Чучело и его слуга. Я был крысой - Филип Пулман

– Разумеется, – согласился Джек. – Было бы ужасно, если бы… э-э-э…

– Ты меня с полуслова понимаешь, – сказал фермер и подмигнул.

Джек тоже подмигнул: вдруг так было принято в каком-то тайном обществе, к которому принадлежал фермер? Фермер кивнул и удалился.

«Хорошо, – подумал Джек, – что он не завел этот разговор с моим хозяином. Бедняга не понял бы ни слова».

Весь день он старательно гремел трещоткой, а когда солнце стало клониться к закату, пошел в поле за Чучелом.

– Джек, я целый день думал о ней, – сообщил хозяин. – Точно как ты советовал. И пришел к заключению, что, если она не выйдет за меня замуж, я вынужден буду совершить какой-нибудь отчаянный поступок.

– Боже ты мой! И что же это будет за отчаянный поступок?

– Об этом я подумаю завтра.

– Это хорошо. Интересно, что у нас на ужин?

Фермерша снова дала им горшок рагу, а Чучело вдобавок одарила подозрительным взглядом. Но он ничего не заметил, так как с самым глупым видом глядел в сторону сарая.

– Спасибо, миссис, – поблагодарил ее Джек.

– И не забудь на ночь запирать его в сарае, – предупредила фермерша. – Не нравится он мне что-то. Смотри у меня, не ровен час, куры начнут пропадать…

Джек с хозяином устроились у колодца, и Чучело снова отдал своему слуге все рагу, а сам довольствовался кусочком хлеба.

– Ты плохо ешь, хозяин, – заметил Джек. – А подкрепиться тебе не мешало бы. Готов поспорить, сытым ты ей будешь нравиться гораздо больше. По крайней мере, тебе самому станет легче.

– Я не хочу есть, Джек. Я чахну от любви.

– Ну, как знаешь, – сказал Джек и доел рагу.

– Придумал! – воскликнул Чучело, вскочив на ноги, и от радости раскрыл зонтик. – Я могу спеть ей серенаду!

– Только… – начал Джек, но Чучело его не слушал.

– Ура! Гениальный план! Когда стемнеет, ты возьмешь метлу, вынесешь ее из сарая и притворишься, будто подметаешь. А потом как бы случайно поставишь ее у стены. И тут я запою!

– Только… – еще раз попытался Джек.

– Ура-ура! А когда она услышит, как я пою, она отдаст мне свое сердце!

– Только пой потише, не то фермер рассердится, а его жена тем более.

– Я буду петь очень тихо, – пообещал Чучело. – Буду нежным, но пылким!

– Вот это правильно, – одобрил Джек.

– Подметать начнешь, как только луна покажется над фермой. Кажется, при лунном свете я лучше выгляжу, как думаешь?

– Не знаю. Дай-ка, хозяин, я тебя в порядок приведу. – И Джек смахнул пыль с пиджака Чучела, набил свежей соломы ему в грудь и вымыл репу. – Вот теперь ты очень даже ничего. Не забудь только, что ты обещал петь негромко.

Чучело уселся ждать у дверей, а Джек вошел в сарай и лег на сено. Но сначала он отыскал метлу и поставил ее поближе, чтобы долго не искать в потемках.

– Простите, – неожиданно для самого себя сказал он, – надеюсь, вы не обидитесь, если я вас сюда поставлю. Вы сами поймете зачем, как только взойдет луна.

Метла ничего не ответила, только этак изящно прислонилась к стене. Джек подумал, что она стесняется, потом опомнился и тряхнул головой.

«Вот уже и я поверил, что она живая, – подумал он. – Надо быть начеку. Не то стану таким же сумасшедшим».

Он закрыл глаза. Корова и старый ослик спали стоя, негромко посапывали во сне и время от времени шевелили губами. Вокруг было тихо и спокойно.

Джек проснулся, когда лунный луч коснулся его лица. Он зевнул, потянулся и сел.

«Что ж, – подумал он, – пора приниматься за дело. Бред, конечно. Но хозяин у меня – чудо, это точно».

Джек взял метелку и начал подметать пол в сарае, как бы ненароком сметая пыль и сено поближе к открытой двери, в которую лился лунный свет. Наконец он выбрался наружу, прислонил метлу к стене, сладко зевнул и пошел спать.

Должно быть, ему мгновенно начали сниться сны, потому что он вдруг увидел, как Чучело метет землю и при этом напевает:

Ах, милая дева,

Прекрасней вас нету,

Долой все сомненья

Я вмиг отмету.

Белей вашей ручки

Нет мраморной штучки,

А голос нежней

Я вовек не найду.

Джек моргнул и протер глаза, но видение продолжалось. Чучело и метелка грациозно вальсировали перед сараем, как изящная пара на королевском балу.

Ах, милая дева!

Нет слаще напева,

Танцуйте ж со мной в эту майскую ночь.

И возле сарая

От страсти я таю

И о поцелуе молить вас не прочь.

«А ведь если он на ней женится, – подумал Джек, – ему больше не нужен будет слуга. Сам-то он вроде бы счастлив, а что буду делать я? Вряд ли мне удастся найти другого такого хозяина…»

Джека все еще мучили эти печальные мысли, когда он неожиданно проснулся от страшного хриплого вопля:

– Эхе-хей! Хей-хей!

Он сел и тут же понял, что, во-первых, вальсирующая пара ему действительно снилась, во-вторых, в сарае дико ревет осел, топает копытами и всячески выказывает беспокойство, а в-третьих, Чучело за стеной вопит, рычит и причитает то ли от ярости, то ли от отчаяния, то ли от горя.

Джек подобрался к открытой двери сарая и увидел, как из кухни, размахивая сковородкой над головой, выскочила фермерша в длинной ночной рубашке и устремилась прямо к Чучелу. А за ней мчался фермер – тоже в ночной рубашке, но с мушкетоном наперевес, который он на бегу пытался зарядить. А Чучело стоял, прижимая к груди метлу, и крупные слезы катились по его круглым щекам.

– Стойте, миссис! Не надо! – закричал Джек и побежал наперерез фермерше, которая уже подлетела к Чучелу и собралась огреть его сковородкой.

Фермер больше не представлял опасности, потому что, как только он попытался нацелить свой мушкетон на Чучело, вся дробь градом посыпалась из раструба на землю.

Джек и фермерша одновременно оказались рядом с Чучелом, и Джек успел встать между ними, широко раскинув руки.

– Не надо, миссис! Подождите! Я все объясню! – закричал Джек.

– Я ему мозги вышибу! – вопила фермерша. – Я ему покажу, как устраивать по ночам кошачьи концерты и будить добрых людей!

– Не стоит, миссис. Такой уж он шут гороховый, но он не хотел никого обидеть. Честно! Дайте я сам с ним поговорю.

– Я тебя предупреждал! – сказал фермер, прятавшийся за спиной жены. – Разве нет?

– Предупреждали, – согласился Джек. – По крайней