Алгоритм смерти - Стивен Хантер

– Ха-ха, – усмехнулся за своей занавеской Нил.

Этот занавес полностью скрывал его второй компьютер, подключенный к Интернету. Рядом стоял другой компьютер, не скрытый занавесом и не подключенный к Интернету, и эти два компьютера с двумя мониторами заполняли крохотный закуток Нила в отделении компьютерных исследований огромного административного здания на Пенсильвания-авеню. Занавес, скрывающий детку, подключенную к Всемирной паутине, защищал ее от любопытных взглядов, являясь верхом политкорректности, ибо необходимо было нырнуть за него и лишь в обстановке полной секретности погрузиться в очень специфическую преисподнюю под названием «детская порнография».

По этим долгам приходилось платить, даже если ни у кого не возникало желания.

Но Нилу оставалось еще оттрубить три месяца из шести, в течение которых он должен был отработать в группе борьбы с детской порнографией. Это означало, что каждый вечер он возвращался домой, чувствуя себя использованным презервативом. Его собственная сексуальная жизнь, и до того невыразительная, была уничтожена. Чего только не делали люди с детьми! Мерзкие черви, поселившиеся у них в голове, заставляли их изобретать все новые изощренные виды пыток, надругательств, унижений, поз. Нилу хотелось просунуть руку сквозь экран и раскроить черепа ублюдкам – и не только жирным белым ребятам лет сорока, но и поразительно красивым людям всех рас, возрастов, демографических групп, самым обычным на вид людям, даже весьма незаурядным, – чтобы они жалобно скулили, истекая кровью в сточной канаве. Но он продолжал упорно работать, сознавая, что в конце…

– Эй, Нил, проснись, срочный вызов от самого высокого начальства. В Миннеаполисе захватили торговый центр, и нужно проникнуть в компьютерную систему, – это был его начальник, доктор Боб Бенсон.

– Системой завладели преступники? – спросил Нил.

– Похоже на то. Тысяча заложников, торговый центр наглухо заперт, местная полиция не смогла в него проникнуть. Сам догадайся, кому это разгребать.

– Я все понял, – сказал Нил.

– Живо поднимайся наверх для краткого инструктажа, затем спускайся сюда и принимайся за работу. Это дело такое горячее, что аж дымится. Детской порнухе придется немного обождать.

Нил быстро встал и направился к двери. Но затем он обернулся, схватил занавес, скрывавший навязанную ему мерзость, и сорвал его. Этот жест был сродни тому, как герой Джона Уэйна[12] в фильме «Искатели» отбрасывает кобуру своего ружья при виде пылающего ранчо. Он означал, что Джеффри Нил идет воевать не на жизнь, а на смерть.

По пути к торговому центру Уилл Кемп непрерывно разговаривал по телефону с Вашингтоном. Тема: политика. Тон: неприятный. Реальность: угнетающая.

– Тебе предстоит разыграть все это как нельзя лучше, – говорил помощник директора Ник Мемфис. – Он ни за что не согласится отдать общее руководство, если ты пойдешь наперекор, он будет взывать к средствам массовой информации, а те от него без ума, сам знаешь.

– Черт побери, так как же мне поступать? – спросил Кемп.

– Я бы не стал его задирать, – сказал Ник. – Пусть сам придет к тебе. Он будет вынужден прийти к тебе.

– Уж лучше он придет ко мне, черт побери, – пробормотал Кемп, глава отделения ФБР в Миннеаполисе, ветеран различных правоохранительных ведомств. В частности, у него за плечами была долгая служба в Техасе, в УАТО и управлении по борьбе с наркотиками, стоившая ему огнестрельного ранения в ногу. – Он ни хрена не смыслит в нашем деле.

И это была правда. Полковник Дуглас Обоба в действительности не сделал ровным счетом ничего. Его карьера была обусловлена исключительно умением появляться в нужном месте, произносить речи, получать награды, после чего подниматься на следующую ступень. При этом очень кстати были великолепные отношения с прессой, установленные благодаря таланту советника Дэвида Ренфроу, который занимался этим уже много лет, в разное время поддерживая главу нью-йоркской полиции и комиссара полиции Сан-Франциско. Обоба познакомился с Ренфроу, когда оба работали в комиссии Сената, и с тех самых пор с ним не расставался.

– Только никому этого не говори, – посоветовал Ник. – Держи все при себе. Во всеуслышание ты любишь и уважаешь его, как и все в Бюро. Он «тот самый», и нам это известно.

– Та еще задница, – пробормотал Кемп, и оба поняли, что он имел в виду.

