Тчаи: Сага странствий (переработанный перевод) - Джон Вэнс

— Мы что, должны платить цену верховой лошади только за то, чтобы провести здесь одну ночь? — негодующе вопрошал он. — Мы миновали много постоялых дворов ничуть не хуже этого, но намного дешевле.

— В свое время ты научишься ценить красоту цивилизации, — снисходительно обронил Анахо. — Пошли посмотрим, что нам здесь предложат.

Они вошли в фойе через главный вход, украшенный резным деревом. Свисающие с потолка люстры имитировали гроздья цехинов; облицованный плиткой пол украшал великолепный ковер с рисунком из пяти звезд алого и блеклого коричневато-желтого цвета на черном фоне.

К друзьям подошел управляющий, вопросительно глядя на них. Приосанившись, субдирдир потребовал три комнаты, чистое белье, воду для купания и благовония.

— И во сколько нам обойдутся ваши услуги?

— Сто цехинов[10] в сутки с каждого, — небрежно ответил управляющий.

От возмущения Траз лишился дара речи, и даже Анахо был несколько ошарашен.

— Что? — воскликнул он. — По сотне за три скромные комнаты? У вас что, нет чувства меры? Это уж чересчур.

Управляющий гордо выпрямился.

— Уважаемый господин, вы пришли в знаменитую гостиницу «Алаван», расположенную у самой границы Карабаса. Наши клиенты никогда ни в чем себе не отказывают — они либо возвращаются богатыми, либо оказываются в желудках дирдиров. Да и какая разница — несколькими цехинами меньше или больше? Если вы не в состоянии заплатить по нашим ценам, то могу предложить «Пещеру спокойного отдыха», принадлежащую отелю «Черная Зона». Но учтите: в стоимость услуг входят кушанья из отличных свежих продуктов, а также доступ в библиотеку с картами, путеводителями и техническими средствами, не считая услуг экспертов-консультантов.

— Все это хорошо, — сказал Рейш. — Но вначале мы бы хотели заглянуть в «Черную Зону» и посмотреть еще несколько мест.

Как выяснилось, сама «Зона» располагалась над игорным домом, а пресловутая «Пещера спокойного отдыха» оказалась холодными бараками, построенными на расстоянии нескольких сотен ярдов к северу от города, около свалки.

Посетив еще несколько других гостиниц примерно того же уровня, друзья решили вернуться в «Алаван», где, после долгой торговли, им удалось снять комнаты подешевле. Правда, бдительный управляющий тут же потребовал плату вперед.

Поев тушеного мяса и пирога, они отправились в библиотеку, находившуюся в конце третьего этажа. Одну стену целиком занимала огромная карта Зоны, на полках теснились папки с документами, различные справочники и брошюры. Сбоку сидел консультант — невысокий человечек с грустными глазами, отвечавший на вопросы еле слышным шепотом. Остаток дня провели за изучением географии Зоны, использованных другими собирателями маршрутов, истории успешных и неудавшихся экспедиций и статистических данных об убитых дирдирами людях. Итог оказался неутешительным: обратно возвратилось примерно две трети искателей богатства, добывших в среднем по шестьсот цехинов.

— Не стоит слепо доверять приведенным здесь цифрам, — заявил Анахо. — Ведь в них включены данные о приграничных копателях, которые никогда не углублялись в Зону больше, чем на полмили. Самая большая смертность и больше всего находок у тех, кто работает в горах и на отдаленных склонах.

Наука о поиске цехинов оказалась очень сложной. Предлагались тысячи основывающихся на статистических подсчетах вариантов поведения во время различных инцидентов. Так, увидев отряд дирдиров, собиратель мог спастись бегством, спрятаться или вступить в бой. Вероятность выживания зависела от массы условий и высчитывалась с учетом географии Зоны, времени суток, расстояния до «Врат Далеких Огней» и массы других факторов. Указывалось, что копатели, организованные в группы для самообороны, привлекали к себе внимание большинства охотников, и шансы улизнуть у них сильно уменьшались. Клубни находили на любых участках Зоны, но больше всего в горах Воспоминаний и на Южной платформе — степной равнине, расположенной далеко в скалистой области. Карабас считался ничейной землей; люди иногда устраивали засаду друг на друга. Риск в таком случае, согласно статистике, составлял одиннадцать процентов.

Наступили сумерки, и в библиотеке стало темно. Друзья нехотя спустились вниз, в столовый зал, где под тремя огромными люстрами слуги в черных шелковых ливреях уже накрыли столы для ужина. Заметив удивление Рейша, не ожидавшего встретить здесь такую изысканность, Анахо сардонически усмехнулся.

— Чем же еще они могут объяснить чрезмерно высокую плату? — Он вышел и вскоре возвратился с тремя бокалами прекрасного крепкого вина.

Развалившись на старинных диванах, они рассматривали других постояльцев гостиницы, большинство из которых одиноко сидели на своих местах. Несколько гостей располагались парами, а за дальним столиком устроилась компания из четырех человек в темной одежде с капюшонами, из которых торчали только длинные носы цвета слоновой кости.

— Сейчас в комнате находится восемнадцать будущих собирателей, включая и нас, — задумчиво рассуждал субдирдир. — Девять выкопают цехины, остальные нет. Два могут даже обнаружить достаточно ценный клубень — пурпурный или алый. Десять либо двенадцать окажутся в желудках дирдиров. Шестеро или, скажем, восемь возвратятся в Мауст. Тот, кто забирается вглубь Зоны, чтобы разбогатеть по-настоящему, подвергается наибольшому риску. Шести или восьми улыбнется удача, но доход их окажется небольшим.

— Каждый день в Зоне человек может умереть четыре раза, — сурово сказал Траз. — Средняя добыча составляет около четырехсот цехинов. Очевидно, наши соседи, как и мы, оценивают собственную жизнь всего в тысячу шестьсот цехинов.

— Значит, нам надо изменить соотношение в свою пользу, — решительно возразил Рейш.

— Все строят подобные планы, — сухо ответил Анахо. — Но мало кому удается их осуществить.

— А если попробовать сделать то, что раньше еще никто не пытался?

Субдирдир даже не снизошел до ответа, ограничившись скептической ухмылкой.

После ужина они отправились прогуляться по городу. Окна борделей сверкали красными и зелеными огнями. На балконах стояли равнодушные девицы с усталыми лицами; они танцевали, принимали зазывные позы для привлечения посетителей и пели странные грустные песни. Но по-настоящему бурная жизнь кипела в ярко освещенных игорных заведениях. Каждое из них, очевидно, имело определенную специализацию, начиная со сравнительно простых азартных развлечений, наподобие бросания костей с четырнадцатью гранями, и заканчивая особо сложными, например, шахматными поединками, где предлагалось сразиться с профессионалами, работавшими на хозяев.