Тимур и его «коммандос» - Верещагин Олег Николаевич

— Я?! — Олег вытаращился. — Да у нас его все знали, а военные — особенно… Ну… — он tit раз осмотрел дом, словно не узнавая его. — Ну пока.

— Пока, — Данила пожал ему руку и еще какое-то время смотрел, как Олег уходит. У

23.

мальчишки было странное чувство — словно его обманули, пообещав что-то и тут же отобрав.

А ещё ему не хотелось, чтобы Олег уходил. Но это только в книжке, да и то глупой, можно сказать другому мальчишке: "Давай дружить."

В жизни так не бывает.

ГЛАВА 6.

Пятые сутки Данила не мог найти себя. Он почти никуда не выходил и откровенно хандрил, с трудом скрывая это от мамы, чтобы не портить ей настроение — у неё работа началась удачно.

"Лучше бы я пошёл в школу, — хмуро думал Данила, валяясь на кровати. — Мне бы точно не было так паршиво… Но у них там классно!" — он даже в мыслях старался себе не признаваться, что тоскует в основном из-за увиденного в клубе.

Подниматься всё равно было нужно. Ероша волосы и потягиваясь, Данила уселся за стол и, запустив руку в его верхниё ящик, достал пистолет. В этом столе — старожиле дома — ящики сантиметров на десять, не меньше, не доходили до задней стенки. Сделано это было специально, или к столу подбирали почему-то новые, случайные, ящики — Данила не знал, но тайник получился классный, а пистолет удобно вешался скобой на выступающий шуруп. Положив перед собой ТТ, Данила придвинул найденный в библиотеке деда новый справочник "Из чего стреляют в СНГ?" Книжка была полезной — благодаря ей мальчишка узнал, что является обладателем модели ТТ с оружейного завода в Радоме, восьмизарядной, калибра 7,62 (мощные патроны, мощнее 9-миллиметровых к "макарову" и многим другим пистолетам). Его ТТ отличался от базовой советской модели наличием предохранителя, что избавляло от непроизвольного выстрела при падении оружия на твёрдые поверхности — и усиленным зубом защёлки магазина, что, в свою очередь, препятствовало от выпадению его от гнезда в рукояти; этим, по словам справочника страдали советские модели. От китайских ТТ польский выгодно отличался качеством патрона и стали, из которой изготовлялся. Кроме того, по книжке Данила получил представления, как разбирать оружие и ухаживать за ним. Оружейное масло Данила купил на второй день, во время своей короткой вылазки на базар, оказавшийся при свете дне шумным, как московская улица.

Закончив процедуру чистки пистолета (зачем? Он ведь всё равно из него не стрелял!), Данила нехотя занялся утренним туалетом, потом также нехотя оделся и отправился на кухню — поесть. Никогда в жизни ему не было так скучно…

…Машина с визгом промчалась по улице за оградой, когда Данила ловил вилкой последний кусок жареной ветчины (местной, полученной в дар от тёти Фроси и умопомрачительно вкусной). Мальчишка, хотя вскинул голову в окно, ничего не заметил. Небо хмурилось. Оно хмурилось вторые сутки, стояла тёплая тишь — дождя следовало ждать с минуты на минуту.

Он собирался подняться из-за стола и запихнул посуду в раковину, во входную дверь отчаянно заколотили, словно не замечая кнопки звонка. Данила поспешил открыть — И стучавший ввалился в комнату с поднятой рукой, сжатой в кулак.

— Оле-ег?.. — удивлённо протянул Данила.

Да, это был Олег Кройц, одетый в форму клуба "Хорт" — но в жутком виде: штаны разорваны на левом колене, по правой щеке словно провели тёркой, глаза — белые, грудь ходит ходуном, берета нет.

— Извини, — выдохнул он, облизывая кровь с губы. — Я вспомнил, что ты тут живёшь… извини… У тебя мопед… или велик… есть?

— Велик, — недоумённо сказал Данила, отступая. Олег увидел телефон на столике и рванулся к нему, крикнув:

24.

— Я позвоню?! Велик, ну скорей же велик!

