Бархатный ангел - Джуд Деверо

И только несколько минут спустя до нее дошло, что Майлс вовсе и не собирается ее насиловать. Правда, оставалось подозрение, что он овладеет ею, как только она заснет… Слегка задремав, она моментально проснулась от легкого поскрипывания. Ворочаясь на своем узком ложе, Майлс неизбежно каждый раз будил ее, и она напряженно ожидала чего-то, но, уловив его ровное дыхание, вновь погружалась в беспокойный сон до следующего шороха.

Глава 4

— Как спалось? — поинтересовался Майлс на следующее утро, натягивая на себя одежду. Черные чулки плотно охватывали его мощные ноги, а узкий вышитый камзол едва доходил до бедер.

— Я всегда сплю плохо в присутствии, врага, — резко ответила Элизабет.

Посмеиваясь и не обращая внимания на ее сопротивление, Майлс причесал и уложил ей волосы, перевязав их лентой. Закончив, он поцеловал Элизабет в шею, от чего она отскочила в сторону и принялась вытирать след поцелуя.

Майлс протянул ей руку:

— Знаю, что ты против моей компании, но мои люди ждут нас внизу.

Не обращая внимания на его протянутую руку, она первая вышла из комнаты. Было еще довольно рано, теплые лучи солнца едва показались над горизонтом. Майлс пробормотал, что завтрак ждет их где-то впереди по дороге, а потому им придется сначала несколько часов проехать верхом.

Майлс и Элизабет стояли на небольшом крыльце гостиницы, когда перед ними возник сэр Гай, за спиной которого толклись лошади и навьюченные мулы свиты Майлса.

— Все готово? — обратился Майлс к сэру Гаю. — Хозяину гостиницы уплатили за постой?

Прежде чем сэр Гай успел ответить, из дверей выбежала плохо одетая малышка лет четырех от роду и, легко увернувшись от стоявшего на пути Майлса. кувыркнулась вниз через две ступеньки.

— Спокойно, моя радость, спокойно, — прошептал Майлс, поднимая и прижимая к себе ребенка.

Сэру Гаю и остальным подобная картина была уже знакома, и они терпеливо, даже с некоторой скукой, ждали, пока Майлс утешал ребенка.

Равнодушно восприняв поступок Майлса, Элизабет думала только об упавшей малышке. Протянув руку, она погладила плачущую девочку по головке. Малышка отняла голову от плеча Майлса и взглянула на Элизабет опухшими от слез глазами. Слезы полились сильнее прежнего, она вытянула ручонки и перешла в объятия Элизабет.

Трудно сказать, кто был больше поражен: Майлс, сэр Гай или свита Монтгомери. Открыв рот от удивления, Майлс не сводил глаз с Элизабет, и на мгновение его гордость была уязвлена.

— Ну, ну, спокойно, — произнесла Элизабет таким нежным голосом, которого Майлс никогда еще не слышал у нее. — Если перестанешь плакать, сэр Гай покатает тебя на плечах.

Пытаясь скрыть душивший его смех, Майлс закашлялся. Многие, особенно женщины, ужасно боялись сэра Гая из-за его громадного роста и пугающего шрама на лице. До сих пор Майлс еще не встречал никого, кто осмелился бы предложить этому великану поиграть с ребенком в лошадки.

— Ты станешь такой высокой, — продолжала Элизабет, покачиваясь с ребенком из стороны в сторону, — что сможешь достать звездочку на небе.

Шмыгнув носом, девочка посмотрела на нее.

— Звездочку? — заикаясь, повторила она. Элизабет ласково погладила нежную щеку ребенка:

— А когда ты достанешь звездочку, можешь подарить ее сэру Майлсу, заплатив ему за новое платье, которое он купит тебе. Свита Майлса неотрывно смотрела на своего лорда, следя за его реакцией и не осмеливаясь рассмеяться, наблюдая его недовольный вид.

Девочка снова шмыгнула носом и повернулась, чтобы посмотреть на Майлса. Одарила его улыбкой и вновь прильнула к Элизабет, увидев сэра Гая.

— Не бойся его, — сказала Элизабет. — Он очень любит детей, не правда ли, сэр Гай?

Сэр Гай окинул Элизабет тяжелым, недоверчивым взглядом.

— По правде говоря, миледи, я действительно очень люблю детей, но редко общаюсь с ними.

— Не беда, дело поправимое. Ну-ка детка, беги к сэру Гаю и возвращайся со звездочкой.

Довольно нерешительно малышка приблизилась к сэру Гаю и, когда он посадил ее на плечи, вцепилась ручонками в его голову.

— Я самая высокая на всем свете! — пронзительно завопила она от радости, устраиваясь на плечах сэра Гая.

— Впервые вижу, как ты улыбаешься, — промолвил Майлс.

В то же мгновение улыбка исчезла с лица Элизабет.

— Я возмещу вам расходы на новое платье для девочки, как только снова окажусь дома. — Она отвернулась.

Схватив ее за руку, Майлс отвел Элизабет в сторонку от лишних ушей.

— Это всего-навсего ребенок нищих.

— Неужели? — невинно заметила она. — А я-то подумала, что, может, один из ваших детей.

— Моих? — удивленно переспросил он. — Ты полагаешь, что я позволю одному из своих отпрысков бегать повсюду в лохмотьях и без присмотра?

Элизабет повернулась к нему.

— А как вы узнаете, где находятся ваши дети? Может, вы завели учетную книгу с указанием их имен и места проживания?

Лицо Майлса выражало одновременно и недоверие, и злость, и удовольствие.

Элизабет, как ты думаешь, сколько у меня детей?

Она высоко подняла подбородок:

— Понятия не имею. Меня абсолютно не волнует, сколько у вас незаконнорожденных детей. Майлс развернул девушку лицом к себе.

— Если даже родные братья преувеличивают количество моих детей, то чего же мне ожидать тогда от незнакомых людей? У меня три сына: Кристофер, Филипп и Джеймс. Кроме того, со дня на день я жду известий о рождении еще одного моего ребенка. Надеюсь, на этот раз будет девочка.

— Надеетесь? — воскликнула пораженная Элизабет. — Вас не волнует участь их матерей? Не волнует, что вы сначала пользуетесь женщинами, а потом бросаете их? А как же дети? Ведь они вынуждены расти с клеймом ублюдков! Превратятся в изгоев, а все из-за того, что какому-то мерзавцу захотелось получить минутное удовольствие!

Майлс сильно сжал ее руку, и в его глазах сверкнула злость.

— Я не «использую» женщин, — процедил он сквозь зубы. — Женщины, родившие мне детей, сами пришли ко мне. Все мои дети живут со мной, и за ними ухаживают няни.

— Няни! — Она сделала попытку вырваться, но не смогла. — Вы выбрасываете матерей своих детей на улицу! Или даете им немного денег, как например, Бриджит, а затем предоставляете им идти своей дорогой?

— Бриджит? — Некоторое время Майлс изучающе вглядывался в лицо Элизабет, слегка остудив свой пыл. — Думаю, речь идет о той Бриджит, которая является матерью моего Джеймса? — И, не дожидаясь ее ответа, продолжил: — Я расскажу правду о Бриджит. Мой брат Гевин направил просьбу в монастырь Святой Катерины прислать нам несколько служанок. Он хотел получить девушек с хорошей репутацией, которые не служили бы причиной стычек и раздоров среди его слуг. С той самой минуты, как Бриджит переступила порог нашего дома, она не переставая преследовала меня.