Двести встреч со Сталиным - Павел Журавлев

Сталин спросил, чья машина. Ему сказали, что машина конструктора Яковлева. И тут Ворошилов представил меня Сталину.

После посадки Пионтковский подрулил туда, где стояли Сталин и Ворошилов, и мы, взволнованные и радостные, начали рассказывать о своем самолете и его особенностях.

Сталин подошел ближе к машине, постучал пальцем по крылу.

– Дерево? – спросил он.

– В основном сосна и березовая фанера, – ответил я.

– Какая наибольшая скорость?

– 200 километров в час.

– А у самолета У-2?

– 150.

– А на какой машине лучше готовить летчиков для истребителей И-16? На У-2 или на этом? – спросил Сталин у толпившихся вокруг летчиков.

– Конечно, на этом, – зашумели все в один голос.

– А почему?

– Да ведь у этой скорость больше и она моноплан, так же, как И-16, а У-2 – биплан.

– Выходит, что надо переходить на эти, более современные машины? – Правильно, – в один голос ответили летчики.

– А на каком заводе строили вашу машину? – обратился Сталин ко мне.

– В кроватной мастерской на Ленинградском шоссе.

– Как-как?.. В кроватной?!

И тут я коротко рассказал о своих трудностях и о том, как наш конструкторский коллектив попал в кроватную мастерскую.

Сталин одобрил нашу работу. Потом поинтересовался, какой мощности мотор, нельзя ли увеличить скорость самолета и что для этого нужно сделать. Он заметил, что учебные машины должны быть такими, чтобы ими без труда могла овладевать масса летчиков.

Праздник был завершен прыжками парашютистов.

Показ оказался удачным. Наши гости, участники и организаторы праздника остались очень довольны и решили сфотографироваться на память об этом смотре, сыгравшем большую роль в развитии массового авиационного спорта в нашей стране. Образовалась большая группа, на которую фотографы и кинооператоры направили свои объективы. Я, помню, задержался около своего самолета и когда подошел, то был в замешательстве, потому что вся группа уже укомплектовалась. Сталин поманил меня пальцем, предлагая сесть поблизости от него. И положил на мое плечо свою руку. Так и запечатлел нас фотограф в этот замечательный момент моей жизни.

На этом смотре мне впервые довелось разговаривать с руководителями партии и правительства и познакомиться со Сталиным.

Вскоре после тушинского показа самолет УТ-2 прошел государственное испытание и был принят на вооружение военно-воздушных сил в качестве самолета первоначального обучения для летных школ и аэроклубов.

А.С. Яковлев. Цель жизни.

Политиздат, М., 1987. С. 76–79.

1936 год

21 мая (1936 года) самолет М. В. Водопьянова доставил четырех отважных зимовщиков на Северный полюс. Молнией облетело весь мир сообщение о блестящей высадке советской экспедиции на дрейфующую льдину. И.Д. Папанин, П.П. Ширшов, Э.Т. Кренкель, Е.К. Федоров остались на ней с запасом продовольствия и научными приборами на много месяцев. Чкалов тогда не выдержал и позвонил Молотову. Он просил его сообщить, каково же мнение Сталина о нашем предложении лететь в Северную Америку.

– А как у вас с материальной частью? – спросил Молотов.

– Все готово.

– Как все готово? Ведь разрешения нет!

– А мы на всякий случай… Молотов рассмеялся:

– Хорошо, товарищ Чкалов. На днях обсудим ваш вопрос.

И действительно, через несколько дней, 25 мая, Чкалова вызвали к телефонному аппарату и сообщили, что нас приглашают на совещание в Кремль.

Я в тот день был в полете. На совещание поехали Чкалов и Байдуков.

Только поздно вечером, когда я пришел к Чкалову, у которого уже был Байдуков, они, перебивая друг друга, рассказали мне о том, что было в Кремле.

Еще по дороге в Кремль Чкалов и Байдуков самым тщательным образом подготовились к своему докладу. Наиболее «спорным пунктом» оставался вопрос о том, как сказать, что машина уже готова к перелету.

– Наш доклад должен быть кратким и убедительным, – говорил Чкалов. – Надо все рассчитать по минутам.

Они так спешили на прием, что забыли получить пропуска и вспомнили о них только в воротах Кремля. Остановились в раздумье. Как быть, не вернуться ли за пропусками? Но подошедший дежурный взглянул на них и улыбнувшись сказал:

– Пропусков не надо. Вас уже ждут.

Чкалов и Байдуков вошли в зал, где кроме них было много летчиков. В 16 часов за дверью послышались шаги и в зал вошли Сталин, Молотов, Ворошилов. Байдуков начал рассматривать кабинет Сталина и заметил у него на письменном столе модель нашего самолета. У Байдукова сразу же отлегло от сердца. Иосиф Виссарионович, поглядывая на них с улыбкой, спросил:

– Что, опять земли не хватает? Опять собираетесь лететь?