Наверно, он находился в окончательно обалделом состоянии, потому что не заметил "кит-рэли", настоящего американского "туриста", стоявшего у крыльца — покинуть друга в чужие руки в Москве Данила категорически отказался, и велосипед переехал в Горенск- Колодезный со всеми Серёгиными. Данила сдёрнул с полки у входа ключ и бросился наружу — снимать замок со спиц. Но хорошо слышал, как Олег надсаживался в трубку, словно стараясь без телефона докричаться до собеседника:

— Я!.. Скорее!.. Да!.. Не успел!.. Да, наверное!.. Я там!.. У москвича!.. Нет, некогда!..

Сняв замок, Данила оглянулся через плечо и увидел, что Олег стоит, уткнувшись лбом в стену. Данила прыгнул на крыльцо:

— Что случилось-то?!

Тихо, но зло Олег ответил:

— Тот мальчишка Мишка, которого Сашко подобрал. Он вроде как у нас остался. В милиции кое-что рассказал. А сейчас мы с ним шли — за квартал отсюда. Я отошёл — пепси купить. Вдруг — "десятка", зелёный металлик; по тормозам, дверь открылась, Мишку внутрь — по газам. Я за ними бегом, со всех ног, почти догнал, но споткнулся, полетел, только вот, — он криво улыбнулся, — недалеко, и сел фигово… Но я знаю, где они должны быть! — он оттолкнулся от стенки. — Велик где?

— У крыльца… — Данила задержал дыхание. — Погоди я с тобой.

— Ты? — глаза Олега сделались удивлёнными, и Данила разозлился:

— Я, а что такого?!

— Ничего, — Олег вроде даже смутился, — я ничего… Просто… — он быстро оглянулся на лестницу второго этажа и достал из кармана штанов старый "вальтер". — У тебя же нет… а там, может…

Сердце ухнуло куда- то вниз, словно сорвалось со стопора — как, наверное, у тех десантников, когда они всё оценили за доли секунды и выбрали себе судьбу. "Вот оно, — подумал, замирая, Данила, поняв, что это и правда ОНО и надо действовать, раз уж решил. — А ты решил?" — спросил он себя. Да, можно было пожать плечами и с огорчённым лицом сделать шаг в сторону: а ведь и правда, нет оружия, что ж, удачи тебе, нельзя, так нельзя…

Только вот — ЧТО ПОТОМ?!

— Подожди! — Данила кинулся к лестнице, сопровождаемый недоумённым взглядом Олега. Крикнул, уже прыгая по ступенькам: — Подожди, только не уматывай один — я мухой!

…Он сунул пистолет под рубашку за ремень, пачкая живот маслом. В карман джинсов — запасную обойму, снаряжённую, коробку с патронами… Данила старался двигаться быстро, максимально быстро. Ему становилось страшно, но этот страх не сковывал, а бодрил, словно пробежка по морозцу утром. И куда больше он боялся, что Олег уедет.

Но Олег ждал — ждал у входа. Сбегая по лестнице, Данила вытащил из за пояса ТТ и, демонстративно взведя его, поставил на предохранитель, а потом убрал обратно. Спросил:

— Ты на багажник? Или сам покрутишь?

Олег молчал одну секунду. Не больше. Эту секунду мальчишки смотрели друг другу в глаза. И у каждого было оружие, а впереди — бой. В любом случае — бой. Потому-то эта секунда значила больше, чем иной раз — годы и годы знакомства.

— Покручу, — коротко ответил Олег.

…Дождь всё-таки пошёл. Точнее — полил, тёплый и частый, словно заштриховавший всё вокруг косой линейкой. Тропинка превратилась в красноватое от глины месиво, и Данила мысленно наградил себя медалью за то, что не соблазнился два года назад купить швейцарский горный — хороши бы они тут были; а сейчас большой "рэли" брал самые раскисшие места за счёт инерции. Олег молча крутил педали — перед Данило болталась его

25.

спина.

Они ехали всё время по прямой — выехали из города, проехали какими-то огородами и пилили по тропинке между холмов — пологих и однообразных, как солдатские каски, с мокнущими у подножий рощицами. Казалось, что холмы растут из- под земли. В грязи уже виднелся след одной легковушки — это значило, что "десятка" проехала тут уже после того, как начался дождь.

— Откуда ты знаешь, что они поехали сюда? — уважительно спросил Данила. Олег ему ответил, не оборачиваясь:

— Такие лохи машину не водят. Они вешаются на руль и жмут прямо. Вот мы и едем прямо… Тут! — он соскочил с велосипеда так резко, что Данила едва не плюхнулся в грязь. — Я велик бросаю.