Игра в лево - право (ЛП) - Андерсон Джек

Роб: …Пиздец. ЁБАНЫЙ ПИЗДЕЦ!!!

Вранглер лязгнул подвеской, когда Роб что было силы пнул его о борт. Я открыла глаза и увидела поваленную сосну, разбитый Порше и пустую дорогу.

Роб залез в машину, и было слышно, как напряжённо он дышит, пытаясь сдержать скопившуюся ярость, которая угрожала вот-вот выйти из-под контроля.

Роб: Нам надо ехать.

Роб развернулся, направляя Вранглер дальше по дороге. Тишина внутри машины эхом отдавалась у меня в ушах, лишний раз напоминая о звуках, которые я вряд ли смогу забыть. Поваленная сосна уменьшалась в зеркале заднего вида, и я была ошеломлена чувством, что оставляю на этой дороге больше, чем могла себе представить.

Лишённые слов, лишённые логики, лишённые всякой видимости комфорта, мы с Робом сделали единственное, что нам оставалось.

Мы повернули налево.

Часть четвертая

И ещё раз привет.

Сразу прошу прощения за своё временное отсутствие. Я ездил в Шотландию на свадьбу университетского товарища, которую жених и невеста почему-то решили провести в будний день. Только между нами: мне слабо верится, что этот брак долго продлится. Выходит, что я не только пренебрёг вами, но ещё и спустил кучу денег на костюм и дизайнерский чайный сервиз.

По традиции хочу поблагодарить вас за помощь в поисках Алисы. Я вышел напрямую на её работодателя, и они скоро пришлют заявку, которую им отправил Роб. Кроме того, я нашёл все американские города под названием Джубилейшен и связался с их жителями. Увы, но ни в одном из них нет перекрёстка двух конкретных улиц, Платановой и Кленовой. Я даже прочесал карты Гугл, чтобы в этом убедиться. В открытом доступе никакой информации о городе, через который в феврале проезжала Алиса, попросту не существует.

Тот парень, что вызвался найти дорогу от магазина с зеркалами до дома Роба, отправил мне несколько возможных адресов. Ещё он что-то писал про то, что решил получше изучить саму игру. Не знаю, что именно он имел в виду, но, пожалуйста, не вздумайте играть в эту игру — даже с целью мне помочь.

Не буду вас больше томить.

Ещё раз спасибо.

Игра в лево-право [ЧЕРНОВИК 1] 10/02/2017

(Набросок вступления для передачи) (Я хочу обратиться лично к вам, дорогие слушатели, с небольшим предупреждением касательно следующего эпизода. Должно быть, вы заметили, что предыдущие части этой истории были насыщены описаниями тех или иных необычных и зачастую необъяснимых событий, происходивших по ходу нашего путешествия. Так было задумано. Я опустила малоинтересные моменты и полностью сосредоточилась на подробном документировании исключительных явлений. Мне хотелось, чтобы история двигалась быстро и чтобы каждая глава была в ней размашистым шагом.

Если вы слушаете её из любопытства, то я прекрасно вас понимаю. Более того: вероятно, это и есть та причина, по которой большая часть из вас подключилась к эфиру. Вы здесь ради неожиданных поворотов и таинственных происшествий, с которыми наша группа столкнулась на непостижимой дороге.

Однако я вынуждена вас предупредить, что за весь следующий сегмент мы не проедем практически ни мили и событий в нём будет на порядок меньше. А монстры, которых мы встретим, будут совсем человеческими: стресс, раздор, дискомфорт, и, естественно, скорбь.

На нашем веб-сайте вы сможете прочитать краткое содержание данного эпизода и подождать следующего. Этого будет достаточно, чтобы быть в курсе событий, и, уверяю, далее мы снова вернёмся к неизведанному. Однако я посчитала необходимым уделить последствиям пропажи Эйса отдельный эпизод — не только для того, чтобы подчеркнуть важность новых открытий, но и для того, чтобы почтить память человека, которого мы потеряли.

Это история нашей второй ночи в дороге.)

