Опыт предпринимателя - Владимир Довгань

Но, ради Бога, не подумайте, что я тогда проводил время в постели. Между прочим, я ни разу в жизни не пропустил из-за болезни работу, но для этого постоянно приходилось глотать кучу таблеток, делать уколы, натираться мазями. Часто по утрам минут пят-надцать-двадцать я приводил себя в чувство, чтобы оторвать больное тело от кровати.

Все это мне осточертело. Я мучительно искал выход из болезни. Чисто интуитивно он виделся мне в единении с природой, а конкретно – в захватывающей дух ледяной купели, в которой бесследно исчезает ненавистная хворь. Но с точки зрения здравого смысла, делать это с моими бесконечными простудами, фарингитами-ларингитами-бронхитами было смертельно опасно.

Ведь что можно было легко предположить: ступишь в ледяную воду, подхватишь воспаление легких и – конец! Сегодня трудно ответить на вопрос, почему меня неудержимо потянуло на купание. Могу одно сказать: мне никто таких советов не давал. Но мы нередко делаем вещи иррациональные и в итоге поступаем правильно!

Однажды мы с женой приехали к бабушке в деревню Федоров-ку, что стоит на берегу Волги километрах в тридцати от Тольятти. Было красивое морозное воскресенье: яркое солнце, тишина, вкусный запах дымка от печек. Даже собачье тявканье казалось веселым. У меня поднялось настроение и появилось предвкушение важного поступка. Назревало прощание с прошлым и переход в какое-то новое состояние.

Мне всегда говорили, что холод – это плохо, что он убивает, что закаляться надо постепенно, шаг за шагом, год за годом. На мое сознание огромным камнем давили нелепые предрассудки окружающих людей, а может быть, и всего человечества.

Но всегда наступает момент, когда ты должен принять решение: быть или не быть – жить тусклой, серой жизнью, что для меня подобно смерти, или все-таки шагнуть в другой мир, наполненный счастьем, радостью, переливающийся яркими красками!

В моем характере есть такая черта, которая часто позволяет идти против всех: для меня нет непререкаемых авторитетов. Взгляды врачей, моих близких и друзей на здоровье в какой-то момент показались мне, мягко говоря, неубедительными.

..Жена с бабушкой пили чай, о чём-то увлеченно ворковали, а я, крадучись, уже снимал с вешалки свое знаменитое серое пальто, сшитое в ателье по заказу. Это была своего рода шинель -длинная, почти до пят. При моем росте, метр восемьдесят шесть, пальто выглядело весьма своеобразно и, как мне тогда казалось, очень внушительно. Покрой мне навеяли образы вождей и героев гражданской войны. Да и моя собственная армейская шинель запомнилась как необыкновенно теплое и уютное одеяние, мне нравилось ее сукно, приятное на ощупь. Я не расстался с шинелью и после службы. В холодную погоду на воде, в катере, когда тренировал ребят-гребцов, я любил закутываться в нее. С меня в институте и пошла мода на очень длинные пальто. Помню, первым заказал подобное мой друг Александр Витушко, за ним – другие ребята.

И вот в этом чудо-пальто я вышел из дома. Нашел в сарае лом и с решительным настроем – будь что будет! – отправился к реке. Я, как всегда, был разбитый, с высоким давлением, насморком, со всем «арсеналом» моих болезней. Но понимал: это – мой личный Рубикон, я совершаю важнейший поступок. Или полное освобождение от кошмара болезней, или...

Несмотря на крайнюю серьезность момента картина могла вызвать улыбку. В длинном, смешном, как я сейчас понимаю, пальто, в валенках и дедовской ушанке с одним ухом вверх, другим вниз, с ломом на плече я стал спускаться к Волге, загребая ногами глубокий снег. Каждый шаг отдавался ударом в моей голове: «Я должен! Я смогу!».

Почему я это сделал? Что толкнуло меня на рискованный экс­перимент? Наверное, то, что я всегда был готов к крайностям. Например, я самостоятельно и сразу по максимуму пытался применить методы восточной медицины. Я раскалял докрасна толстую иглу и пытался нащупать активные точки, чтобы прогнать' болезнь. Это была, конечно, добровольная пытка. На моей груди, руках и ногах остались метки, напоминающие об этих опытах. Родители тогда были уверены, что я схожу с ума. А я все время искал выход, проводя рискованные эксперименты на себе.

Мысль о проруби возникла интуитивно. В тот момент у меня не было ни учителя, ни соответствующей литературы. Потом уже я познакомился с Александром Булдынским, который имел познания в этой области и ввел купание в ледяной воде и обливания в систему. А тогда у меня сложилось твердое убеждение, что это просто нужно, необходимо сделать. Я переживал апогей боли, перешагнул последний предел терпения, погружаясь в идиотское инвалидное состояние.