По Вашингтону усердно ходили слухи, что следующим высоким назначением Дугласа Обобы станет пост директора ФБР: первый чернокожий на этой должности, самый молодой из всех, кто когда-либо ее занимал. Поэтому и Мемфис, и Кемп понимали, что любые их решения, принятые сегодня, в будущем, возможно, лягут на них тенью, если им придется работать под началом этого человека.

– Господин помощник директора, если я увижу, что он ставит под угрозу жизнь людей, я вынужден буду действовать. Вынужден буду. Вы же понимаете, всему есть свой предел.

– Послушай, быть может, наши страхи преждевременны? Быть может, ситуация не так плоха, как нам кажется, или же она разрешится мирно, без применения силы, и все разойдутся по домам без единой царапины. Если же случится худшее, в полиции штата Миннесота есть толковые люди, которые помогут ему советом.

– Вот только послушает ли он их?

Три модифицированных «Форда Рейнджера», черных и с тонированными стеклами, под пульсирующий красно-синий ритм подкатили к штабному полицейскому автобусу.

Первым выскочил Кемп, в черном бронежилете «Номекс», с пистолетом-пулеметом МП-5 на груди и пистолетом «глок» 40-го калибра в кобуре под мышкой. Из семерых остальных человек трое были вооружены так же, но четверо снайперов начали выгружать из багажников джипов большие неуклюжие кофры с винтовками.

– Специальный агент Кемп, я удивлен, что вы захватили с собой так мало людей, – сказал Обоба, облаченный в полное снаряжение. За ним неотступной тенью следовал Ренфроу.

– Полковник Обоба, я вызвал на место всех своих людей. Но добраться сюда не так-то просто. Остальные подъедут в самое ближайшее время.

– Все понятно, – сказал Обоба. – А теперь позвольте вкратце ввести вас в курс дела. Я поручил майору Джефферсону разработать план штурма. Майор Кармоди занимается снабжением, Майор Неймайер обеспечивает взаимодействие с медиками. Переговоры с боевиками я возьму на себя. Но, разумеется, нам потребуется провести следственные действия, и именно здесь, на мой взгляд, Бюро сможет внести максимальный вклад. Я решил передать Бюро все следственные действия – опрос свидетелей, сбор вещественных доказательств, проверку криминальных баз данных и все остальное.

– Сэр, не сомневаюсь, вам известно, что согласно федеральному закону Бюро обязано взять на себя все преступления, связанные с терроризмом.

– Разумеется, тут вы абсолютно правы, – широко улыбнулся Обоба, кладя свою большую руку на плечо Кемпу. Высокого роста, он возвышался над своим окружением, и было в нем что-то такое чарующее, что нельзя было его не любить, даже расходясь с ним во мнениях. – Но, полагаю, вы согласитесь, что ситуация еще не прояснилась, и мы не можем точно сказать, с кем имеем дело. Оперативная информация пока что не позволяет утверждать об иностранном участии – если не брать в расчет ничем не подкрепленные слова о каких-то платках, похожих на арабские. Уверен, вы согласитесь, что этого еще недостаточно для принятия решения. Это может быть просто группа каких-нибудь сумасшедших. Поскольку я уже организовал своих людей, полагаю, будет целесообразнее, если я и дальше продолжу осуществлять общее руководство. Естественно, если появятся новые доказательства, проясняющие ситуацию, я с радостью пересмотрю свое решение. Но, конечно же, вы понимаете и, уверен, согласны со мной, что главное – это не делить полномочия, а работать сообща. Не сомневаюсь, вы сможете плодотворно нам помогать.

– Да, сэр. Надеюсь, вы готовы слушать советы моих людей. У нас достаточно много опыта в подобных делах.

– Ну конечно, специальный агент Кемп. Более подробно вас проинструктирует майор Кармоди, и, если у вас будут какие-либо соображения, мы с радостью их выслушаем. Но позвольте сразу же решительно заявить, что я не собираюсь начинать штурм. Даже с учетом ваших людей сил у меня недостаточно, нет точной оценки ситуации, не хватает снаряжения. Мы попросили губернатора выделить подразделение Национальной гвардии, чтобы оно обеспечило оцепление периметра, и тем самым высвободятся наши спецназовцы, которых можно будет задействовать для других целей.

У Кемпа возникло подозрение, что вероятность задействования спецназа «для других целей» где-то между нулевой и абсолютно никакой; однако он сохранил лицо по-чиновничьи бесстрастным, чему учит долгая работа на государственной службе.