Смерть содержанки - Рекс Тодхантер Стаут

Джилл Харди — лгунья, то очень талантливая. Орри убежден, что она ничего не знает про Изабель Керр, если же знает, то доказать это будет непросто. Если не знает, то можно сбросить ее со счетов. Она для нас абсолютно бесполезна. Что касается Кремера, то, видимо, у него и впрямь имеется этот дневник. Ну и что из этого? Мы и так знали, что у него есть козырной туз. К тому же вряд ли дневник заканчивается словами: «Он потянулся к пепельнице и собирается ударить меня по голове», а это немаловажно. Быть может, Кремеру и впрямь нужен этот дневник, чтобы доказать, что Орри была выгодна смерть Изабель Керр, но мы и так это знаем. Нам нужен еще кто-нибудь. В каком-то смысле это выгодно Джилл Харди, но я сомневаюсь, что она знала об Изабель. Так что согласен с вами — ровным счетом ничего.

Вулф открыл глаза:

— Думаешь, Орри убил ее?

— Нет. Я со всех сторон изучил аргументы Сола, и они мне нравятся. По меньшей мере они ставят вину Орри под такое сомнение, что ни один суд присяжных не признает его виновным, а я тем более. Но в любом случае мы уже на крючке. У Кремера. Если все-таки окажется, что Орри ухлопал эту девицу, я никогда не прощу его. Умыкну Джилл Харди. Она уже думает, что мы с ним похожи.

Вулф хмыкнул:

— Что дальше? Кем ты займешься?

— Сестрой, наверное. Или Эйвери Баллу.

— Насчет мистера Баллу я еще должен подумать. Начни с сестры.

Он выпрямился и потянулся к «Приглашению к расследованию».

Глава 5

В телефонной книге Бронкса числился некий Барри Флеминг, проживающий по адресу: Гумбольдт-авеню, дом 2938. Звонить я, ясное дело, не стал. Судя по статье в «Таймс», миссис Флеминг отказывалась беседовать с репортерами, и мой звонок она наверняка приняла бы за уловку назойливого журналиста. Я отыскал Гумбольдт-авеню по карте Бронкса и ухмыльнулся, потому что моя рука по инерции потянулась к карману для ключей. Дело в том, что из-за одного печального случая, приключившегося со мной несколько лет назад, я установил жесткое правило: никогда не выходить на задания, связанные с убийством, без оружия. А правило, которое вы устанавливаете сами, труднее всего нарушить, но и у него есть предел.

Вообще-то, сестроубийство нельзя отнести к чему-то из ряда вон выходящему. Даже если предположить, что Стелла Флеминг и в самом деле убила сестру, то это вовсе не значит, что всякий, попадающий в ее общество, должен держать наготове заряженную пушку. Поэтому я не взял револьвер, сказал Вулфу, чтобы к ланчу меня не ждали, и отчалил. Спустившись с крыльца, я поднял воротник пальто, хотя гараж был совсем рядом, за углом. Вместо обычной январской оттепели стоял хороший мороз, да и ветер старался как мог.

В 12:20 я оставил «херон» на парковке и пешком преодолел полтора квартала до дома номер 2938. Так, обычный десятиэтажный кирпичный муравейник, которых понатыкали множество по всем пяти районам Нью-Йорка, хотя в Бронксе их, пожалуй, больше всего. Конечно, в телефонной книге мог значиться совсем другой Барри Флеминг, но вскоре я это выясню. На кафельном полу в вестибюле вместо ковра лежала резиновая дорожка. Консьержа не было, но стену подпирал лифтер, с помятым бледным лицом и в униформе, явно нуждавшейся в стирке и глажке. Я подошел и произнес:

— Флеминг, пожалуйста.

Лифтер помотал головой:

— Нет их никого.

— Знаю, — ответил я. — Как знаю и то, что миссис Флеминг никого не принимает, но я не репортер; я пришел по личному делу и уверен, что она захочет со мной побеседовать.

В случае этого помятого детины зеркалом души служила физиономия. Никакого впечатления мои пылкие излияния на него не произвели. Его интересовало только одно — сколько. Я снял перчатки, достал бумажник, извлек визитную карточку и пятидолларовую бумажку и сказал:

— Честное слово, приятель. Могу показать даже свою лицензию. Только отвезите меня наверх, а если она меня не пустит, то получите еще столько же.

Лифтер взял у меня визитку, изучил ее, потом забрал и сунул в карман пятерку, после чего ответил:

— Честное слово, приятель, их никого нет. Она ушла часов в десять.

Мне хотелось заехать ему по роже, но я решил, что это не совсем тактично. Поэтому просто спросил:

— А вы не знаете, куда она ушла?

— Понятия не имею, — потряс он головой.

— Может быть, знаете, когда она вернется?

— Нет.

Я дружелюбно улыбнулся:

— Эти сведения не стоят и пятидесяти центов, не говоря уже о пяти долларах. — С этими словами я снова достал бумажник, выудил из него десятку и небрежно помахал ею. — На каком этаже она живет?

— На седьмом. Квартира семь-Д.

— Я должен ее увидеть, и ей необходимо встретиться со мной. Моя карточка у вас есть. Если хотите, можете снять отпечатки пальцев.

И он меня удивил. Должно быть, в нем даже уцелело что-то человеческое, хотя и гнездилось оно достаточно глубоко.

— Может, она на весь день ушла, а там и присесть-то негде, — сказал он.

— Почему? Пол, надеюсь, никто не украл.

Тут лифтер смерил меня взглядом и впервые посмотрел прямо в глаза.

— Только без штучек, мистер, — процедил он. — Замки в наших дверях особо надежные.

— Я вообще ни черта не смыслю в замках. Мне нужна только сама миссис Флеминг.

Я подошел к лифту и прижал все десять пальцев к металлической панели, примерно на уровне глаз.

— Вот, полюбуйтесь. Все мои пальчики, как на картинке.

Я протянул ему бумажку. Он взял ее, вошел за мной в лифт, закрыл дверь и нажал на кнопку.

Чего только не переделаешь, пока коротаешь четыре часа и двадцать минут на лестничной площадке одного из верхних этажей многоквартирного дома. Можно, например, считать, на какой стене больше грязных пятен — на левой или на правой. Или нюхать запахи и пытаться определить их происхождение. Еще можно прислушиваться к завываниям младенца, доносящимся из квартиры 7Б, и гадать, мальчик это или девочка, какого возраста и как эффективнее заткнуть ему рот. А когда приходят или выходят жильцы, можно вытаращиться на них и следить, кто из них обернется, а кто пройдет мимо, делая вид, что не замечает. Или, например, когда дородная и статная женщина вставляет ключ в замочную скважину двери квартиры 7В, а потом поворачивается и спрашивает: «Вы кого-нибудь ждете?», можно мило улыбнуться, сказать: «Да», а потом смотреть, как она отреагирует. В целом время было потрачено не зря. Жаль только, что я не прихватил