Стеклянный Дворец - Амитав Гош

Стояло холодное утро, и от реки поднимался густой туман. Король терпеливо подождал, пока солнце выжжет дымку. Тогда туман слегка поредел, он поднял бинокль. И вот, неожиданно он увидел зрелище, которое жаждал увидеть всю свою жизнь: громаду пагоды Шведагон, даже крупнее, чем представлял, ее хти прорезал небо, пагода словно плыла над туманом, сияя в лучах зари. Он сам работал над ее хти, собственными руками золотил шпиль, накладывая друг на друга золотые листочки. Отлил хти сам король Миндон, отправив его в Шведагон на королевской барже. Тогда Тибо был послушником в монастыре, и все, даже старшие монахи, соревновались друг с другом за честь работать над хти.

Король чуть опустил бинокль, чтобы рассмотреть городскую набережную. Край бинокля скользнул по оживленным окрестностям - стенам, колоннам, экипажам и спешащим людям. Тибо слышал о Рангуне от сводного брата, принца Тонзая. Город заложил их предок Алаунпайя, но лишь немногим членам династии удалось его посетить. Британцы захватили город еще до рождения Тибо вместе со всеми прибрежными провинциями Бирмы. Именно тогда границы бирманского королевства сдвинулись назад, почти на половину длины Иравади. С тех пор из членов королевской семьи Рангун могли посетить лишь мятежники и изгои - принцы, которые потеряли власть в Мандалае.

Принц Тонзай был одним из них: он разругался с королем Миндоном и сбежал вниз по реке, найдя пристанище в захваченном британцами городе. Позже принца простили, и он вернулся в Мандалай. Во дворце его осаждали вопросами: все хотели узнать про Рангун. Тогда Тибо был подростком и завороженно слушал, как принц описывает корабли, которые можно увидеть на реке Рангун: китайские джонки и арабские доу, сампаны из Читтагонга, американские клипперы и британские линейные корабли. Он услышал про Стрэнд и его огромные особняки и здания с колоннами, банки и отели; про верфь Годвина, склады и лесопилки в бухте Пазундаунг; широкие улицы и иностранцев, толпящихся в общественных местах: англичан, курингов, тамилов, американцев, малайцев, бенгальцев и китайцев.

Одна из историй, которую рассказывал принц Тонзай, была про Бахадур-шаха Зафара, последнего императора из Великих Моголов. После подавления восстания в 1857 году британцы отправили смещенного императора в изгнание в Рангун. Он жил в небольшом доме неподалеку от Шведагона. Однажды ночью принц ускользнул вместе с несколькими друзьями и отправился посмотреть на дом императора. Они обнаружили старика сидящим на веранде и перебирающим четки. Он был слеп и очень стар. Принц с друзьями хотели подойти поближе, но в последнюю минуту передумали. Что можно сказать подобному человеку?

Принц говорил, что в Рангуне есть улица, названная в честь старого императора - улица Моголов. Там живут многие индусы - принц утверждал, что в Рангуне больше индусов, чем бирманцев. Их привезли британцы, чтобы работали в доках и на лесопилках, рикшами и чистили нужники. Очевидно, им не удалось найти для подобной работы местных. И в самом деле, с какой стати бирманец будет этим заниматься? В Бирме никто никогда не голодал, все умели читать и писать, и сама земля вопрошала: с какой стати они должны вытаскивать ночные горшки и работать рикшами?

Король поднес бинокль к глазам и заметил на набережной несколько индийских лиц. Что за громадная, необъяснимая сила перемещала огромное количество людей с одного места на другое - императоров, королей, крестьян, докеров, солдат, кули, полицейских? Зачем? Зачем эти яростные перемещения - людей бросают с одного места на другое, чтобы работать рикшами, чтобы слепец сидел в изгнании?

И куда теперь отправится его народ, став частью этой империи? Ему не по нраву придутся все эти перемещения. Бирманцы не те люди, которых можно сдвинуть с места, король отлично это знал по себе. Он никогда не хотел куда-нибудь съездить. Но вот теперь он на пути в Индию.

Король спустился с палубы, ему не нравилось слишком долго находиться вне каюты. Кое-какие ценные вещи пропали, некоторые в самый первый день, когда английские офицеры перевозили их из дворца на "Тоорию". Он спросил об утерянных предметах, и офицеры окаменели и выглядели оскорбленными, говорили о назначении комиссии по расследованию. Тибо понял, что несмотря на всё высокомерие и великолепные мундиры, они не гнушались обычного воровства.

