Александр Македонский. Гениальный каприз судьбы - Геннадий Левицкий

И все же нашелся врач, взявшийся в кратчайший срок вылечить Александра, — звали его Филипп. Лечение уже началось, когда Александр получил весть от Пармениона с предупреждением не доверять свое здоровье Филиппу. Военачальник сообщал, что этого врача подкупил Дарий тысячей талантов и обещанием выдать за него свою сестру.

Письмо встревожило Александра, но, по словам Курция, он недолго взвешивал в уме страх и надежду:

— Решиться ли мне принять лекарство? Ведь если в него положен яд, то окажется, что я заслужил случившееся. Заподозрить ли преданность врача? Допустить ли, чтобы я был убит в своей палатке? Все же лучше умереть от преступления другого, чем от собственного страха.

Доверие Александра Македонского к врачу Филиппу (Картина Г. Семирадского. 1870 год)

Александр привык к постоянной опасности, и рисковать жизнью очень скоро станет его любимым занятием. Он бесстрашно принял чашу с лекарством из рук Филиппа и осушил ее до дна; затем дал врачу письмо Пармениона и наблюдал за его реакцией. Гораздо логичнее сделать это до приема лекарства, но таков Александр — он и врага побеждал вопреки всякому здравому смыслу. И как ни странно, именно череда безрассудных поступков Александра, по воле случая имевших счастливый конец, заставила окружающих поверить в его сверхъестественные силы — конечно, делает вывод древний историк, все были убеждены, что царь ничего не предпринимает без помощи богов, и если кому-то постоянно везет, того даже безрассудство приводит к славе.

И еще: сомневаешься в полезности лекарства — польза от него будет минимальной, а внушишь себе, что обычный продукт является ядом, — можно умереть.

Курций Руф рассказывает, что Филипп, прочитав письмо, больше разгневался, нежели испугался. Он бросил перед постелью письмо и плащ:

— О царь, мое дыхание всегда зависело от тебя, но теперь я убедился, что оно выходит из твоих свято почитаемых уст. Обвинение в убийстве, направленное против меня, будет опровергнуто твоим выздоровлением, спасенный мною, ты дашь мне жизнь. Прошу и заклинаю тебя, отбрось всякий страх, позволь лекарству проникнуть в твои вены, облегчи на некоторое время душу, которую твои друзья, несомненно, преданные, но слишком осторожные, смущают неуместной заботливостью.

Интересно, что Филипп был не только искусным врачом, но и великолепным психологом. Некоторые моменты лечения Александра описаны Курцием Руфом, и мы можем получить представление о психологических приемах древних врачей.

Сила напитка была столь велика, что последующие события как будто подтвердили обвинения Пармениона: дыхание царя стало прерывистым и затрудненным. Но Филипп не упустил ни одного средства: он применил горячие припарки, возбуждал бесчувственного ароматом то пищи, то вина. Как только он замечал, что Александр пришел в себя, он не переставал напоминать ему то о матери и сестрах, то о приближающейся великой победе. Когда же лекарство растеклось по венам и его целительная сила стала ощущаться во всем теле, сначала дух, а затем и тело Александра обрели прежнюю силу даже быстрее, чем ожидалось; ведь уже через три дня, проведенные в таком состоянии, он появился перед солдатами.

Скиталец Диоген

Поздоровавшись, царь спросил Диогена, нет ли у него какой-нибудь просьбы: «Отступи чуть в сторону, — ответил тот, — не заслоняй мне солнца».

Плутарх. Александр

В Киликии на пути Александра встретился город Анхиал. Основал его, по рассказам, ассириец Сарданапал. Недалеко от стен города находился памятник основателю. Описание находим у Арриана.

Он стоит во весь рост, держа руки так, как их держат обычно, хлопая в ладоши; под ним находится надпись по-ассирийски. Ассирийцы говорили, что это стихи; содержание же их было такое: «Сарданапал, сын Анакиндаракса, в один день построил Анхиал и Тарс. Ты же, путник, ешь, пей и забавляйся. Все остальное в жизни не стоит этого».

Александр не был готов воспользоваться советом мудрого ассирийца. Хотя год назад он страстно желал познакомиться с мудрецом, очень малого желавшим от жизни. Как ни странно, человека, мечтавшего владеть всем, привлекали люди, отказавшиеся от всего. Он не мог понять их образ жизни и мысли, но все непонятное, всякая загадка вызывает интерес, манит к себе своей таинственностью.

Встреча Александра с Диогеном (Барельеф работы Пьера Пюже. XVII век)

Историю знакомства Александра с одним великим отшельником рассказывают Плутарх и Диоген Лаэртский. Дело было до великого похода Александра. Молодого наследника Филиппа греки только-только провозгласили своим вождем и решили вместе с ним идти на персов. Плутарх пишет:

В связи с этим многие государственные мужи и философы приходили к царю и выражали свою радость. Александр предполагал, что так же поступит и Диоген из Синопы, живший тогда возле Коринфа. Однако Диоген, нимало не заботясь об Александре, спокойно проводил время в Крании, и царь отправился к нему сам.

Философ был весьма замечательной личностью; его тезка Диоген Лаэртский, греческий писатель II–III веков н. э., оставил нам немало забавных историй об этом самом известном отшельнике в мире. Оказывается, славы можно добиться не только кровавыми битвами и громкими победами; надо всего лишь быть не таким, как все, мыслить не так, как остальные.

Жизнь Диогена полна приключений, хотя правильнее сказать — злоключений. Когда философ плыл на корабле, его захватили пираты, увезли на Крит и продали в рабство. Менипп в книге «Продажа Диогена» рассказывает: Диоген попал в плен и был выведен на продажу; на вопрос, что он умеет делать, философ ответил:

— Властвовать над людьми, — и попросил глашатая: — Объяви, не хочет ли кто купить себе хозяина?

Ксениаду, когда тот его купил, Диоген сказал:

— Смотри, делай теперь то, что я прикажу!

Ксениад воскликнул:

— Вспять потекли источники рек!

Тогда Диоген сказал:

— Если бы ты был болен и купил себе врача, ты ведь слушался бы его, а не говорил, что вспять потекли источники рек?

В знаменитой битве при Херонее Диоген сражался против отца Александра. Как известно, греки потерпели поражение, и философ опять попал в плен. Его доставили к Филиппу, и на вопрос, чем он занимается, Диоген ответил:

— Слежу за твоей ненасытностью.

Изумленный таким ответом, царь отпустил его.

В любой жизненной ситуации Диоген хранил спокойствие, хладнокровие и не чувствовал никакого страха перед опасностью — это его и спасало. На вопрос, что дала ему философия, он ответил:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});