Ты все разрушил. Я не вернусь (СИ) - Ришар Лия

— Хреново? — донёсся до меня участливый голос.

— Да, — ответила я, не открывая глаз. Не видела смысла скрывать очевидное.

— Сегодня забудешься, — заявил Марк. — Давно вообще гуляла?

— Гуляла? — открыла глаза я, слегка нахмурив брови. — Ну, почти каждый день.

— Каждый день? — Марк приподнял бровь, не отрываясь от дороги. Водил он расслабленно и уверено. Правда, не совсем аккуратно. Как и раньше, любил погонять.

— Ну да, — пожала плечами я. — С Темой. С детьми же нужно часто гулять.

Марк рассмеялся. Я снова посмотрела на него, ничего не понимая.

— Я говорю про тебя одну, — пояснил он, резко крутанув руль так, что меня унесло вбок. — Клубы, кафе, кино. Соображай, Равнина.

Я призадумалась. И с трудом вспомнила, когда в последний раз куда — то выходила. Кажется, это был день рождения Аглаи Петровны — тогда мы отмечали его в ресторане. А в кино я не была лет сто. В клубах — тем более. Какие клубы, когда у меня каждый день были сплошные заботы? Мои вылазки — это неспешные прогулки в парке и на детских площадках. Антон редко проводил время со мной и Темой. Теперь я понимала, чем он был занят в выходные, когда говорил, что берет подработки. От неприятных размышлений резануло в груди. Когда же отпустит? Почему так больно?

— Я особо нигде не бывала, — призналась я.

Марк снова рассмеялся. Я одарила его сердитым взглядом. Смешно ему! А мне грустно от осознания, что все это время я будто спала. А сейчас меня резко выдернули из сна и вернули в реальность. Вроде хорошо, но в то же время холодно и непривычно.

— Почему не бывала — то? — удивлённо посмотрел на меня Марк. — Антон не пускал?

— Я с Темой была, — ответила я, пожав плечами. — Особо не разгуляешься.

— Отдала бы Антону и пошла отдыхать, — невозмутимо сказал Марк.

— Ну уж нет, — невесело усмехнулась я. — Антон не мог с ним оставаться надолго. Не справлялся и названивал, стоило в магазин отойти.

— А мама с папой? — продолжал Марк.

— У них своих забот хватает, — развела руками я. — У них работа, своя жизнь. Редко, но помогали, но чаще я сама.

— Понятно, — отозвался он. — Сегодня выйдешь в люди.

Мы подъехали к дому Марка. Он притормозил недалеко от подъезда.

— Слушай, может не надо? — замялась я, отстёгивая ремень. — Я не хочу никуда.

— Доверься мне, Катюх, — выходя из машины, весело улыбнулся Марк. — Тебе это нужно. Отвлечься и забыться.

Я тоже вышла из машины. Прикрыв дверь, недоверчиво на него посмотрела и скрестила руки на груди.

— С чего ты взял, что мне нужно именно это? В жизни не поверю, что тебе кто — то изменял или разбивал сердце.

Марк на секунду замер, глядя перед собой. Затем не спеша пошёл к багажнику, чтобы достать сумки.

— Правильно делаешь. Сердца разбиваю я, а не мне, — на его лице расцвела самодовольная улыбка.

— Ну и? Откуда тогда знаешь, как надо себя вести?

— В фильмах видел, — подхватив сумки, невозмутимо отозвался Марк. — Пошли. С тебя поесть.

— Поесть? — шагая за ним, переспросила я.

— Ну да, — отозвался он. — Приготовь свою горелую яичницу. Похрустим.

Я не выдержала и дала ему пинка. Марк расхохотался. Громко и хрипловато — его смех разнесся по подъезду и заставил меня слегка улыбнуться. С Марком всегда было весело и легко. Я чувствовала себя свободно и расслабленно. И забывала рядом с ним обо всех своих проблемах. Даже сейчас его дурацкие шуточки здорово отвлекали меня. И я очень благодарна ему за это.

***

Я не хотела ехать в клуб. Но знала, что Марк не отвяжется — он искренне считал, что мне это поможет. Поэтому, пока он уплетал макароны с котлетами, я пыталась превратить себя в человека.

Что там надевают в клубы? Платья? Ну, нет. На это я точно не пойду. Порывшись в сумке с вещами, я достала бежевый топ с прозрачными рукавами — фонариками и обычные чёрные джинсы. Решив, что такой лук вполне сойдёт для вылазки в клуб, я как следует умылась, собрав волосы в пучок на голове. Затем посмотрела в зеркало: такая же опухшая, заплаканная, с тёмными кругами под глазами. Придётся маскироваться.