– Да, товарищ Сталин, – ответил Чкалов, – время подходит, пришли просить разрешения правительства о перелете через Северный полюс. Все сидящие за столом смотрели на них и улыбались.

– Куда же вы собираетесь лететь? Кто будет из вас докладывать? – вновь спросил Сталин. Чкалов начал рассказывать наши планы и просить разрешения совершить перелет.

– Экипаж – наша прошлогодняя тройка, – сказал Чкалов, – готов к полету, самолет также приготовлен…

Он дал характеристики нашего самолета, на котором можно было бы совершить полет через Северный полюс в Северную Америку. Напомнил, что свой предыдущий полет мы прервали из-за метеорологических условий, имея в баках тонну бензина. И так увлекся, что едва не рассказал о том, как, пролетая над Землей Франца-Иосифа, мы чуть было не решили изменить курс и лететь через Северный полюс в Америку. Байдуков быстро дернул его за пиджак, он замолчал, но Сталин, улыбаясь, сказал:

– Продолжайте, товарищ Чкалов.

Второй раз дернул его за пиджак Байдуков, когда он проговорился о «контрабандных» работах. Позабыв об уговоре, Валерий незаметно для себя рассказал о том, что все подготовительные работы уже сделаны, Байдуков даже изменился в лице, но опять раздался голос Сталина:

– Продолжайте, товарищ Чкалов.

«А вдруг мы поспешили с подготовкой? – с тревогой подумал Чкалов. – Ведь постановления-то правительства нет». Взглянул на Байдукова – в глазах у него та же тревога. Беседа длилась уже более полутора часов. Сталин спросил одного из руководителей авиационной промышленности:

– Так, значит, как обстоит у них дело с машиной?

– Они давно готовы, товарищ Сталин. Ведь вы слышали.

– Да, слышал, – рассмеялся он. – Впрочем, я об этом знал раньше. На душе у Чкалова отлегло. Значит, Сталин знал о нашей «контрабандной» работе. Ну, а если знал о подготовке, значит…

– Что же, разрешим перелет? – спросил Сталин у присутствующих на совещании.

Молотов и Ворошилов сразу же согласились. Принципиально дело было предрешено. Однако Сталин, немного подумав, сказал, что все же следует вызвать и спросить мнение непосредственного руководителя авиационной промышленности…

Ожидая приезда руководителя авиационной промышленности, он начал расспрашивать моих друзей о самолетах, которые они испытывали. В частности, Байдукову пришлось рассказать о новой машине, на которой он недавно установил два скоростных международных рекорда.

Затем разговор перешел на боевые свойства наших истребителей, американских самолетов. Сталин подробно интересовался, что можно взять у американской авиации, чему у них следует поучиться.

В дружеской беседе присутствующие сравнивали свои самолеты с американскими, находя в последних хорошую отделку и поучительные мелочи, которые нам следует перенять.

– Товарищ Чкалов, на нашем самолете все-таки один мотор… – заметил Сталин. – Этого не надо забывать.

– Но мотор отличный. Это доказано, и нет никаких оснований беспокоиться. А кроме того, – пошутил Чкалов, – один-то мотор – сто процентов риска, а четыре – четыреста.

Присутствующие засмеялись. Наступал самый решающий момент. Сталин, задав еще несколько вопросов, немного задумался, а потом сказал:

– Я – за!

Когда первый пункт решения правительства о перелете был записан, Сталин предложил пункт о том, чтобы обязать экипаж в случае прямой опасности произвести немедленную посадку.

Через несколько дней после вызова в Кремль мы переселились в подмосковное местечко Щелково на берегу Клязьмы. Поселились в просторной комнате близ летного поля и начали готовиться к перелету.

А. В. Беляков. В полет сквозь годы.

Воениздат, М., 1988. С. 184–187.

1937 год

В горячие весенние дни 1937 года, когда мы готовились к пропуску первых теплоходов, совершенно неожиданно для нас приехали на строительство канала руководители партии и правительства.

В тот день, 22 апреля, я находился на шлюзе № 4. Вдруг из-за поворота показались машины – одна, другая, третья, четвертая… Они быстро проехали к верхней голове шлюза и здесь остановились. Подбежав к передней машине, я увидел, что из нее выходят И.В. Сталин и другие члены правительства. Представившись и коротко доложив обстановку, я пригласил гостей на мост, откуда был виден весь Влахернский узел сооружений – шлюз № 4, насосная станция и красивая панорама канала, перерезающего Галявинский бугор. И.В. Сталин подробно поинтересовался работой отдельных элементов узла, причальных массивов, смыканием судоходного канала с насосной станцией.