Все золото мира - Джанис Мейнард

Никки ответила после третьего звонка, и у Пирса чаще забилось сердце. Судя по ее голосу, она только что вылезла из постели.

Он откашлялся:

– У меня все готово. Ты можешь поехать завтра в восемь утра?

Короткая пауза. Затем послышался шелест бумаги.

– Могу.

– Я забронировал два номера в отеле на случай, если нам придется остаться. Возьми с собой одежду и купальник. Тетя Труди много дремлет, поэтому будем спрашивать ее урывками. Это может занять больше времени, чем мы думаем.

– Ты говорил с ней?

– Ей позвонила мама и сказала, что я ее навещу. Мы не хотим ее расстраивать. Вероятно, она не помнит всех деталей. Прошло очень много времени, и она действительно стара.

– Пирс…

– Да?

– Что ты собираешься делать, если мы ничего не узнаем?

У него скрутило живот.

– Я буду решать проблемы по мере их поступления. Если честно, мне все равно, даже если я никогда не узнаю правду. Я ищу информацию ради своей матери.

– Нравится тебе или нет, но вопросы без ответов никогда не оставят тебя в покое. Я буду готова к утру. Постарайся не волноваться.

После бессонной ночи Пирс вылез из постели и принял холодный душ, чтобы взбодриться. Он нервничал. Вполне вероятно, что его двоюродная бабушка ничего не помнит, но она единственный человек, который присутствовал при его рождении.

Большую часть вещей он сложил в сумку прошлым вечером. Остается взять бритвенные принадлежности и завтрак. Однако его холодильник оказался почти пустым. Пирс отправил Никки текстовое сообщение.

«Позавтракаем по пути?»

Она ответила быстро:

«Заманчивое предложение…»

Внезапно Пирсу расхотелось вести себя деловито. Он проведет день с умной красивой женщиной, которая не дает ему скучать.

Когда он подъехал к дому Никки, она вышла на улицу. Видимо, она за ним наблюдала. А может, просто не захотела впускать Пирса внутрь.

Открыв багажник, он взял ее сумки.

– Давай поскорее позавтракаем, – сказала Никки. – Иначе у меня испортится настроение.

– Не волнуйся. – Пирс усмехнулся, закрывая ее дверцу. – На окраине города есть хорошая столовая. Там готовят из продуктов, поставляемых местными фермерами.

Запивая ломтики хрустящего бекона и отменную яичницу черным кофе, Пирс изучал свою сообщницу. На ней были черные брюки, черный жакет и бирюзовая блузка. Никки едва переговорила с ним пять минут и принялась за еду. Он похлопал ее по руке:

– Я покормлю тебя снова через несколько часов.

Она выгнула бровь:

– Намекаешь на мое обжорство?

Пирс поднял руки:

– Вовсе нет. Мне нравятся женщины с хорошим аппетитом.

– Калории быстро сгорят. Я сильно перевозбудилась.

Вдруг обоим показалось, что все вокруг смолкло.

Никки покраснела до корней волос. Она явно не имела в виду сексуальный подтекст.

Пирс пропустил волосы сквозь пальцы:

– Думаю, нам лучше об этом поговорить.

Никки ковырялась вилкой в еде, глядя в тарелку, словно в ней находились ответы на все острые вопросы.

– Поговорить о чем?

Он покачал головой, откинувшись на спинку стула, и усмехнулся:

– Ты понимаешь, о чем я. О нашем несвоевременном влечении друг к другу.

– Я тебя не понимаю.

– Я серьезно, Никки. Вчера я убеждал себя, что сосредоточусь на решении проклятой загадки своего происхождения. Но когда я с тобой, мое происхождение меня не волнует. Я могу думать только о том, как скоро мы станем любовниками.

Никки подняла голову, ее глаза потемнели, а зрачки расширились.

– Мы должны ими стать? – спросила она, криво улыбаясь.

– Я на это надеюсь. – Пирс был откровенен. – Я не представлял, что такое случится, когда появился в твоем офисе, но теперь наше влечение невозможно игнорировать. Я обещал помочь тебе отдохнуть. Тогда я не думал о сексе, а сейчас думаю.

Поставив локоть на стол, Никки оперлась щекой о руку:

– Ты очень прямолинеен.

– Я просто знаю, чего хочу.

– Мы с тобой разные, Пирс. И, честно говоря, не в моем стиле спать с мужчиной, с которым у меня нет будущего.

– Зачем ты так говоришь?

– Ой, да ладно! Ты же не настолько слеп. Ты работаешь на открытом воздухе. Каякинг, скалолазание. Я не умею плавать, боюсь высоты и ненавижу мелких насекомых. Мы абсолютно разные.

– То есть ты хочешь сказать, что парень должен пройти тест на пригодность к браку, прежде чем ты займешься с ним сексом?

– Конечно нет. Во-первых, у меня было не так много партнеров. Я довольно привередлива, потому что мое время очень дорого стоит. И я предпочитаю не общаться с теми, кто мне не нравится.

– Я тебе не нравлюсь?

– Ты ждешь комплиментов?

– Может быть.

– Я считаю тебя сексуальным и веселым и по-настоящему милым парнем. Сейчас у тебя сложный период, но ты не ропщешь на судьбу. Ты заботишься об интересах своей матери, и мне это нравится. И хотя ты не любишь юристов, ты дал мне шанс доказать, что не все из нас плохие. По десятибалльной шкале ты получаешь твердую восьмерку.

У него отвисла челюсть.

– Только восьмерку при таких достоинствах?

Никки ухмыльнулась:

– Ты часто теряешь самообладание.

– Как я понял, мы не должны заниматься сексом, потому что у нас разные цели в жизни.

– Считай что так.

Пирс пожал плечами и поднял руку, чтобы подозвать официантку.

В машине Никки пристегнула ремень безопасности, откинулась на сиденье и вздохнула:

– Ты собираешься спорить со мной о том, что между нами происходит? Скажешь мне, что я должна плыть по течению?

Держа руки на руле, Пирс, не глядя на Никки, спросил:

– А я должен так сказать?

Она тряхнула белокурыми локонами:

– Я не знаю, какого ответа ты от меня ждешь.

– Ничего не отвечай. – Его настроение испортилось, когда он понял, как близок к неуместному откровению. – Если между нами должно что-то произойти, то это произойдет. А пока нужно разобраться с делами. Моя жизнь похожа на дурацкую мыльную оперу, и я хочу, чтобы она поскорее закончилась.

Глава 7

Никки включила спутниковое радио и настроилась на канал с классическим роком и более современной музыкой. Пирс погрузился в молчание, а ей хотелось отвлечься. Поездка из Шарлотсвилля едва заняла полтора часа. Никки чувствовала, что Пирс становится напряженнее с каждой милей.

Он ужасно разочаруется, если его двоюродная бабушка ничего не знает. Но Никки подозревала, что подмена произошла в ночь рождения Пирса и старуха – единственный ключ к разгадке его прошлого.

К сожалению, адвокатская практика не позволила ей воздержаться от расспросов. Кроме того, она решила отвлечь Пирса разговором. Пусть лучше говорит, чем беспокоится.