Пришелец - Александр Волков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— В этой школе отметок не ставят, командор, — усмехнулся падре, глядя на узкий висячий мостик, концы которого терялись в густых кронах и корявых сучьях по обоим берегам.
— Что это? — спросил Норман, когда плот проскочил стремнину и очутился под плывущим в небе мостом, составленным из коротких жердей, плотно перевязанных лианами.
— Не знаю, — ответил падре, — на карте этот мост не указан…
— Странно, — покачал головой Норман, — до сих пор наш шелковый путеводитель был точен, как память старого ростовщика…
— Я предлагаю пристать к берегу и постараться выяснить, в чем дело, — сказал падре, — потому что слепое блуждание в этих краях равносильно смерти.
Пристать решили чуть ниже по течению, найдя пологий спуск и высмотрев относительно чистое пространство между подмытыми и поваленными ветром деревьями. Когда падре и Норман шестами вогнали плот в тихую, покрытую серебристой ряской заводь, над водой вдруг показалась мохнатая, облепленная то ли водорослями, то ли волосами голова, странно похожая на человеческую. Но едва ошалевший Норман успел выхватить из-за пояса пистолет, как голова скрылась, а по мелкой ряске со страшной силой хлопнул раздвоенный чешуйчатый хвост, погнав навстречу плоту крупную шелестящую волну.
— Что за чертовщина!.. — дрожащими губами выругался Норман, заталкивая за кушак граненый ствол пистолета.
— Я полагаю, что это одна из жертв хапалемура, — спокойно сказал падре, — постепенное перерождение в результате укуса и последующего действия ферментов, занесенных с кровью предыдущей жертвы…
— Да, припоминаю, вы говорили, — пробормотал Норман, — но я не мог себе представить, что это так ужасно…
— Этому существу, я думаю, уже все равно, оно вполне приспособилось к жизни в воде, и это спасло его от неминуемой гибели, обычно настигающей жертвы такого кровосмешения на самых ранних стадиях перерождения… — продолжал объяснять падре, перескочив на упавший в воду ствол и затягивая узел швартового вокруг толстого корявого сука. — И если я о чем-то сожалею, то лишь о том, что мы не смогли добыть этот великолепный экземпляр!..
— Как?!. — воскликнул Норман. — Вам жаль, что я не успел сгоряча всадить пулю в это, быть может, единственное в своем роде существо?..
— Оно все равно погибнет, не оставив потомства… — сказал падре.
— И слава тебе Господи!.. Слава тебе, Господи!.. — согласно забормотали оба гардара, сидя посреди плота и мелкими щепотками крестя неподвижную воду и влажный сумеречный воздух.
— Нам, к сожалению, все равно никто не поверит, — продолжал падре, когда они с Норманом ненадолго покинули плот, оставив его на попечение своих до смерти перепуганных спутников.
— Даже если мы все трое согласно заявим, что вместе с вами наблюдали это необычное существо?.. — спросил Норман.
— Где заявим?.. Кому заявим? — с грустной усмешкой перебил падре. — О, если бы вы знали, сколько подобных свидетельств мне приходилось выслушивать по долгу службы!.. Кого мне только не описывали: сладкоголосых сирен, морских ангелов, сутками парящих над мачтами блуждающих кораблей и бросающих умирающим морякам горсти небесной манны… Мне даже показывали весьма искусно записанные партитуры и давали пробовать солоноватые белесые крупинки…
— Это ли не доказательства! — с жаром воскликнул Норман.
— Доказательства?!. — весело рассмеялся падре. — Вот уж не думал, что вас можно так просто обвести вокруг пальца, командор!..
— Но откуда могла взяться нотная запись?.. И манна?..
— Вот-вот, командор, — опять загрустил падре, — мы задавались теми же вопросами, но, в отличие от вас, ломали не собственные головы, а кости вдохновенных очевидцев, вздернув их на дыбу и подвигая к истине при помощи таких веских аргументов, как…
— Я знаком с этими аргументами, — сухо перебил Норман.
— И вскоре выяснялось, что автором партитур был не кто иной, как корабельный кок, он же бывший скрипач, вышвырнутый из дворцового оркестра за пьянство и подобранный капитаном корабля в портовом кабаке…
— Он же пек манну на медном противне, — подхватил Норман, — так, святой отец?..
— Ну так, так! — огрызнулся падре, подбирая полы сутаны и перебираясь через поваленный ствол. Перед ним была огромная лохматая куча нарубленных веток, покрытых бурыми стружками недавно увядших листьев.
— Командор, — негромко бросил он через плечо, — кажется, загадка разрешилась…
— О чем вы? — буркнул Норман. — О манне?..
— Мост, — коротко сказал падре, срывая с ближайшей ветки скрученный лист и разминая его между ладонями, — он переброшен через реку не далее чем неделю назад…
— Кем?..
— А это мы сейчас попробуем определить, — пробормотал падре, обходя кучу преющего хвороста и внимательно вглядываясь в бурый рисунок опавших листьев, плотным ковром покрывающих землю.
— Идя по тропе, они скорее всего ступали след в след, — продолжал он, наклоняясь к земле и поднимая переломленный сучок, — но во время работы перемещались беспорядочно… Один… Еще один… Вот эту кучу сложили трое, возможно, рабы, но если и так, то весь отряд был невелик, человек десять — двенадцать…
— А… доказательства? — усмехнулся Норман.
— Сейчас найдем и доказательства, — проворчал падре, поднимаясь по пологому откосу и хватаясь руками за тонкие, расщепленные топорами пеньки. Отыскав среди трухлявой лесной подстилки несколько характерных овальных вмятин, падре жестом подозвал Нормана, а когда тот приблизился, осторожно снял пальцами слой трухи и показал ему след босой человеческой ступни, глубоко впечатанный во влажную глину. По направлению следа было ясно, что человек, оставивший его, двигался в сторону форта.
— А теперь попробуем определить, сколько же их все-таки здесь прошло, хотя бы примерно, — сказал падре, стаскивая тяжелые, подбитые гвоздями башмаки. Оставшись босиком, он сделал несколько размеренных шагов по лесной подстилке рядом с едва различимыми вмятинами неизвестных путников, а затем сгреб труху с одного из своих следов и, подозвав Нормана, показал ему плоский, едва пропечатанный оттиск своей ступни.
— Все ясно, — сказал тот, едва взглянув на отпечаток, — их, должно быть, было не меньше дюжины… Но зачем они тогда наводили мост? Неужели нельзя было переправиться каким-нибудь более простым способом?..
— Для того чтобы это выяснить, надо прежде всего понять, кто они, — сказал падре. — Остатки разбитого племени? Дружина, отправленная за сбором установленной дани? Маленький купеческий караван?..
— Посольство…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});