Я отошел подальше от деревни, чтобы никто не увидел моего погружения. Уже на льду вспомнил, что не захватил полотенца, чтобы обтереться после купания. Это был повод для отступления: можно вернуться в теплую избу, перенести купание на потом... Но отступать и возвращаться было просто не в моем характере. Я бесповоротно настроился, что именно сегодня, сейчас, состоится решительный бой с болью, предрассудками и болезнями.

Я начал долбить лед. Тот, кто когда-нибудь это делал, знает, каких усилий это стоит. Уже через двадцать-тридцать минут мне стало жарко, по спине потек пот, захрипели простуженные бронхи, насморк усилился. Но я только сбросил пальто и продолжал работу.

И вот дело сделано: обдолбив достаточно большой круг, я топлю один его край, и течение утягивает этот кругляш под лед. Мне открылось черное, таинственное зеркало. Я совершенно один, до деревни далеко. Только я, белый день и ледяная бездна.

Если бы мне кто-нибудь неделей раньше сказал, что я смогу не то что окунуться в проруби, а хотя бы раздеться до рубашки на морозе, я бы не поверил. Даже встать на снег босыми ногами всегда казалось сумасшествием. Но жребий брошен: или я избавлюсь от болезней, или они меня окончательно доконают. Ставка – жизнь, проигравший должен исчезнуть. Или я, или они!

Я сбрасываю с себя обледеневшие валенки и ступаю на лед. Об­жигающий холод еще вчера меня бы просто убил, и отвезли бы меня с пневмонией в больницу, в реанимацию. Но сегодня я уже другой, готовый к решительному поступку.

Раздеваюсь до конца и еще долю секунды вглядываюсь в черную, непроницаемую бездну. Затем без промедления, двигаясь, как автомат, погружаюсь в воду...

Тело сдавил мощный пресс, я ослеп и оглох, дыхание остановилось. Видимо, моими действиями руководило подсознание, потому что я спустился в воду и выбрался на лед достаточно аккуратно, не поранившись об острые края проруби. А потом чувства вернулись ко мне, и каждую клетку тела захлестнули мощная радость жизни, хмель грандиозной победы!

Тысячи раз мне говорили, что мороз, лед убивают человека, десятки раз я слышал рассказы и видел фильмы, где люди проваливались под воду и непременно оказывались в больнице. Все это мгновенно промелькнуло в моем сознании. Раз и навсегда я убил, разрушил один из самых стойких мифов, который мне внушали с детства.

Я победил предрассудки! Ведь сколько раз говорили мне: не стой на сквозняке – заболеешь, не ешь мороженое – заболит горло, не промочи ноги – подхватишь грипп... Тысячи раз мое сознание – из самых лучших побуждений! – программировали на то, что холод убивает. И вот всего за несколько мгновений вся эта чушь улетучилась навсегда.

Полная победа! Я еще до конца не осознал всю важность момента, всю силу своего поступка, только понял одно: я остался жив, ничего ужасного не произошло, я смог побороть все страхи, которые были связаны с моими болезнями. Когда я опять взглянул на черную воду проруби, я забыл про спазмы, про бронхит, про давление, про насморк -про все, потому что человек в этом состоянии не может думать ни о чем. Я остался жив! Значит, погибли все мои страхи, все мои болезни. Я – победитель!

На автопилоте я одеваюсь, беру обледеневший лом. Помню, что нести его было неудобно: он скользил и выпадал из рук. Уже совершенно другой человек, другая личность возвращается в дом. Я сажусь на диван, смотрю на бабушку и на жену, которые, все еще, мирно воркуя, попивают чай. Здесь ничего не изменилось, а я – совершенно другой человек!

Я не стал никому говорить об этой фантастической перемене. Зачем? Я победитель, в моей жизни произошел перелом, я больше никогда не буду прежним. Прощайте, страхи, болячки, глупые представления! Здравствуй, новая, светлая, здоровая жизнь!

Сейчас, когда уже прошло много лет, я не могу определить, почему же я совершил этот поступок, что подтолкнуло меня. Наверное, какая-то высшая сила, судьба; мой характер бунтаря, первооткрывателя, желание испытать, проверить все на себе.

Я сижу на лавке в деревенском доме, большая печь дышит теплом с запахом дыма. Воскресенье. Это – мое воскресение, я – самый счастливый человек на свете! Теперь у меня есть свое отношение к природе и жизни. Я понял, что много-много людей могут заблуждаться и очевидные истины могут оказаться ложными. Я сильный, я дерзнул их проверить!