Мы повернули налево и поехали к конвою, оставив разбитый Порше позади. Машины припарковались вразнобой, заняв половину проезжей части. Роб объехал остальных и остановил Вранглер поодаль, снова возглавив колонну. Он держался за руль и глядел куда-то вдаль. Было нетрудно понять, что за его мнимым спокойствием скрывался внутренний конфликт, не позволявший Робу вымолвить ни слова — настолько он боялся наговорить лишнего.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

АШ: Бристоль — всем машинам. Едем дальше. Возвращайтесь в строй и освободите проезд другим. До следующей остановки ехать ещё долго.

Лилит: Бристоль, а где Ро… Паромщик?

АШ: Паромщик рядом.

Аполлон: Где Эйс?

АШ: Эйс… у Эйса не получилось.

Аполлон: Э-э, что?

Лилит: Какого чёрта? Бристоль, где он?

Казалось бы, что может быть проще, чем вывалить сухие факты: что случилось с Эйсом, где он сейчас, почему он не вернётся. Но по какой-то неведомой причине я не могла заставить себя сказать о происшедшем ни единого слова. Словно пережитые события было и вовсе невозможно пересказать, потому что в языке попросту нет подходящих слов.

АШ: Нужно доехать до перевала. Здесь небезопасно.

Помните, когда мы свернули с Платановой улицы, Роб сказал, что остаток дня пройдёт без происшествий? Если бы он сказал это чуть позднее, то оказался бы прав — остаток дороги каждый из нас молча занимался своими делами, в то время как лес понемногу редел. Постепенно пейзаж сменился кукурузными полями, простирающимися по обе стороны до самого горизонта.

Иронично, но несмотря на то, что ничего не происходило, за это время я написала на порядок больше заметок, чем нужно.

Когда начало смеркаться, мы свернули с дороги и устроились на ночлег у яблоневой рощи. Роб заглушил двигатель, и какое-то время мы сидели в тишине. Пока он вёл машину и был сосредоточен на дороге, у него было оправдание молчанию, но теперь, когда мы стояли на месте, тянуть с разговором не было смысла.

АШ: Как думаешь, он умер?

Роб: Я не знаю.

Ответ Роба трудно было назвать обнадёживающим, и я даже была благодарна ему за это. Не существовало таких слов, которые смогли бы меня успокоить, а любая попытка это сделать выглядела бы совершенно неискренне, почти как издёвка. Учитывая обстоятельства, при которых забрали Эйса, трудно сказать, какой ответ мне хотелось услышать.

Лилит подошла и нетерпеливо постучала пальцами по моему окну. Ещё бы: несколько часов подряд обделённый информацией конвой слепо ехал вперёд, придерживаясь моего приказа. Через боковое зеркало было видно, как остальные тоже повыходили из машин и выжидающе смотрели на Вранглер.

Роб так и не убрал руки с руля.

Набрав в лёгкие побольше воздуха, я толкнула дверь и спрыгнула на траву. Земля была мягкой — здесь недавно прошёл дождь. Все собрались передо мной в полукруг — точь-в-точь как на инструктажах Роба.

Ева: Что случилось, Бристоль?

Аполлон: Эйс поехал обратно?

Я поймала на себе взгляд Аполлона. На какие-то пару секунд мне захотелось солгать и сказать, что Эйс действительно развернулся и поехал обратно. Может, это избавило бы их от тягучей, тяжёлой боли, которая давила мне на грудь. Или, быть может, избавило бы меня от тяжёлого разговора. Но я понимала, что лгать нельзя. Они заслуживали услышать правду, пусть и горькую.

АШ: Нет. Его машину разбили.

Лилит: На эвакуаторе? Эйс смог из неё выбраться?

Я не смогла ответить — ведь если озвучить то, что произошло с Эйсом, я снова напомню себе об этом. Казалось, что я на похоронах, и меня силой тащат к открытому гробу с усопшим.

Ева: Что с ним? Бристоль...

Роб: Он мёртв, Ева.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я не слышала, как Роб вышел из машины и подошёл к группе, и с трудом сдержала вздох облегчения, когда он перенял инициативу в свои руки. Теперь это и впрямь походило на очередной инструктаж.

Роб: Два механика из Джубилейшен. Они его схватили и увезли в город. Судя по их методам, долго он так не протянет.

Бонни: О господи...