже сбила 2 самолета. Тем самым немецкое наступление на Луганск было на короткое время остановлено[1003] (см. цветн. вкладку).

Как писал Антонов — Овсеенко, под Родаково «красноармейцы показали, что у них начинают отрастать “клыки”». «Этот эпизод уже предуказывал героев “царицынского сидения”», — считал главковерх[1004].

Но этот успех не помешал немцам продвинуться на основной линии своего наступления — станция Чертково была ими взята. Как пишет Какурин, «таким образом, красные силы Донецкого бассейна были отрезаны от прямых путей сообщения с Великороссией, а в их распоряжении для выхода из грозившего замкнуться перед ними кольца оставалась лишь железная дорога Лихая — Царицын и кружная магистраль Ростов — Тихорецкая— Великокняжеская — Царицын»[1005].

ОТ ДОНБАССА К ЦАРИЦЫНУ

У правительства и армейского руководства Донецкой республики не оставалось выбора, кроме как двигаться в направлении Царицына — «красного Вердена», как назвал его генерал Деникин. Идти предстояло через обширные степи Области Войска Донского — этой «казачьей Вандеи», как называл данный регион советский комдив Меликов[1006].

Телеграмма Ленина об обороне Донбасса

В отличие от прежних и нынешних штампов, Дон тогда не представлял собой монолитный в идеологическом смысле регион. На юге области в тот момент уже активно действовала Добровольческая армия, которую тоже, как свидетельствуют многочисленные мемуары лидеров Белого движения, донцы далеко не всегда встречали с распростертыми объятиями. Львиная доля области находилась под контролем отдельных антибольшевистских подразделений донских казаков. Регионы же, непосредственно примыкавшие к Царицыну, а также центральные регионы области со станицей Усть — Белокалитвенская находились под контролем большевиков. Практически зажатый со всех сторон, в центре Дона с казаками сражался отряд будущего советского генерала Ефима Щаденко[1007]. Через эти неспокойные и непредсказуемые районы, в которых местная казачья власть постоянно переходила из рук в руки, войскам ДКР предстояло совершить многокилометровый поход (см. цветн. вкладку).

28 апреля правительство Донецкой республики во главе с Артемом выехало из Луганска — как и из Харькова, на одном из последних эшелонов, уходивших на восток. Подавляющее большинство историков именно на этом моменте заканчивают описание истории ДКР, что также нельзя считать корректным. Даже ярый противник самой идеи существования Донецкой республики Николай Скрыпник вынужден признать: «Правда, Совнарком Криворожско — Донецкой республики, который был создан в январе 1918 г., существовал еще и в дальнейшем». Но он тут же добавляет: «…Но только формально; все его работники были откомандированы на места, а вскоре этот Совнарком совсем растаял»[1008].

Скрыпник не уточняет времени «таяния» Совнаркома ДКР. Так же как и не упоминает о том, что возглавляемое им правительство советской Украины было официально распущено еще 20 апреля 1918 г. в Таганроге, а вот решений об официальном прекращении деятельности Донецкой республики или ее правительства никто никогда не принимал (кстати, составители фундаментального советского сборника документов «Гражданская война на Украине» уверяют, что СНК ДКР был ликвидирован в июне 1918 года, хотя и не приводят никаких подтверждающих этот тезис доказательств[1009]). Последующие события и документы (в частности, решение Совета обороны РСФСР от 17 февраля 1919 года), о которых еще пойдет речь ниже, свидетельствуют о том, что Донецкая республика и ее руководящие структуры сохранились вплоть до возвращения советской власти в Харьков.

При этом, действительно, многие руководители ДКР в период вынужденного отсутствия на родной земле занимались деятельностью различного направления. Не надо забывать, что некоторые военные подразделения Донецкой республики и их руководители успели выйти за ее пределы еще на север, став фактически пограничными войсками советской России на образованной демаркационной линии немецкой оккупации. Отряд рабочих харьковской электростанции во главе с Михаилом Струковым преобразовался в пограничный отряд Чрезвычайной комиссии на станции Бибиково. Будущий «красный палач» Степан Саенко со своим отрядом занял станцию Белянихино на центральной линии Харьков — Москва. На станции Желобовка (линия Курск — Ворожба) находился отряд во главе со слесарем завода «Гельферих — Саде» Григорием Лозой. Некоторые из лидеров харьковских большевиков, вклю чая упоминавшегося выше издателя «Пролетария» Сильвестра Покко, находились в Курске. Некоторые (включая Тевелева) остались на подпольной работе в Харькове и окрестностях. Однако основное ядро правительства ДКР уходило вместе с Артемом на Царицын[1010].

Последним населенным пунктом, формально входившим в состав Донецкой республики, стала для Совнаркома ДКР станция Миллерово, к которой с севера, со стороны Чертково, уже приближались немцы. Прибыв туда, Артем вновь созвал заседание Совнаркома ДКР, чтобы посоветоваться о дальнейших планах. Астахова, ссылаясь на воспоминания В. Моргунова, пишет об этом совещании: «В отдельных выступлениях на заседании было высказано мнение о том, что пробиться через Лихую на Царицын все равно не удастся, и поэтому есть смысл задержать эшелоны в Миллерово и не вступать в военные столкновения с немцами. Но большинство членов Совнаркома категорически отвергли такое предложение. Было принято решение любой ценой пробиваться через Лихую на соединение с царицынской группировкой советских войск»[1011] (см. цветн. вкладку).

4 мая последние воинские части Донецкой республики и ее правительство покинули территорию ДКР, двинувшись к югу, в направлении узловой станции Лихая, к которой и с запада, и с севера приближались немцы. В тот же день, 4 мая, Совет на родных комиссаров советской России признал демаркационную линию с немцами, одновременно издав приказ о прекращении военных действий на Юге и разоружении всех частей, которые переходили указанную линию. Была принята отставка главнокомандующего войсками республик Юга Антонова — Овсеенко. Хочется особо отметить, что сам главковерх подал прошение об отставке со следующими словами: «Выполняя волю Советской власти на Украине и в Донецкой республике, я в течение двух месяцев, в меру своих сил, руководил борьбой советских Украинских и Донецких войск против германо — гайдамацкого вторжения».