Три короны. Клеймо - Тая Ан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Плохо спали? – Тола не оторвалась от книги, услышав зевок мужчины.
– Кошмары, – отчасти он не соврал, ему часто снилась ночь на берегу Ядовитого залива, – в пути быстро пройдет, принцесса.
– Тола, – девушка закинула ногу на ногу, – моё имя Тола. Внутри повозки пошлем к черту формальности кодекса и просто родовые привилегии. Может мой верный спутник окажется приятным собеседником, такое обращение может испортить всю беседу.
– Я вас все равно иначе не назову, – Шарон прикрыл глаза, поддаваясь слабости, – при остальных стражниках.
– Именно, – девушка усмехнулась, – приятных снов, Шарон. Я разбужу вас по надобности.
– Спасибо, – мужчина запнулся на имени принцессы, – Тола.
Наемник сложил руки на груди, откидываясь спиной в жесткий угол повозки, чтоб не падать на поворотах. Под рукой давил на грудь фигурный пузырёк с мутной жидкостью, что вручил утром беспокойный король. Эта война уже началась с заказа Истена, втянув в себя ничего не подозревающую принцессу. Назад пути больше нет, каким бы путем не пошел наемник.
Глава 5
Крытая повозка медленно двигалась по утоптанной дороге в окружении стражников. Солнце стояло высоко над горизонтом, припекая спины мужчин. Подготовленные к долгим походам, они стойко держали осанку и серьезные лица. Они не перекидывались ни словом, ни взглядом, чем невольно накаляли обстановку. Птицы вокруг стихали, даже ветер не слышно было в густом лесу, от чего тихий шелест страниц в повозке четко слышен был между глухими шагами лошадей и скрипом деревянных колес.
Тола с увлечением читала толстую книгу, что подарил ей около года назад будущий муж, когда и выбрал её. Руки все тянулись к ней, но было противно брать этот подарок, теша отца своим немым согласием на замужество. Ничтожно малый подарок невесте от скупых правителей Гратиоса. А сейчас и выбора не оставалось, эта книга – единственное, что она смогла взять из дома. Остальные были просто изучены от корки до корки. И эта оказалась ни чуть не скучнее других – истории о любви, случавшиеся в новых городах материка за Хищным морем. Такие красивые и нежные, часто жестокие и полные слез, но большая часть со счастливым концом.
Шарон же никак не мог позволить себе открыть глаз. Как наяву он снова видел вокруг себя магов в капюшонах, что опускали глаза в землю. Видел дрожащее пламя факелов и костров. Только теперь он не чувствовал той боли, он будто со стороны наблюдал за мучителями, за появляющимися на коже узорами клейм, за текущей дорожками крови. Сон отступил, но тишина вокруг была настолько приятной и желанной за последние несколько лет. А ведь едва он откроет глаза, девушка снова пожелает завести разговор, чего уж точно не хочется. Пока он слышал лишь редкий шелест страниц и тяжелые вздохи принцессы, что уже немного раздражали. Сейчас бы достать из кармана пузырек и вновь забыться сном без боли. Напоминала о себе стрела, выпущенная из лука гвардейца Сатриса, но внимание к себе призывала спина, снова разрываясь тупой болью.
– Что-то болит? – Тола отложила книгу, не двигаясь с места.
– Не все раны затянулись, – наемник не открыл глаз, проклиная сбившееся дыхание.
– И отец назначил вас, зная о них? – девушка говорила тише, видно, отвернувшись, – хотя, чего же я сомневаюсь. Разменная монета в делах государства, потеряется и ладно, – последнее она прошептала, развязывая закрепки полога, – я хочу отдохнуть от этой тряски. Привал.
Повозка замедлилась, а затем резко свернула налево, сквозь редкую чащу. Шарон пошатнулся и все же открыл глаза, когда белая пелена сменила полумрак. Тола раскинула полог, выпрямляясь под навесом. Наемника как молнией пробило, он подскочил и в два шага опередил девушку, спрыгнув на землю. Выдвинув небольшую лестницу, он протянул принцессе руку, стараясь не смотреть ей в глаза. Немного поколебавшись, Тола приняла помощь, вздрогнув, когда его пальцы в кожаной перчатке обхватили её холодную кожу.
– Вы не снимете перчатки? – девушка говорила тихо, чтоб остальные стражники не слышали их, – руку даме подобает подавать без перчаток. Исключение, лишь когда и её руки покрыты.
– Они обожжены, – Шарон выдал первое, что пришло в голову, – все ещё чувствительны рубцы, да и ни к чему вам видеть эти шрамы.
– Тогда при них впредь не подавайте руки, – Тола повернулась к лесу, – держитесь в стороне, когда нужна будет ваша рука. Так правильнее.
Девушка направилась в сторону от остановившихся стражников, туда, где лес сгущался, ограждаемый от них полосой орешника, что в диком лесу стал настоящим забором.
– И к чему все это, – наемник спрятал руки в большие карманы брюк, – вы не в замке, на вас нет короны и пышных платьев. Манеры вас сгубят в пути, – он остановился, когда принцесса замерла у куста орешника.
– Они, в отличие от вас, воспитаны так, – Тола не обернулась, обрывая сырые орехи с нижних веток, – а вы точно стражник? Ваши манеры походя лишь на торговца, не более.
– Меня некому было воспитывать. Они все идут по стопам отцов, а я просто сам научился держать оружие. Меня не за манеры к вам поставили, а за навыки, – он начинал закипать, сдерживая порывы ярости, – значит, есть у меня заслуги для попадания сюда и навыки для вашей защиты.
Девушка замолчала. Орехи начали падать из рук, но помощи просить вовсе не хотелось. Она ощущала неприязнь к этому человеку, что и сам вынужден находиться рядом. Они оба четко ощущали, что их эмоции взаимны. Осознавая свою роль в пути, девушка решила, что пора взять это в свои руки.
– Кладите сюда, – Шарон оттянул край кармана, подойдя к девушке, – в дороге вам этого будет мало, а путь длинный.
– Дальше в повозке я поеду одна, – Тола заставила мужчину посмотреть в глаза, – одного коня от повозки возьмете себе, под навесом с этой минуты вам находиться под запретом. Приказ остался в Лотаре, в пути приказываю я.
– Выходит, вы, все-таки, обычная изнеженная дворцом девочка, как в книгах. Обидчивая и очень правильная, – он чуть улыбнулся, покачивая головой. Не опуская взгляда с девушки, он рассматривал ее лицо. Ярость стихла, он просто с интересом наблюдал за реакцией.
– А вы – не знающий простейших манер стражник дрянного портового борделя, – Тола сделала шаг назад, – как бы вы ни были хороши в бою, уважайте даму, что вверена вам, –
