Падшие - Лорен Кейт

Девочка всего лишь отступила на шаг назад, но тут ее грубо толкнули двумя руками. Она начала падать.

Потянулась вперед, пытаясь за что-нибудь ухватиться, но руки нашарили только чужой поднос с обедом. И он опрокинулся вместе с ней. Она с грохотом приземлилась на пол столовой, и в лицо ей выплеснулась полная миска борща.

Когда Люс удалось вытереть с глаз большую часть вареной свеклы, она посмотрела вверх. Над ней возвышалась самая сердитая девица, какую она когда-либо видела. У нее были короткие и колючие осветленные волосы, лицо, проколотое по меньшей мере в десятке мест, и смертоубийственный взгляд.

— Если бы твой вид не отбил мне всяческий аппетит, — ощерившись, прошипела она, — я заставила бы тебя купить мне новый обед.

Люс сбивчиво пробормотала извинение. Она попыталась встать, но девочка с силой опустила ей на ступню каблук-шпильку черного сапога. Боль ударила вверх по ноге, и Люс пришлось прикусить губу, чтобы не вскрикнуть.

— Или просто взяла бы твой талон на обед, — протянула незнакомка.

— Довольно, Молли, — холодно бросила Арриана.

Она протянула руку, помогая Люс подняться на ноги. Девочка поморщилась. От каблука определенно останется синяк.

Молли всем корпусом развернулась к Арриане, и Люс догадалась, что они сцепляются не впервые.

— Вижу, ты быстро сдружилась с новенькой, — проворчала девица с пирсингом. — Крайне неразумно с твоей стороны, А разве ты не на испытательном сроке?

Люс сглотнула. Арриана ни словом не упомянула об испытательном сроке, да и казалось нелепым, что он может помешать ей заводить новых друзей. Но одного упоминания об этом хватило Арриане, чтобы сжать кулак и сильным ударом подбить Молли правый глаз.

Та пошатнулась, но внимание Люс было приковано к Арриане, которая забилась в судорогах, вскинув руки и молотя ими по воздуху.

Это браслет, с ужасом поняла девочка. Он бьет ее током. Невероятно. Это, безусловно, жестокое и необычное наказание. У Люс в животе что-то сжалось, пока она смотрела, как подругу бьет крупная дрожь. Она метнулась и подхватила Арриану, когда та начала оседать на пол.

— Арриана, — прошептала Люс, — с тобой все в порядке?

— В полнейшем.

Темные глаза Аррианы на миг распахнулись и закрылись совсем.

Люс задохнулась от ужаса. Тогда ее подруга вновь приоткрыла один глаз.

— Испугалась? Как это мило. Не волнуйся, это меня не убьет, — шепнула она. — Только сделает сильнее. В любом случае, это стоило того, чтобы поставить корове Молли фингал.

— Ладно, кончайте. Будет вам, — прогремел позади них сиплый голос.

В дверях стояла Рэнди, раскрасневшись и тяжело дыша. Поздновато кого-то разнимать, подумала Люс, но тут Молли, пошатываясь, направилась к ним, цокая шпильками по линолеуму. Вот бесстыжая. Неужели она действительно собирается драться с Аррианой на глазах у воспитательницы?

К счастью, крепкие руки Рэнди сомкнулись вокруг нее раньше. Молли безуспешно попыталась вырваться и завизжала.

— Кому-нибудь пора бы уже объясниться! — рявкнула воспитательница, сжимая девочку, пока та не обмякла. — Впрочем, по зрелом размышлении все трое явитесь отрабатывать наказание завтра утром. На кладбище. С рассветом! — Рэнди перевела взгляд на Молли. — Уже остыла?

Та нехотя кивнула, и воспитательница отпустила ее. Затем склонилась над Аррианой, которая все еще лежала на коленях у подруги, обняв себя руками за плечи. Сперва Люс решила, что она хандрит, словно побитая собака, но тут ее тело слегка тряхнуло, и девочка поняла, что браслет до сих пор мучает Арриану.

— Ну же, — мягко произнесла Рэнди. — Пойдем-ка выключим тебя.

Она протянула Арриане руку и помогла поставить на ноги ее тонкое, дрожащее тело, обернувшись лишь один раз, на пороге, чтобы повторить для Люс и Молли свое распоряжение.

— С рассветом!

— Я вся в предвкушении, — слащаво откликнулась Молли, нагибаясь, чтобы подобрать тарелку с котлетой, соскользнувшую с подноса.

Она провела ею над головой Люс и перевернула вверх дном, так что еда вывалилась той на волосы. Девочка отчетливо услышала хлюпающий звук собственного унижения, когда весь Меч и Крест обрел возможность полюбоваться на новенькую, покрытую мясной подливкой.

— Бесценно, — восхитилась Молли, вытаскивая из заднего кармана черных джинсов крохотную серебристую фотокамеру. — Скажи… «мя-ясо», — пропела она, отщелкав несколько снимков. — Это будет прекрасно смотреться в моем блоге.

— Стильная шляпка, — глумливо крикнул кто-то с другого конца столовой.

И тогда с трепетом Люс перевела взгляд на Дэниела, молясь, чтобы он чудом пропустил эту сцену. Но нет. Он тряс головой и выглядел раздраженным.

Вплоть до этого мгновения Люс полагала, что у нее есть шанс выстоять и просто стряхнуть с себя это происшествие — в буквальном смысле. Но реакция Дэниела — что ж, она заставила ее сломаться.

Она не расплачется ни перед кем из этих омерзительных людей. Она судорожно сглотнула, поднялась на ноги и сбежала. Бросилась к ближайшей двери, мечтая о прохладном воздухе, что коснется ее лица.

Вместо этого, как только она оказалась снаружи, ее окутала влажная духота южного сентября. Небо казалось бесцветным — настолько тусклым и серовато-бурым, что в нем трудно было отыскать солнце. Люс замедлила шаг, но добралась до самого края автостоянки, прежде чем сумела остановиться окончательно.

Ей так хотелось увидеть свою потрепанную старую машину, утонуть в истертой обивке сиденья, завести мотор, врубить стерео и умчаться к черту отсюда. Но пока она стояла на горячем черном асфальте, в ней крепло осознание: она застряла здесь и высокие металлические ворота отделяли ее от мира за пределами Меча и Креста. Кроме того, даже если бы ей и удалось выбраться… куда ей идти?

Подкатившая к горлу тошнота подсказала все, что ей следовало знать. Она уже прибыла на конечную станцию, и дела обстоят довольно мрачно.

Осознание столь же гнетущее, сколь и верное: все, что у нее осталось, это Меч и Крест.

Она спрятала лицо в ладонях, понимая, что должна вернуться. Но когда подняла голову, следы на руках напомнили ей, что она до сих пор покрыта чужим обедом. Фу. Первая остановка — ближайшая уборная.

Вернувшись в здание, Люс нырнула в дамскую комнату, как только приоткрылась дверь. Гэбби, кажущаяся еще более белокурой и безупречной теперь, когда Люс выглядела так, словно рылась в мусорном баке, просочилась следом.

— Ой, прости, милая, — спохватилась она.

Ее голосок с южным выговором звучал ласково, но лицо при виде Люс исказилось.

— Боже, ты выглядишь просто ужасно. Что случилось?