Вытерев лицо, я нанесла на него тональный крем и присмотрелась к отражению. Вроде, стало немного лучше. Отложив крем, взяла из косметички старую тушь и подкрасила глаза. Потом прошлась коричневым карандашом по тонким бровям и, подумав, выделила губы с помощью матово — розовой помады.

Я закончила с макияжем, распустила волосы и… очень удивилась. Такой я себя не видела уже давно. Когда — то я так красилась в универ. А сейчас… я будто снова вернулась в те времена. Беззаботные, весёлые, лёгкие и радостные.

Слабо улыбнувшись своему отражению, я провела расчёской по волосам. Даже настроение немного поднялось от осознания, что я вполне ничего. Уже забыла, что такое макияж — не видела смысла краситься, чтобы выйти на детскую площадку с сыном. А теперь поняла, что мне нравится видеть себя такой хорошенькой.

Я переоделась в топ и джинсы, затем вернулась на кухню. Марк с довольным лицом доедал макароны. Но, заметив меня, перестал жевать. Одарил пристальным взглядом с головы до ног.

— Что? Думаешь, в джинсах не впустят? — устало спросила я.

— Впустят, — откашлявшись, ответил он. — Перекуси и поехали.

Я села за стол.

— Не хочу.

— Ты не ела сегодня ничего, кроме шоколада, — заметил он. — Там остались макароны и пара котлет.

— Я правда не хочу есть, — вздохнула я, прислонив затылок к стене.

— Придётся.

Марк поднялся из — за стола, поставил свою тарелку в раковину, достал из шкафа новую и наложил в неё макароны с котлетами. Затем натер целую гору сыра и, насыпав его сверху, поставил тарелку разогреваться в микроволновку. Я с усмешкой наблюдала за ним, подперев рукой подбородок.

Марк стоял ко мне спиной. Он довольно хорошо сложен. Поджарый, загорелый. Плечи широкие, расправленные. На жилистых руках переплетаются узорами вены.

Раньше я не позволяла себе его рассматривать. Для меня существовал только Антон и я считала не правильным обращать внимание на других мужчин. Тем более, на его сводного брата. Просто отметила, что он хорош собой. И то, не сразу. По началу Марк раздражал меня до зубного скрежета. Вел себя нагло и вызывающе, подкалывал при всех, цеплялся. Наверное, это в силу возраста. Ведь мы познакомились, когда мне было шестнадцать. И почти сразу после знакомства я ему не понравилась — он не упускал возможности пошутить надо мной. Потом, с возрастом, Марк стал немного спокойнее. А когда я забеременела и вовсе защищал и поддерживал меня.

— Вот, — я вынырнула из своих мыслей, когда передо мной появилась тарелка с макаронами, котлетами и тянущимся сыром.

— Это много, — подняв взгляд на Марка, сказала я.

— Нормально, — отозвался он.

Я вздохнула и принялась ужинать. На удивление, съела все. Пока не попробовала еду, не чувствовала голода.

Марк ушёл в душ. Вернулся уже в чёрной рубашке, расстёгнутой сверху на пару пуговиц и синих джинсах с драными коленями. От него пахло чем — то мятным и горьковатым. Но приятным.

— Готова выгонять бесов?

— Чего? Бесов? — усмехнулась я, поднявшись из — за стола.

— Ага, — подтвердил Марк, весело улыбаясь. — В клубе девки так трясут бошками, будто изгоняют кого — то.

— Ну, — пожала плечами я, — я так не умею.

— Пара коктейлей тебя научат, — подмигнул Марк и первым направился в прихожую.

***

В клубе было шумно. Много людей, громкая музыка и всполохи прожекторов, озаряющие ярким светом танцующую толпу. Сотня запахов. Духи, пот, алкоголь. Улыбки, смех и поцелуи. Вязкий, тёплый воздух. И атмосфера веселья, свободы.

Марк, покачивая головой, взял меня за руку и повёл за собой. По пути к барной стойке он успел несколько раз с кем — то поздороваться. А один раз даже приобнял в знак приветствия какую — то девушку, которая с улыбкой что — то проговорила ему на ухо. Заметив меня, она перестала улыбаться и, задержав на мне оценивающий взгляд, растворилась в толпе.