Самое удивительное было в том, что стоило им попросить, и король с радостью подарил бы некоторые свои безделушки, они наверняка получили бы лучшие вещи, чем украденные - в конце концов, что они понимали в драгоценных камнях?

Исчезло даже кольцо с рубином. Об остальных вещах он так не сожалел, это были всего лишь безделицы, но горевал о потере Нгамаука. Они должны были оставить ему Нгамаук.

По прибытию в Мадрас короля Тибо с придворными отвели в особняк, подготовленный для них, пока они будут жить в этом городе. Дом оказался большим и роскошным, но что-то в нем смущало. Может быть, свирепого вида британские солдаты, стоящие у ворот, или, возможно, толпа любопытных, каждый день собирающаяся вокруг стен. Что бы это ни было, никто из девочек не чувствовал себя здесь как дома.

Мистер Кокс проводил служанок наружу, в просторный и ухоженный сад (мистер Кокс был английским полисменом, который сопровождал их по время путешествия из Рангуна и хорошо говорил по-бирмански). Долли, Эвелин и Августа послушно несколько раз обошли дом, но были рады вернуться обратно в его стены.

Начали происходить разные странности. Из Мандалая пришло известие, что умер королевский слон. За белым слоном так нежно ухаживали, что поили грудным молоком: кормилицы вставали перед ним и снимали блузки. Все знали, что слон ненадолго переживет падение династии. Но кто мог подумать, что он умрет так скоро? Это казалось знамением. Дом погрузился в уныние.

У короля необъяснимым образом развилась склонность к свинине. Вскоре он поглощал неумеренные количества бекона и ветчины. Однажды он съел слишком много и почувствовал себя плохо. Прибыл доктор с кожаным саквояжем и протопал по дому прямо в сапогах. Девочки следовали за ним по пятам, вытирая пол. В ту ночь никто не спал.

Однажды утром Аподо Махта, женщина средних лет, присматривающая за сиделками королевы, выбежала наружу и забралась на дерево. Королева послала сиделок, чтобы убедили ее спуститься. Они провели под деревом целый час. Аподо Махта не обращала на них никакого внимания.

Королева отозвала сиделок и послала поговорить с Аподо Махтой Долли и других девочек. Женщина сидела на ниме [10] с густой листвой. Девочки встали вокруг ствола и задрали головы. Аподо Махта устроилась на развилке двух веток.

- Спускайся, - попросили девочки. - Скоро стемнеет.

- Нет.

- Почему?

- В прошлой жизни я была белкой. Я помню это дерево. Я хочу остаться здесь.

У Аподо Махты был толстый живот и покрытое бородавками лицо.

- Она больше похожа на жабу, чем на белку, - прошептала Эвелин. Девочки разразились смехом и побежали в дом.

Вышел У Маунг Джи, переводчик, и затряс в ее сторону кулаками. Король собирается спуститься из своей комнаты, сказал он, и принесет палку, чтоб ее поколотить. В ответ на это Аподо Махта стремглав спустилась. Она долгое время жила в мандалайском дворце и боялась короля.

Любой мог бы сказать ей, что самая последняя вещь в мире, которую может сделать король, так это выбежать в сад и поколотить ее палкой. За всё время пребывания в Мадрасе он ни разу не вышел из дома. В самом начале король захотел посетить мадрасский музей. Эта просьба застала мистера Кокса врасплох, и он ответил "нет", вполне решительно. После чего, словно выражая протест, король отказался выходить из дома.

Пока он сидел в своей комнате, не зная, чем заняться, ему в голову начали приходить странные прихоти. Готовясь к появлению нового ребенка, он решил приобрести большое золотое блюдо. Блюдо должно было весить несколько фунтов и отделано ста пятьюдесятью самыми ценными рубинами. Чтобы заплатить за блюдо, король стал продавать кой-какое имущество. Слуга-тамилец служил эмиссаром.

Некоторые слуги шпионили, и мистер Кокс вскоре узнал о продажах. Он был в ярости. Король растрачивает свое состояние, заявил он, более того, его обманывают. Слуги продают его вещи за мизерную часть цены.

Это заставило короля стать еще более осторожным, проводя эти сделки. Он вручил Долли и Эвелин дорогостоящие украшения и попросил продать их. В результате он получил еще меньше. Англичане неизбежно прознали об этом от своих шпионов. Они объявили, что королю нельзя доверять в финансовых вопросах, и выпустили закон, по которому присвоили большую часть самых ценных предметов.

В особняке воцарилась мятежная тишина. Долли начала замечать странные мелкие перемены в Эвелин, Августе и остальных подругах. Их шико стали небрежными, они начали жаловаться на натертые колени из-за того, что приходится ползать перед королевой.